На Владыку Эндорэ снизошло очень неприятное открытие, что он не то что бы совсем забыл Белерианд, но ориентация в пространстве, если что, потребовала бы больше усилий, чем он привык прилагать. Память памятью, схема схемой, к большей части ландшафта он сам так или иначе руку приложил, а частые пробежки по местности и собственные глаза, уши и прочие органы чувств ничто не заменит. Земля вокруг была одновременно знакомой и незнакомой. Это интриговало, злило и радовало, и Мелькор никак не мог определится, какая эмоция преобладает. Одно Вала пообещал себе точно: как только его земля вернется под его руку - обойдет здесь все леса и болота, в каждый овраг лично заглянет. Что б уж точно ничего больше не забыть и ничего не упустить. Откуда не возьмись вылезла подспудная злоба на нолдор, из-за которых пришлось временно сдать своё и теперь гадай, как они изменили эту землю за такой-то срок и много ли придется потом исправлять обратно.

В общем к болотам Вала подъехал в странном расположении духа и даже колючие кусты его не взбодрили. "Топи Сереха" - мрачно подумал Мелькор, уловив болотный запах, который трудно с чем-либо перепутать. Да и местность сильно изменилось, и если смотреть глазами, и если не только ими. Это должно было обрадовать, потому что сулило близость цели, но совершенно не обрадовало, потому что попытка на вскидку определить где они, а где эльфийский тракт успехом не увенчалась. Артано, впрочем, тоже точное расположение дороги не помнил и взялся за её розыски. это могло утешить. Но не утешило.
Болота Мелькору нравились. В них таилась загадка. Не очень приятная и частенько смертельная, но все равно загадка. Правда болота Вала предпочитал летом или осенью, когда клюква и болотные огоньки, и ходить по ним на своих двоих, а не верхом. И жизнь очень быстро показала правильность такого подхода.
Долго рассиживаться на провалившемся в полынью волке Мелькор не стал. Не долго тоже. Как только Вала почувствовал, как резко уходит под ним вперед волчья спина, немедленно спрыгнул с незадачливого скакуна назад, на твердую почву. И уже там оценив ситуацию, ухватил своего майа за то, что под руку подвернулось, а подвернулся пушистый по зимнему хвост, и рывком потянул к себе.

Артано же, в противовес вале, болота не любил вовсе, - крылась в этом явлении простая и почти что "сермяжная" правда: плавать майя так и не научился. Даже спокойная озерная вода не желала поддерживать на плаву фана Артано в любой из форм и глубину под лапами он оттого воспринимал куда более... нервно чем, скажем, высоту. Летать Артано кое-как, но умел, а плавать - только вот так как сейчас (спасибо давнему уроку) - отчаянно барахтаясь, разбивая лапами жижу, расплескивая то, что вообще можно было расплескать и предпринимая титанические усилия... - всё ради того, чтобы удерживать над поверхностью хотя бы голову. Голова вообще была единственным, что пока что удалось спасти и не окунуть в грязь, но спокойнее или теплее от этого не становилось - опора под лапами не находилась и более всего Артано был сейчас похож на грязевой гейзер среди ломких льдов.
В чувство, хоть немного (обычно в волчьей ипостаси Майрон так резко и, главное, глубоко сразу не проваливался, а в любой другой форме и вовсе предпочитал обходить, а еще лучше - облетать клятые топи, а не проверять бочажки на волкозасасываемость) майя привела хватка на хвосте. Оставалось надеяться только на то, что пальцы валы не соскользнут со слипшейся от жидкой грязи шерсти. Майрон даже барахтаться перестал - чтоб не вывернуться ненароком из захвата и, как следствие, почти сразу утонул мордой в тухлой и затхлой воде.

