...

Эта девочка только-только переступила порог юности. Слишком много детского еще осталось в пухлых губках, в ямочках на щеках и забавно вздернутом курносом носе. Глаза, пронзительно изумрудные, с затаившимися в глубине золотыми бликами казались слишком большими на круглом личике. Резковато выделялась линяя скул. Вообще лицо казалось странно асимметричным, но было в нем что-то притягивающее взгляд. Черные волосы были заплетены и убраны в тяжелый узел. Скорее полная, чем худая, маленький рост только усиливал это ощущение, но одновременно девушка выглядела хрупкой, как фарфоровая статуэтка. Фигуру скрывала одежда – простое шерстяное платье и плащ. Девочка выглядела растерянной, напуганной и очень одинокой.
Вкус пепла, вот что она помнила всегда. Можно было забыть начало дороги, заимку на окраине леса, брошенную деревню, долгие страшные дни и такие же страшные ночи. О том, чем закончиться путь и куда, в конце концов, выведет дорога она особо и не задумывалась. Она тоже брела в пустоте внезапно появившейся на месте привычного, безопасного, обжитого мира. Уже почти не думая о том, что встретит за поворотом – диких зверей, людей-разбойников или таких же нищих беженцев. Пару раз ей встречались опустевшие деревни, такие же, как её, затерявшаяся среди гор Дортониона. Однажды на дороге она увидела труп мужчины, раздетый и уже тронутый лисицами. Кто его убил, она не знала, но поспешила свернуть с дороги. Добрые люди не бросают покойников на дороге. Страх она утратила, а может и вовсе никогда его не знала, знала лишь эту звериную осторожность, не позволяющую просто выйди на открытую дорогу и заставляющую обходить ночные огни по широкой дуге. В этом краю, охваченному бедой, всякое могло произойти с одинокой путницей. Потом она долго блуждала по лесу, уже почти отчаявшись снова найти тракт. В лесу не было ни людей, ни костров. Пришлось долго искать дорогу, блуждая среди сосен. Она знала, что дороги иногда приводят к жилью, к тёплому хлебу и ласковому огню. Но еще она знала, что ни хлеб, ни огонь не дается даром и оттого побаивалась людей. Она помнила труп на дороге. Она помнила горький вкус пепла, медленно оседающий на губах.
Наконец девушка вышла на наезженный тракт, и тут уже можно было почти не бояться, так близко к княжескому дому разбойников не водится. Тут, на дороге она наконец вспомнила, куда и зачем шла. Может быть ей повезет и встретиться какой-нибудь купеческий обоз, или крестьянин, везущий на продажу товар, или хоть кто-нибудь, кто за нехитрую помощь в дороге накормит и обогреет одинокую девушку.

Берен неспешно ехал по дороге самозабвенно дуя в тростниковые дудочки связанные вместе. Получалось не очень-то похоже на мелодию, но было забавно. Где-то вокруг шныряли Клык и Снежок, пригревало солнышко, птицы ошарашенно затыкались при приближении всадника, и в целом - мир был прекрасен.

С потенциальными спутниками пока не везло, дорога была пуста и только птички весело щебетали в кустах вдоль тракта. Солнце светило уже совсем по-летнему. Легкий ветерок с гор гнал по небу редкие облака – пушистых небесных овец. Это наполняло душу покоем и мрачные мысли сами собой оставили девушку, одиноко идущую по дороге. Она была жива, за время пути ей не встретился ни лютый зверь, ни злой человек, а значит как-нибудь всё образуется. И даже то, что последняя горбушка хлеба была съедена вчера, а после рассказа князю о постигшей их беде девушке идти было в общем некуда, перестало её беспокоить. Беоринги народ добрый, не дадут сироте пропасть. Руки у неё есть, есть голова на плечах, кое-какие знания – никому обузой не станет. Легкая, открытая натура девушки взяла верх над загнанной осторожностью лесного зверька, которым она вынуждена была стать, и услышав стук копыт в отдалении, девица отошла к обочине и с любопытством посмотрела на всадника. Сперва она приняла его за гонца, иначе зачем человеку так громко дудеть в свисток, наверное хочет, что бы все проезжающие и проходящие посторонились. Но потом девица увидела двух волкодавов и решила, что парень едет с охоты. Он был молод и хорош лицом, наверное из хорошего рода, может даже дружинник самого князя. Тростниковую флейту он терзал совершенно безбожно, не жалея ни инструмент, ни случайных слушателей, благо из слушателей на дороге были только птички небесные. Но странница всё равно улыбнулась парню, когда он проехал мимо. Улыбка у неё была озорная, как солнечный лучик в просвете облака.

