Первое сообщение в теме :

................

- О-ох... - теперь настал черед удивляться самому Нэльяфинвэ. Кано умел удивлять, и забывать об этом ох как не стоило. Вот только что ему ответить на его просьбу - старший не знал. И не потому что не хотел. Но отказать брату в его доверии - было выше всех сил Майтимо. А потому он все же продолжил, хоть и через силу.
- Кано, ты думаешь я многому учился?.. Да я в кузнице Отца времени больше провел чем в Садах Ирмо или Залах Мандоса вместе взятых. И это при всей моей криворукости... - на этом месте его губы тронула непрошеная улыбка, - Но... знаешь, если для тебя это так важно, то мы можем вместе попробовать разобраться в этом. Может быть от этого выйдет какой-то толк. Вот только что-то мне подсказывает, что это тебе поначалу придется учить меня, а не наоборот...

-Охх кто б говорил о криворукости, только не ты.- сверкнув глазами и явно чувствуя сопротивление старшего, Маглор прикрыв глаза замер не имея ни малейшего желания спорить с тем или хоть куда то двигаться. Слишком уж редки были минуты подобные этим и сам менестрель ценил их едва ли не больше всего.
Если уж кто и страдал и страдает в нашей семейке криворукостью, так это я. Стыдно признавать, но до сих пор я с трудом понимаю, что мне стоит делать в кузне, если приходится ассистировать кому нибудь из младших. Про Атаринке же и вовсе молчу- стоит мне зайти к нему в кузню, как шума-вздох- больше чем на торжище степняков в разгар конской ярмарки. Да и вообще вся суть его высказываний вполне уместиться в паре фраз Заправив прядь волос за ухо суховато прибавил Если в кузню ты зашел. Как Красиво! Ай-яй-яй! Еси хочешь мне помочь -отойди и не мешай. Фыркнул насешливо улыбаясь.
-Не говоря о том, что хоть я в Чертогах проводил времени больше чем в кузне, так, по мнению отца, ничему путному там так и не выучился. криво ухмыльнувшись с трудом договорил вспоминая фразу родителя Только и всего проку с тебя то, что пустые песенки распевать, да на лютне с арфой тренькая феа из хроа вытягивать, да на пальцы наматывать тонкой ниточкой. после небольшой паузы Маглор принужденно улыбнулся краем глаза замечая, что поставленная им в небольшую выбоинку фляга опасно накренилась, отпустив запястье старшего едва ли не в последний момент успел подхватить ее, при этом случайно"боднув" Маэдроса в плечо, постарался сделать все воможное чтобы брат не заметил его расстроенного лица. Поставив флягу на землю и придерживая ее коленями невнятно хмыкнул И чем дальше, тем все больше я убеждаюсь, что он был прав, а я всего лишь... "Пустоцвет"- сворчивая из свежесодраного широкого листа кулек и закалывая тот веточкй блекло улыбнулся вручая этот самоельный "бокал" брату после чего принялся сворачивать из другого листа точно такой же "бокал".

- И это мне говорит тот, кого пол-Эндорэ считает чуть ли не лучшим ювелиром, и самым лучшим менестрелем. Ну-ну. - сквозь показной скепсис вовсю звучали нотки тепла и гордости за младшего. - Право, Кано, ты даже в детстве куда удачнее напрашивался на комплименты.
Возможно в кузнечестве от тебя и правда толку маловато - как и от Тьелко, к слову. - Высокий улыбнулся, обнимая менестреля - Всем нам троим есть чему поучиться даже у того же Морьо в этом деле... но это далеко не значит, что ты лишь "пустоцвет", а я "безрукая дылда". Мало ли что мог сказать в сердцах атаринья. Можешь у того же Курво при случае поинтересоваться какими эпитетами награждал отец его за малейшую ошибку...
Приняв из рук брата "бокал", старший фыркнул и, как в детстве, дунул тому в лицо.
- Хватит грустить, все не так плохо, как тебе кажется. Правда.