Бабка за дедку, дедка за репку... (с)

Фонтаны холодной болотной жижи щедро орошали все вокруг, и если посмотреть в целом, то до селе спокойная топь ныне походила на поле боя. Очень компактного, но очень напряженного боя.
Силушки богатырской владыке Севера было не занимать, а хвост Майрона был крепок, так что из полыньи волк буквально что не вылетел. Прямо как та репка из сказок эдайн. Другое дело, что репка весит все же поменьше, чем майа в зверином облике, и дергают ее слабее (наверное). А так- инерция сыграла с парой злую шутку. А именно- нога Мелькора проскользнула-таки по клятой кочке. Смертельного в этом не было ничего- все же до откровенно зыбуна было не совсем впритык, но если мерить глубину грязи в этом конкретном месте, то Владыке Севера по колено будет. Холодной, илистой грязи... выдернутый же волк проделал свой путь по вполне логичной траектории и логично его завершил, что приятно- на поверхности, которая проседать не спешила.

Ах ты гравитация, бессердечная ты стерва! (с)


Насчет захвата Артано мог не беспокоится. Если Владыка Севера хватался за что-то крайне для него дорогое или очень нужное, шанс, что он это выпустит, был на уровне статистической погрешности. Первому Дому уже пришлось в этом убедиться, да и самому Майрону тоже.  
Артано входил в обе категории, то есть был очень дорог и очень нужен, поэтому брыкаться мог как угодно, в гости к Ульмо его бы никто не отпустил в любом случаи. А грязь по колено это уже так, дело житейское, особенно если ты в сапогах, которые после всех приключений в этой прогулке проще по возвращении сразу выкинуть. Мокрее чем был, Мелькор тем более не стал, поэтому операцию по спасению волчика можно было смело записывать, как прошедшую без потерь.  Где-то на периферии мелькнула мысль, что сложные отношения его подданных с водой могут стать проблемой.  
Вала вытянул ногу из грязи и оценивающе посмотрел на волка. Вроде цел, и воды особо нахлебаться не успел.
- Я надеюсь, ты не станешь возражать, если до того, как мы найдем дорогу, я похожу пешком?
Мелькор пару раз энергично встряхнул руками. Что-то часто в последнее время приходилось таскать покрытые шерстью тяжести. У физической активности есть один неоспоримый плюс, от меланхолических мыслей она лечит сразу и надолго.

По всему было видно, что Артано возражать не собирался - сперва он тихо-тихо, просто-таки не веря собственному счастью, обтекал, подбирая под себя лапы... Потом - вяло возился, чихал и плевался вокруг илистой водой, словно простуженный Глаурунг - напалмом. Потом, отойдя от Владыки Севера шагов на пятнадцать (каждый раз перед тем как наступить по настоящему волк опасливо проверял, не провалится ли оно тут? Разум майя и чутье волка хором говорили что нет, вот тут уже не провалится, но проверить было спокойнее) и отряхнулся смачно, почти насухо. Мелькнула даже мысль перекинуться обратно, и... - но Майрон вовремя вспомнил, что чище не станет, а шерсть, так и вовсе перестанет прикрывать от снега, ветра, льда и болотной пакости. Волчья же шуба, нужно отдать ей должное, грела и мокрой и грязной, и даже в области хвоста.

"Хорошо хоть гнуса нет"
Зверь, наконец разобравшийся с лапами, грязью и хвостом, сел на кочку и смачно, прямо-таки от полноты души, почесался... везде, где только достал.

"Пока я не обсохну всё равно бесполезно верхом садиться... Надо искать тракт - ты, кажется, говорил, что и пешком от меня не отстанешь, да?"
Компромисс, так это называется. Во всяком случае Артано на это весьма и весьма надеялся, потому что признавать, что по болоту он валу не вывезет Наместник Ангбанда всё равно не собирался...