Сначала насторожились собаки учуяв что-то, но тревогу не забили и Берен, скосив на них глаза все же доиграл куплет, прежде чем убрать флейту и взглянуть что же происходит. Впереди по дороге он увидел девушку в дорожном плаще. Берен придержал коня, слегка натягивая поводья и замедляя шаг. Что она делает тут одна? Сбежала из под венца что-ли? Собаки уже подбежали к незнакомке и обнюхивали воздух, ходя рядом с ней кругами, но вплотную не подходя. Княжич подъехал ближе и увидел что несмотря на веселую улыбку дева выглядит исхудавшей, измотанной, с глубокими тенями под глазами. Повинуясь порыву беоринг соскочил с коня и оказался перед незнакомкой.
- Кто ты и что делаешь тут, на дороге? Расскажи мне свою беду и я помогу! - Берен осторожно и уверенно взял девочку за локти и заглянул ей в лицо.

Девушка попятилась от обнюхивающих её волкодавов, но увидев, что собаки не проявляют агрессии, протянула руку погладить серую спину. У них на хуторе тоже были псы, сторожили овец от волков, так что собак как таковых она не боялась. Просто уж больно внушительно выглядели собачьи клыки, не меньше волчьих.
А всадник тем временем спешился, и девица получила возможность разглядеть его поближе. Он оказался высоким и светловолосым, как многие беоринги и в близи оказался еще симпатичнее, поэтому девушка только чуть-чуть отстранилась, когда он взял её за локти, что бы соблюсти приличия. В конце концов, такой милый юноша, с таким благородным лицом просто не может быть плохим человеком.
- Я Бренна, дочь Альпина. – представилась она, - Наш хутор стоит на севере Ладроса. Стоял. – поправилась Бренна. Улыбка увяла, и лицо девушки сделалось печальным и усталым. – Если и правда хочешь мне помочь, проводи меня к княжескому двору. А может ты и сам оттуда и сможешь сделать так, что бы меня скорее выслушали? Князь должен знать какая беда постигла наши деревни.
Девушка доверчиво посмотрела в лицо своему случайному знакомому.

Берен слегка смутился, запоздало поняв что напугал девушку, но все же не показал виду, продолжая мягко держать ее руки.
Улыбка угасла на лице девушки и княжич тоже нахмурился. "Хутор был" - это звучало серьезно. Это не сбежавшая красавица и не злая мачеха, это уже совсем другое дело.
Прости, я не представился. - парень отошел на шаг назад, отпустил Бренну и, приложив руку у груди, представился. - Прости, я не назвался тебе сам. Я Берен, сын Барахира, правителя Дортониона. Неужели ты идешь одна из Ладроса? Немалый путь. Что заставило тебя к князю? У девушки не было с собой даже сумки и Берен спохватился - Ты верно устала в дороге - у меня есть немного еды и вода, если ты не откажешься разделить мою трапезу.
Доверчивость и нежность девушки, которой наверняка пришлось немало вынести тронули беоринга. И, если дева не сопротивлялось тому, он поднял бы ее на руки и посадил на свою лохматую лошадку.