-Охх, да я немного не о том toronya, ты меня не дослушал. И у Курво даже не стану спрашивать! Ухмыльнулся
-Поскольку можно сказать почти, что знаю его реакцию. И воообще, напрашиваться на комплименты, когда дело не сделано... Прижавшись виском к плечу старшего менестрель насмешливо хмыкнув умолк на несколько минут а затем вымученно выдавил.
-Просто, есть у меня одна идеечка, но, гмм, я не особо уверен в ее разумности, а у тебя отлично получается избавлять меня от завиральных мыслей.- задумался закусил губу.
-Я тут думал о том, как порадовать младших, ведь не заметим и сами как наступит праздник Середины Зимы. И, мне не хотелось бы... тихо вдохнув -привлекать к этому остальных братьев. Хочется им всем устроить хотя бы слабое подобие такого же праздника какие были у нас в детстве. Глупость это конечно, но, я почему то уверен, что и тебе это бы понравилось... долгая пауза.
- Ммм, эта идея у меня уже давно бродила в голове. пауза
-Я говорю о празднике, без толпы верных... Так сказать празднике устроенном своими усилиями. - умолк кусая сорванную травинку. А кстаати, чего каждому из них хотелось бы получить в подарок? Опять же старшему... И чего я такой нескладный? Вроде бы и общаемся и доверяем, а... Прямо и не спросить, начни же его я сейчас выпытывать, враз поймет. Ох не стоило мне заводить разговор о празднике но и времени зря терять не хочется. и тут при воспоминании о прошлом, сдержав готовую прорваться блекую улыбку замер. Мелькнувшая идея была одновременно и простой и вполне исполнимой. Точно. Я так и поступлю. В зимовье вполне хватит места, так что, мы все в нем легко можем собраться только своей семьей, как прежде.

- Знаешь, идея собраться всем вместе мне очень нравится... К слову, если еще и сделать это под каким-то благовидным предлогом в стиле "общего совета", допустим для решения какого-то вопроса Ноло - то им еще и сюрприз устроить можно будет. - осторожно уместив "бокал" (благо тот был пуст) на коленях, потрепал брата по волосам. - Ты гений, а идею твою я предлагаю воплотить как можно скорее. И даже не стоит ждать для этого какой-то даты. Как думаешь?

-Оу, ты меня пугаешь своей всепроникающей способностью читать мысли, брат!- тепло улыбнувшись Второй покосился на Старшего и ехидно ухмыльнувшись поинтересовался.
-Скажи-ка мне, toronya, что ты думаешь о...- доолгая пауза во время которой нолдо запустив руку себе под плащ вытащил скрытую ранее складками флягу.
-Ммм, в общем о распитии очень крепких напитков?-держав паузу нолдо лукаво покосился на брата отвинчивая притертую пробку. В нос ударил аромат так называемого "зимнего вина". Ну, а что касается причины для сбора... Как один из вариантов, сразу скажу, наиболее напрашивающийся, военный совет посвященный более чем актуальной теме, а именно разработке плана общего наступения с целью превентивного удара по темным, кои подозрительно попритихли в последнее время. Прижмуривая глаза предвкушающе ухмыльнулся разливая напиток в самодельные "бокалы"
-И кстати сказать, на правах Старшего не смей ничего мне сей момент говорить о недопустимости распития алкоголя в столь юном возрасте!- тихий смех слишком уж явно звучал в интонациях эльфа.
Сидя подле брата Маглор задумался машинально отслеживая полет любопытной пичуги. Спустя некоторое время он негромко поинтересовался у Медноверхого внимательно глядя на пестрый "ковер" из палых листьев.
-Нельо, ответь, что по твоему может стать началом Тени?-приобняв брата за талию прислонившись снова к плечу старшего и замерев глухо, на грани слышимости начал говорить.
- Для меня это очень важно, брат. пауза.
-Я с некоторых пор начинаю спрашивать себя, коснулась ли меня тень или нет и... Что вообще стоит называть тенью... Чем дальше я вспоминаю Гавани, тем чаще задаю себе вопрос. Не тогда ли она нами полностью завладела? тихо вздохнув убитым тоном прибавил.
-И понял, что... -пауза- не могу, как прежде, четко ответить сам себе на этот вопрос. Закрыв глаза Златокователь едва слышно признался
-Я, даже петь в последнее время не могу, все время ощущаю какую-то неправильность... Словно... Словно ноту взял не в той тональности.
Ветер шелестел кронами деревьев роняя изредка вниз золотистые и алые росчерк последних листьев.