Мелькор тоже отряхнулся. Вышло не столь масштабно, но немного помогло. А потом можно было спокойно наблюдать, как Артано преодолевает стресс и бороться с желанием закатить глаза. Сложные отношения своего майа с водой, нервами и собственными лапами были Вале не совсем понятны и местами странны. Но он понимал, что и обратное бывает верно.
Выдержал паузу Мелькор где-то до глобального почеса, и пошел дочесывать там, где не дочесано, обнимать, прижиматься щекой к грязной морде и вообще всячески жалеть и утешать. Бедный волчик: искупался в луже, намок, испачкался и все ради капризов одного неугомонного Владыки.
- Знаешь, Артано, - Вала прижался лбом к волчьему лбу и заглянул прямо зеленые зверьи глаза - летом лично окуну тебя в первую подходящую речку и выясню, что ты с собой такого сотворил, что вода отказывается тебя держать.
- И не вздумай возражать! – Владыка ткнул в волка пальцем, весьма решительно и пошел осматривать ближайшие окрестности, сопровождая осмотр неизбежными комментариями. Вала любил думать в слух.
- Так, судя по направлению течения, эта речка впадает в Сирион. Да и куда ей еще тут впадать. И Валакирка тоже должна быть где-то там. Правильно, вон что-то очень противное сияет между облаками. Значит нам туда. Повезет – выйдем на тракт. Не повезет – просто выйдем.
С этими словами Мелькор широким прыжком преодолел подозрительную зону, под которой вполне могла таится еще одна лужа и уверенно приземлился на твердую кочку.
- Смотри, как бы я пешком тебя не обогнал. – Вала широко улыбнулся и стал высматривать безопасный маршрут. И деревце, годное на слегу, заодно.

Еще на стадии почесывания насторожиться бы, да дёру дать, но сейчас присутствие этих самых рук, выковырнувших, пусть и за хвост, но из трясины - доставляло такое сугубо звериное удовольствие, что Артано как-то расслабился, очнувшись только тогда, когда в глаза уже пристально уперся взгляд Владыки. Волчье тело всё-таки накладывало свой отпечаток на поведение и где-то там, в глубине совсем не волчьего разума, мелькнула мысль о том, что после этой прогулки надо бы на время отказаться от четверолапости, по крайней мере четверолапости волчьей. Привыкать к какой-то одной форме фана Артано (пока, по крайней мере) считал для себя странным и совершенно лишним, а раз привычка не сознательная, с ней надо быстренько побороться и, разумеется, победить. Надо попробовать стать рыбой - интересно, ею он тоже утонет?
"Я ей просто не доверяю! И она - мокрая!"
Перспектива окунаться в речку под бдительным оком валы не очень привлекала Майрона - исследовать возможности себя он предпочитал без свидетелей. С другой стороны его вроде бы как и не спрашивали? К тому же сам и без свидетелей он в проблеме самозатопления, надо сказать честно, за прошедшее время так и не разобрался. Поэтому возражать он и впрямь не стал, только зализал для порядка тыкнутое место, да оторвал, наконец, мохнатую задницу от кочки, ставшей, пусть временным, но приютом двум айнур сразу. Неслыханная честь.
Волк проследил взглядом за прыгучим валой и, старательно запомнив направление, прыгнул следом. Хвост его, почти подсохший, развевался почти что независимо - боязнь топких мест прошла почти совсем и между бочажками Артано рысил едва ли не так же уверенно, как прежде, избегая только больших припорошенных снегом "полей", в которых явно подозревал подлянки промоин и топей. Скоро и деревце нашлось - во всяком случае волк, ухватив молодую сосенку зубами, упирался и тягал её из рыхлого, с примесью камней, грунта не просто так, поиграться - несмотря на приличную длину и толщину деревце, не в пример иным прочим, было почти прямым, с закруглённым перекрученным комелем только у самого основания. По болотным меркам изрядная редкость...