Когда юноша, наконец, представился, Бренна удивленно распахнула глаза, сына князя встретить на пустом тракте она никак не ожидала. Новость о высоком происхождении своего случайного знакомого немного смутила девушку, но ненадолго. В конце концов, она шла к князю, а тут такая удача. И паренек был мил и очень любезен, как, наверное, и положено быть прекрасному принцу.
- Благодарю, княжич. – Бренна, в свою очередь, приложила руку к сердцу, и поклонилась Берену. – Грустно только, что в благодарность я принесла недобрые вести. Беда пришла откуда не ждали. По весне у нас начала падать скотина, а вскоре мор перешел на людей и никакие средства от него не помогали. Три деревни стояли вокруг нашего хутора, две из них опустели, а в третьей люди сожгли собственные дома и ушли, надеясь, что мор их не догонит. Так что боюсь, вскоре ты увидишь много беженцев на дорогах, Берен. У нас три семьи жило на хуторе, осталась одна я, а скотина еще ранней весной пала. Вот такие дела, княжич.
Девушка опустила голову и смахнула невольно набежавшую слезу. До этого ей было совсем некогда плакать: сперва она с матерью сбивалась с ног, ухаживая за родными, потом слегла и мать, потом нужно было сжечь выморочный хутор, и скорее идти прочь, пока зараза не перебежала дорогу, в дороге тоже было не до слез и теперь они вдруг потекли сами собой и Бренна смахивала их кулачком. Она вовсе не собиралась плакать, мальчики и юноши не очень любят плакс, но обрушившееся внезапно одиночество оказалось вдруг таким страшным и всеобъемлющим, что соленые капли никак не хотели остановиться. Бренна не причитала и не рыдала, и эти тихие слезы прибавили ей беззащитности и какого-то тихого очарования.

Какие у нее огромные глазища - подумал Берен, внимательно слушая рассказ девушки. Мор... Хороши вести, ничего не скажешь. Вообще Берен очень мало имел представление о том что такое мор и как с этим бороться. Но эльфы помогут, обязательно помогут - они такие. Девушка начала плакать и Берен колебался с секунду прежде чем прижать ее к себе - Не заражусь ли я если буду ее трогать? Да что уж там - я же ее уже трогал. А - вот тебе урок, не хватай все что попало. Теперь уж все одно небось поздно - но у нас есть эльфы. - Додумывал беоринг, уже устраивая девушку на своей груди.
- Все будет хорошо. Ты теперь в безопасности. Мы обо все сообщим отцу, позовем эльфийских целителей - справимся со всеми напастями. - Берен гладил Бренну по голове и думал - Жаль ты не пришла раньше, быть может еще кого смогли бы спасти...
Слеза промочила тонкую полотняную рубаху и Берен почувствовал ее горячее прикосновение. Девушка в его руках была такой мягкой, теплой и доверчиво-беззащитной, что Берен не знал, то ли жалеть ее как маленького ребенка, то ли влюбиться.
- Плачь, тебе будет легче, - шепнул беоринг наклонившись к давно не мытой головке, с запутанными в волосах травинками и чешуйками сосен. Берен осторожно вдохнул ее запах - теплый, немного лесной и будоражеще-приятный. Впрочем, если бы она пахла теплым молоком адан тоже бы не удивился. Он еще крепче (но все так же осторожно) обнял ее руками, кажущимися воистину могучими в сравнении с ее хрупкой фигуркой, словно бы оберегая и отгораживая от всего враждебного в мире.

Девушка уютно устроилась в объятиях Берена, прижавшись щекой к его груди. Впервые за долгое время она почувствовала себя в безопасности, под защитой, а не одинокой скиталицей, чье будущее зыбко, как утренний туман. Это чувство заставило её обнять беоринга, сильнее прижавшись к нему всем телом, как будто он может исчезнуть, вновь оставив её одну на дороге. Сквозь намокшую от слез ткань рубашки ощущалось тепло щеки, и как вздымается грудь от прерывистого дыхания. Ладони у девушки были сухие и горячие. Бренна пристроила их Берену на грудь, и подняла на него глаза, как будто почувствовав мысли княжича:
- Не бойся, если я так далеко ушла, значит здорова. У больных появляются язвы на теле, их ни с чем не спутаешь. Хворь видно издалека - единственное, что в ней хорошо. – глаза девушки, два зеленых лесных омута, немного покраснели от слез, но больше она не плакала. Взгляд у неё стал серьезный, и стало видно, что не такое уж и Бренна и дитя, несмотря на всю свою хрупкость. Отстраняться она не спешила, в крепких мужских руках девушка чувствовала себя сейчас гораздо уютнее и спокойнее.
- А эльфийские целители, они помогут? – в душе Бренны боролось два чувства, с одной стороны всплыли в памяти все чудесные сказки о прекрасных заморских колдунах с глазами-звездами, а с другой сказки это всего лишь сказки. Девушка хотела надеяться и одновременно боялась. – Моя мать была знахаркой, и говорила, что ни она, ни бабка, ни прабабка моя никогда прежде такой хвори не видели. И известные лекарства от неё не помогают. Откуда же эльфам знать, они говорят и не болеют никогда. – Бренна поглядела в глаза Берену с недоверием и надеждой одновременно. – А ты княжич, ты когда-нибудь эльфов видел?

Девушка порывисто обняла Берена и он ощутил ее горячее дыхание, мягкие, упругие бугорки груди, которые так волнующе вздымались, и податливость ее немного пышного тела. Встреть он ее в другом месте, в других условиях... Впрочем тогда вряд ли удалось бы ее так легко обнять. Но тут Берену стало стыдно своих собственных мыслей - Бренна тут совсем одна, у нее горе, похотливый ты баран! Подумай о чем-нибудь еще. Например, когда она так складывает руки на моей груди, то похожа на кошечку. Нет, опять не то! Бедное дитя, идиот! Она - бедное дитя! Одинокое и несчастное!
Пока в голове молодого парня теснились уместные и не очень мысли, Бренна подняла на него свои огромные лучистые глазища и успокоила что не заразна. Берен осторожно взял ее милую маленькую ладошку в свою руку и поднес к губам. - Спасибо. - В эту короткую фразу беоринг вложил и благодарность за заботу, и окончательное облегчение что испытал. Княжич осторожно и нежно погладил Бренну по волосам. - Эльфы мудры, мудры так как нам и не снилось. Мы зовем колдовством то, что для них обычная жизнь. Я видел их только два раза. - и взгляд Берена затуманился или наоборот стал более ясным, а сердце стало биться спокойнее и ненужные мысли окончательно покинули его голову. Берен ласково и тепло улыбнулся деве - Один раз я видел их еще ребенком, а второй раз - три года назад. Иногда они приезжают к отцу, но не часто. А порой он сам куда-то уезжает... - беоринг грустно улыбнулся, отпуская воспоминания и, словно встрепенувшись вновь обратился к Бренне - - Нам пора. Чем раньше отец тебя выслушает, тем скорее мы сможем помочь другим нашим людям. - И, не удержавшись от соблазна, подхватил девушку (м-м! точно уже не ребенок) на руки и посадил на лошадку - к тому же, в принципе, ничего в этом предосудительного и не было, просто помог уставшей деве.