«Ты как будто очень сухой» - взгляд Владыки был на редкость красноречив.  Недовольство Артано по поводу экспериментов над собой от Мелькора тоже не укрылось. Но в одном Майрон был точно прав – его мнения действительно никто не спрашивал. Мелькору стало любопытно, как же может айну не уметь плавать, к тому же он решил, что боязнь глубины его Наместника не красит, и сам процесс грозил быть интересным. Всё это Владыка Севера называл заботой о ближних. А если ближние от проявлений этакой заботы пытаются дать деру, и в процессе упираются всеми четырьмя – таких завел, что поделаешь.
Мысль насчет рыбы была достаточно очевидной, но Мелькору что-то подсказывало, что Артано утонет, даже обернувшись пробкой. И только то, что сейчас у них были другие дела, неразорванное Кольцо Осады, болото под ногами и другие мелкие неприятности избавили волка от  перспективы окунуться в воду прямо сейчас. А что тянуть-то? Вдруг летом тоже будет не до того.
Слега тоже вскоре нашлась. Вала кивком поблагодарил волчика и легко сломал несчастную сосенку у основания. Воспользовался, правда, всего пару раз, определяя можно ли перейти лужу в брод, или лучше перепрыгнуть. Перепрыгивать Вале определенно нравилось больше. А так же бегать по самому краю топи и вообще неоправданно рисковать. Но палку тащил с упорством, достойным лучшего применения.
Луна пару раз мелькнула в разрыве облаков и опять скрылась. Снова пошел снег, если это конечно можно было так назвать. От снега на юге одно название.

"Я зато тёплый!"
Доводом неоспоримым, явно удовольствовавшись в своем бунте против Мелькорового любопытства хотя бы тем фактом, что исследование плавучести отложено до лета. Глядишь, найдется к тому моменту вопрос поинтереснее. Во всяком случае Артано временно хотелось на это надеяться. А вот комментарии о том, на кого именно похож Владыка Севера, когда с палкой в руках скачет через бочажки майя оставил при себе - коварно и ехидно запечатлев это в памяти с разных обзорных точек, благо что пока болото не кончилось, попрыгать вале было где. Снег, луна, болотные огоньки - ничто из имеющихся развлечений с валой, определенно, конкурировать не могло, поэтому на них волк не отвлекался - только на запахи и на то, чтоб покрутить ушастой головой.
"Мимо тракта мы проскочили, но так даже лучше... Не нарвемся на дозор."
Под лапами у волчика уже не чавкало и не хлюпало, а так только, подпружинивало. Вдалека, но уже почти близко, показались первые каменистые осыпи, а от них до предгорий оставалось совсем немного даже по меркам двуногих.
"Можно уже бежать!" - весь вид заметно взбодрившегося на твердой-то земле четверолапого выражал разумный оптимизм и немного оставшейся от сугробов неразумной радости, так что в голову ему задалась мысль тихонечко разогнаться, поддеть валу под коленки и, уронив поперек спины, утащить вперед, словно... добычу...!

«Ты за нас переживаешь или за дозор?»
Как он выглядит с палкой Мелькора особо не беспокоило. Его вообще мало беспокоило, как он выглядит и на что похож после сугробов, колючих кустов и спасения утопающих волчиков. Не потому, что Вала пренебрежительно относился к себе, совсем нет. Наоборот Мелькор полагал себя великолепным в любом виде, что бы не произошло. Коварные и ехидные взгляды Майрона от него не укрылись, но Владыка не придал им особого значения. Хочет пусть смотрит все равно я лучше всех.
Болото тем временем кончилось, дав дополнительный простор для бега, чем Мелькор немедленно воспользовался. Как внезапно выяснилось, по простым пробежкам через леса и болота Вала соскучился страшно. Ну не по чину как-то Владыка Севера носиться по просторам с детской радостью потрясая палкой. Не то что бы это сильно мешало, но когда думаешь о делах настрой не тот. А в Крепости попробуй не думать о делах, когда они все под рукой. А тут никто кроме Артано не смотрит и до дел еще бежать и бежать. Вала наслаждался жизнью, пару раз обежал волка по широкой дуге, отстал немного, обогнал, снова отстал, думая, куда бы запустить палкой для полного счастья. Жалко зверем не обернуться. Но это для Мелькора всегда было проблемой. Вала как-то подзабыл сотворить такого зверя, который мог бы вместить его хоть в каком-то приближении. Дракон разве что. Да и тот не тянет. Про Йаванненых и говорить нечего.
Полные коварства мысли Артано Мелькор ощутил скорее спиной, чем головой и снова поотстал. Пропустив волка вперед и выкинул наконец палку. Хорошо так метнул вперед, как хорошее копье. Палка со свистом ушла в сторону предгорий. Вала не тратя времени даром догнал волка и запрыгнул к тому на спину прямо на ходу. Запрыгнув Мелькор недавольно нахмурился. Больно близко воткнулась несчастная слега в землю. Раньше мог и подальше кинуть.