Бренна о бурях, бушующих в голове молодого беоринга не подозревала. А скорее просто не ожидала от сына князя чего-то дурного, свою привлекательность для противоположного пола такая юная девушка могла еще до конца не осмыслить, хотя это не мешало пользоваться ей вовсю. Когда княжич поцеловал ей руку, девушка смущенно потупилась и зарделась, как маков цвет. Берен ей с самого начала понравился: он был сильным и добрым, с таким участием отнесся к ней, одинокой сироте, так ласково утешал её, что не нравиться просто не мог. А еще он был высокий и светловолосый – достаточная причина, что бы юные девушки не находили в его поступках ничего плохого, даже если они вдруг самую малость выходили за рамки приличного между женщиной и мужчиной. В общем, девица совсем не беспокоилась о себе, во всяком случаи до того момента, как они окажутся на княжеском дворе. Когда Берен подхватил ей, Бренна тихо ойкнула от неожиданности, а потом рассмеялась. Смех у неё был звонкий и певучий, как звон серебряного колокольчика.
- Неужели сам государь Ном к вам приезжал?– поразилась Бренна. - Расскажи еще. Это правда, что глаза у них сияют как звезды, а если смертный слышит их песни, то забывает себя и может умереть от тоски по недоступной людям красоте? - об эльфах она слушала широко распахнув глаза, как волшебную сказку. И тут же, испугавшись, что наговорила лишнего, смущенно опустила ресницы.

Румянец делал девушку еще симпатичнее, а смущение - еще притягательнее. Но Берен старательно гнал из головы ненужные мысли, стараясь быть искренним и заботливым. Ее переливчатый смех заставил улыбнуться и Берена. Вскочив в седло позади, княжич обнял девушку покрепче, что бы не свалилась (с удовольствием ощутив при этом приятную мягкость тела под пальцами), свистнул собак и компания поскакала по дороге к княжьему дому.
Один раз и государь приезжал, да. - громко, что бы было на скаку слышно ответил Берен. - У него волосы как льющееся золото, или молодой мед на солнце. И глаза - да! Глаза что твои звезды. Вроде они так сами по себе и не светят, и не освещают ничего, но как посмотриш в них... - у Берена не нашлось слов что бы описать. Он не видел смущение Бренны, сидящей к нему спиной и как ни в чем не бывало продолжил - Да скоро сама увидишь! Эльфы обязательно с тобой говорить захотят. А вот как они поют - ни разу не слышал. Только один раз, в лесу флейта играла - так все леса исходил в надежде еще раз услышать. Но увы.
День был ласков, дорога хороша, лошадь несла ровно, а собаки бежали по бокам весело. Еще час-другой и они будут дома. Где-то через пол часа Берен сделал привал что бы дать отдохнуть собакам, а сам за то время напоил водой и накормил хлебом с домашней колбасой и козьим сыром Бренну. Его так и подмывала узнать был ли у этой красавицы, похожей на распускающийся бутон, друг или жених, но беоринг понимал всю неуместность такого вопроса. Надо будет потом у сестры выспросить, - решил Берен.
Немного отдохнув они снова отправились в дорогу.

Девушка слушала и представляла себе того, кому когда-то народ Беора принес обет верности. По рассказу Берена он выходил совсем как король холмов из старой-старой сказки, которую Бренне еще мать рассказывала в далеком детстве.
- У вас и теперь эльфы гостят? – удивилась Бренна. В голосе девушки были одновременно любопытство, удивление и робость. Увидеть вскоре существ из старых сказок и легенд её народа, которые рассказывали у очага долгими зимними вечерами, девица никак не ожидала. Конечно эльфы добрый народ, но совсем не похожи на людей и говорят среди них каждый колдун и чародей. Видеть таких существ было боязно, а уж тем более говорить с ними.
- Как же я с ними буду говорить, я и слов таких не знаю. Я простая деревенская травница, я и с князем не знаю, как говорить буду, а тут эльфы. Страшно же. – испугалась девушка. Ей по прежнему было интересно, и она бы может и не отказалась сама встретить настоящего эльфа, хотя бы что бы проверить, сильно ли врут сказки. Но события разворачивались так быстро, что Бренну невольно охватил свойственный любому человеку страх перед неизвестным и непонятным. Все эльфы, говорят, мудрецы, им ведомо прошлое и будущее, что она им скажет, обычная знахарка из мертвой деревни?
Ехать на лошади гораздо удобнее, чем идти пешком и Бренна наслаждалась поездкой после долгого утомительного пути показавшейся легкой прогулкой. Берен угостил её нехитрым завтраком, показавшимся девушке самым вкусным, что она ела с тех пор, как покинула дом. Краткий отдых определенно был слишком кратким и на второй половине пути Бренна все чаще откидывалась назад, на широкую грудь всадника, задремав под мерный перестук копыт.

- Нет, нет конечно. Нет у нас сейчас эльфов. Ну, не было когда я утром уезжал, по крайней мере. Но так ведь их все одно звать придется. А говорить - не беспокойся о том, они наш язык знают. Они очень разные бывают - и гордые, что боги, и юные, будто дети, и теплые как дом зимой... Разные. Вот года полтора назад по осени дело было... Встретил я ночью в лесу эльфа, до ближайшего поселения день верхом, дождь лет, холод да темень. Проводил я его до сторожки в лесу, развели огонь, обсушились, сели ужинать. Болтаем с ним о том, о сем, он то суровый воин, то пацан пацаном, и тут - не поверишь! Узнаю что он король эльфов! Вот такие они бывают... Вот мне сюрприз был! - хохотнул Берен.

Заметив что Бренна задремывает княжич поудобнее ее устроил на лошадке, обнял, укутав в плащ, и поскакал дальше. Больше привалов он не делал, но то пускал кобылку в галоп, то переходил на шаг, давая собакам отдохнуть. Когда же солнце начало клониться к закату они въехали в поселение. Хоть Берен и старался не задерживаться, вокруг понабежало зевак и дорогу до княжьего двора преодолеть удалось не так быстро как хотелось.

Узнав, что общаться с неведомыми эльфами из сказок и преданий придется не прямо сейчас Бренна успокоилась и к ней вернулся детский восторг от рассказанных Береном историй. Так ведь и правда только в сказках бывает, или в легенде о встрече беорингов с государем Номом, что бы встреченный в лесу путник оказался эльфийским королем. Девушка удобно устроилась в объятьях княжича и пригрезился ей король эльфов. Обязательно высокий и сероглазый, с золотистыми волосами, в короне из золота и каменьев, которая блестит так, что больно смотреть глазам. Обязательно при мече в золоченых ножнах, в расшитых речным жемчугом одеждах, на высоком коне с длинной светлой гривой. Король эльфов отчего-то вышел в мечтах похожим на Берена, только выше. И, разумеется, он бы не стал возить её в седле и не позволил бы так удобно класть голову себе на грудь. Эльфы, говорят, народ дюже гордый и величественный. Хотя вот княжич говорит, что и государь к ним в гости приезжал и в лесу с лордом ночевал. Но так то княжич, тоже человек не простой.
Шум людской толпы, неизбежный в большом поселении вывел Бренну из страны мечтаний и грез, и девушка увидела, что они, кажется, на месте. Она не знала как реагировать на любопытных, на такое количество людей вокруг, на незнакомую обстановку и на то, что едет на одном коне с Береном. Толи краснеть и прятать глаза, толи делать вид, что так и надо. Бренна избрала второй вариант, хотя щечки у неё порозовели.

Прошла неделя.

Неделю спустя после того как Бренна была доставленна в княжеский дом, как-то под вечер Берен постучал в дверь ее комнаты, что была на втором этаже большого дома. Благо, как член семьи, он в любое время мог появиться в этом доме и ни у кого не вызвать вопросов.
В руках Берен держал широкий шарф, что женщины часто повязывали на плечи.