Артано приземление могущества на свою спину почувствовал сразу и коварства у волка явно поубавилось - зато прибавилось скорости. И то верно - все присутствующие уже согрелись, а пути впереди было еще немало и, раз уж удовольствие пока что получено, можно и побегать! И побегать быстро - волк перешел с рыси на галоп, - потому что луна уже начинала бледнеть, а зачем пробираться мимо эльфийской крепости по свету, если можно всё то же самое сделать в ночи или, на крайний уж случай, по сумеркам? Никакой доблести, никакого удовольствия, одна разве что глупость бравурная. Потому майя заторопился, прижался к скалам по левому берегу, разменяв скорость на скрытность, и, не особо разбирая, что там под лапами, понёсся на юг так, что только тени замелькали по сторонам. Здесь, в прямой видимости возможных дозоров, чёрная раскраска делала и "коня" и всадника открытыми любому любопытному взору и волк, чувствуя это, пытался выбирать для бега места, где снег не целиком покрыл камни, оставив тёмную землю в прогалинах.
Скоро, скорее даже, чем он ожидал, в носу зашебуршились разные вкусные запахи, идущие со стороны набравшей силу реки, запах не так давно прошедших коней, каких-то кошек, крови и промерзшего вооружения, а еще через несколько миль бешеного аллюра под ногами процокотали камни старого тракта и Майрон без малейших колебаний свернл на запад, к переправе через реку и уже виднеющимся вдалеке горам. Где-то за облаками вставало солнце и скоро, совсем скоро, позднее зимнее утро станет поздним зимним днём. Зимним, но совсем не тёмным, поэтому Артано внезапно для себя задал простой и незамысловатый вопрос:
"А дальше куда?"
Просто потому что прибытие Черного Валы верхом на черном волке по белому снегу среди белого дня к пограничной крепости Нолофинвэ как-то дисгармонировало с его, Артано, представлениями о скрытности...

«Они прошли здесь?»
Мелькор бессовестно считал запахи прямо из мыслей своего майа, решив, что отвлекаться на вопросы долго и нерационально. Тракт путешественники всяко не миновали бы, а свежего следа сейчас не найти. Да и не нужен он был Вале, чай не ищейка. Ему важнее было, что бы по дороге после не проехал полк солдат туда и обратно. Но тракт зимой был местом довольно пустынным. На тонком слое снега, вот-вот готовом исчезнуть в лучах утреннего солнца не было даже птичьих следов. Вала на тракт не смотрел. Он слушал. Камни, положенные руками нолдор, давно, даже по меркам эльфов уже давно, но камни помнили их руки, как будто это было вчера. Деревца вдоль обочины уже не помнили тех времен, а сейчас и вовсе спали зимним сном, и будить их не было смысла. Трава помнит только одно лето. Снег растает к утру. Но камни помнят.
«Найди мне след. Если на нем будет кровь – хорошо»
Мелькор спешился и еще раз огляделся. Его понятия о скрытности несколько отличались от тех же у Артано. По принципу шила в мешке не утаишь. о излишнего внимания он тоже не хотел. Сейчас его больше волновало откуда мог придти Турукано, чем то, куда и зачем он явился.