За дверью послышалось невнятное шуршание, и через минуту дверь распахнулась и княжич смог снова лицезреть свою находку. Бренна стояла на пороге в легком домашнем платье без рукавов, надетом поверх тонкой льняной рубашке с распущенным воротом. Светлая кожа немного просвечивала сквозь ткань. Платье Бренна подпоясала под грудью тканным пояском. Толстая черная коса, небрежно переброшенная через плечо, свисала ниже пояса. Лицо девушки больше не выглядело изможденным, исчезли тени под глазами и настороженность дикого зверька. Берена она явно не ждала увидеть на пороге, а увидев обрадовалась, и сразу же смутилась своей радости.
- Здравствуй княжич, - приветливо сказала она, скромно потупив глаза, но нет-нет, да и поглядывая на Берена из-под опущенных ресниц. Девушка явно не знала, как реагировать на своего знатного знакомого и на его визит, хотя очень рада была снова увидеть княжича. – Прости, не ждала гостей. Заходи.
Девушка посторонилась, пропуская гостя внутрь своего временного обиталища. Комнатка уже несла на себе черты хозяйки, на стуле у окна лежали пяльцы с на четверть законченной вышивкой, которую Бренна отчего-то схватила и быстро спрятала в сундук. Под потолком были в строгом порядке развешаны пучки трав, часть сушилась на чистых полотняных полотенцах в углу, видно, что свое ремесло девица не бросила. В комнате приятно пахло степными травами, и чем-то еще неуловимым, но очень приятным. Свое смущение Бренна взялась прикрывать гостеприимством. Чистый стол был обмахнут полотенцем, и на него был поставлен кувшин с холодным квасом из сушеных прошлогодних яблок и орехи в меду. На этом возможности занять себя закончились и девушка встала у стола, держа в руках полотенце.

За распахнувшей дверью появилась Бренна, сильно похорошевшая за последние дни. Берен невольно задержал дыхание залюбовавшись ямочкой на шее девушки, что виднелась в незашнурованном вороте рубахи. Тонкая рубаха, легкое платье и поясок непередаваемо подчеркивали и обрисовывали грудь юной девушки. Возможно Бренна была тоже чем-то взволнованна - но прекрасная плоть пот тонкой тканью ощутима приподнималась в такт дыханию. Берен судорожно сглотнул и крепко сжал в руках платок. Озорливая скромность прелестницы добавляла ей еще большего шарма.
- Здравствуй, - ответил беоринг слегка охрипшим голосом, кашлянул и уже продолжал обычным тоном - Я не хотел помешать.
Но Бренна качнулась внутрь, и, словно под действием магнита, Берен качнулся вслед за ней. Попутно адан узнал что при ходьбе домашнее платье еще и бедра очерчивает. Эх, как жаль что эта голубка у нас в гостях... Не то что бы рядом не было женщин, были, красивые, согласные и не то что бы совсем мало, но... в этой девочки которая была сразу похожа и на мягкую булочку, и на кошечку и на роковую невинницу было нечто неимоверно притягательное. Возможно еще более усиливающееся от ее принципиальной недоступности.
С усилием оторвав взгляд от созерцания форм девушки Берен втянул носом воздух и повертел головой по сторонам - не то, что бы было особо интересно, а просто отвлечься. И, разумеется, быстро спрятанная вышивка не ускользнула от его внимания. Чуть не щелкнув зубами, раззадоренный коварным платьем (или точнее тем, что под ним) и добитый тайной, беоринг поспешил сменить тему.
- Ух ты, да ты травница! - прозрел адан. - Я ведь мало пока о тебе знаю, - улыбнулся он.
Бренна накрыла на стол и теперь оба стояли по разные стороны стола не зная что бы сказать. Бренна теребила полотенце, Берен сжимал женский платок.
- Кхм. Да, я принес тебе небольшой подарок! Сестренка просила передать. С этими словами адан обошел стол и протянул Бренне тонкий шерстяной шарф-платок, вышитый по краям цветами. - Весной еще прохладно по вечерам, а так тебе будет в чем гулять.

Девушка, наконец, оставила полотенце в покое, и, вспомнив об обязанностях хорошей хозяйки, поставила на стол две простые глиняные кружки. По-хозяйски засучила рукава, по локоть, обнажив белую кожу рук, и взялась разливать по кружкам прохладный напиток. У Бренны были тонкие запястья и изящные пальчики вышивальщицы, так что невольно хотелось забрать тяжелый кувшин из столь хрупких рук.
- Что ты княжич, ты не помешал. – она по прежнему не поднимала головы, с преувеличенным вниманием следя, как квас наполняет сперва одну кружку, затем вторую. Занимаясь этим важным делом девушка склонилась к столу, так, что в расшнурованном вороте мелькнула ложбинка между грудями.
- Тебе тут всегда рады. – Бренна наконец подняла глаза и улыбнулась. Щечки девицы все еще покрывал стыдливый румянец, но живость характера брала верх над девичьей скромностью. К тому же ей нравился Берен, и было приятно, что он не забыл её, одинокую сироту.
- Я травница и лекарь. – ответила она, с гордостью обведя взглядом свои травы. Своим ремеслом девица гордилась. – У нас в семье ремесло переходило от матери к дочери. Раньше.
Вспомнив о семье Бренна погрустнела, но увидев подарок, лицо девушки озарилось совсем детской радостью, и если бы не желание казаться серьезней перед Береном помешало Бренне захлопать в ладоши от восторга. Она взяла протянутый шарф, как будто случайно коснувшись руки беоринга горячими пальцами, и накинула шарф на плечи. Чуть приосанилась, любуясь обновкой и лукаво посмотрев на Берена, плывущей походкой, как в танце, прошлась по комнате туда обратно.
- Ну как? – спросила девушка, и крутанулась вокруг своей оси, что бы княжичу было удобнее разглядеть со всех сторон свой подарок. Легкая юбка приподнялась, на секунду стали видны ножки, обутые в домашние вязаные тапочки.
- Спасибо княжич. – Бренна остановилась перед Береном, серьезно глядя ему в лицо своими зелеными глазищами с золотыми искрами на дне. Руки она сцепила под шарфом, так, что платье натянулось, повторив каждый изгиб тела. – Ты столько сделал для меня, не знаю, как и отблагодарить за твою доброту.

Бренна начала разливать квас, а Берен поспешно отвел глаза и уставился в платок, который держал.
А девица-то огонь! - подумал беоринг. Ему в голову начала закрадываться мысль, которая только подтвердилась когда кокетливая шалунья накинув на себя шарф протанцевала по комнате. Похоже эта девочка уже не такая уж и девочка... -начал прозревать адан.
- Ты красавица, что с платком, что без. Но я рад что он тебе понравился.
Беоринг взял кружку с квасом и сунул туда нос. Нужно было подумать и слишком быстро принять какое-то решение. Девушка была хороша и желанна, да, похоже, и сама была не прочь оказаться к Берену ближе чем полагается. И это было очень, очень заманчиво. Грешно отказываться от того, что само в руки идет. Он снова покосился на девушку и почувствовал что сердце сильнее стучится в его груди.
Желание и м... воспитание? чувство долга? Что-то боролось в адане. Желание обладать притягательной и мягкой Бренной и пониманием того, что это не правильно. Еще несколько лет назад юноша действовал бы не раздумывая, но теперь... Как же я не вовремя поумнел-то!
Берен отставил стакан.
Он повернулся к Бренне и мягко, но серьезно улыбнулся
- Ты и правда очень красивая. Немного тут освоишься и у тебя от парней отбоя не будет. Но ты всегда можешь рассчитывать на меня и моего отца, мы не дадим тебя в обиду. Пусть кто ни поподя лезть даже и не думает. - но Берен спохватился что его слова могут быть не правильно поняты, словно они держат Бренну как пленницу и добавил - Выбирай себе суженного не торопясь - никто тебя против воли удерживать не будет, но и спровадить не хочет.

Беоринг понимал что его отчаянно несет, и вообще лучше пить, чем говорить (а еще лучше целоваться...), но затыкаться уже было поздно, а говорить глупо и вообще беоринг почувствовал себя очень глупо, почувствовал что у него лицо краснеет... и захотел сквозь землю провалиться.