Маэдрос осторожно придержал руку брата, чтобы тот не пролил вино на себя – листья плохо держали напиток, и более чем пару капель в них наливать не следовало. Впрочем, брат скоро забыл об этом занятии и отставил ненадежное сооружение. Нолдо улыбнулся, когда младший обнял его, и в ответ положил тому руку на плечи. Вот только следующие слова певца его улыбку попросту стерли.
- Скажи мне, toronya, почему ты сейчас заговорил об этом?.. – голос старшего был тих и немного печален. Не так уж часто его братья рассуждали о таком, тем более в последние годы. Время затишья и мира, казалось, растопило лед даже в их сердцах. Но, выходит, он ошибался. – А что стоит называть тенью – решать нам самим. Если ты делаешь то, что считаешь должным, поступаешь по чести, несешь ответственность за свои ошибки – то все в порядке. А вот если ты делаешь что-то, что считаешь недолжным или постыдным… - недолгая пауза, - То может нам следует в этом разобраться?

Благодарно улыбнувшись и кивнув певец глядя на флягу с вином выдавил из себя явно делая над собой усилие.
-Toronya, я постоянно думаю об этом. пауза
-Да, я знаю как говорят аттани "Что такое хорошо и что такое -плохо..." НО- долгая пауза Брат, я все думаю пытаясь понять, насколько мы тогда были правы поддавшись эмоциям и забыв о разуме. Тихо, едва слышно вздохнув.
-И с каждым днем... пауза.. Нет, мигом, осознаю, что тогда мы поддались тени затмившей нам свет. пауза
-Я не могу не думать о прошлом, ведь оно и есть основа для будущего. Покатав горький напиток на языке прглотив его умолк подбирая слова.
Отчетливо понимаю, что мы сами себя загнали в ловушку.- закрыв глаза теснее прижался к брату словно ища поддержки и/ли защиты.
-И мне от этого осознавания больно. Больно потому, что я знаю, каждого из нас в конце уже избранного пути ожидают чертоги, из которых нам не выйти. -пауза-
-Хотя нет... Не столько это... Меня ужасает самая возможность провести вечность наблюдая за тем, как темные порабощают эту землю, и не иметь при этом возможности хоть что-то сделать с этим положением дел. долгая пауза.
Я считаю, что поступаю так как должно. - пауза
-Но Нельо... Тут речь идет не об этом. Ну не столько об этом... Можно поступать как должно и по необходимости. Я говорю, что поддавшись родственным чувствам мы забыли о справедливости и самой обычной жалости к нашим близким родичам, и уже этим самым загнали сами себя в тесные рамки Долга по Необходимости а не Долга проистекающего из свободного волеизьявления. Проще говоря, мы еще Там приняли вполне добровольно правила навязанные нам Моринготто. И именно это то и стало основой для Резни и Исхода. Голос эльфа был глух и безжизнен. С другой же стороны... Задев рукой фляжку стоявшую рядом Кано налил в бокал брата напиток и задумчиво глядя на капли темной влаги в своем "бокале" тягуче-медленно, на грани слуха договорил скорее рассуждая сам с собой, чем говоря с братом.
-Если же рассматривать произошедшее ТАМ как волю Единого, испонителем которой стал попервости ПрОкятый, а потом и мы сами, то стоит признать, что без наших клинков Вторые не имели бы шанса выжить под владычеством Темного неискаженными и свободными.

Майтимо удивленно умолк, слушая прерывистые и весьма странные речи брата. То ли яд паука, то ли усталость, вскрыли в душе Макалаурэ все то, что ранее казалось зарубцевавшейся раной, а сейчас фонтанировало гноем.
Самым грустным во всем этом оставалось то, что словам брата не нужны были опровержения. В этом состоянии он лишь выслушает сказанное, но не примет его. Осталось придумать как успокоить младшего.
- Ты прав, насчет атани. Без нас им пришлось бы много хуже. – вздохнул и притянул брата к себе, грустно улыбнувшись. – Да, мы натворили тех еще дел, и, боюсь, еще успеем натворить еще. Но если не забывать о том, что было изначальной идеей Великого Похода, то гораздо больше мы сможем принести добра жителям этих земель и нашему народу в том числе.
Помолчав немного, Майтимо вопросительно посмотрел на брата – Может вернемся в лагерь. Чем быстрее ляжем – тем раньше продолжим путь. Не хочется мне задерживаться здесь почему-то…

Спойлер:

От топота копыт пыль по полю летит...

Разговор, так или иначе, но был прерван, причем самым невероятным способом. Не то чтобы на беседующих свалился дракон или один из Валар явился полюбоваться на взаимопонимание сынов Феанора, их твердость духа и способность поддерживать друг друга в твердую минуту, - нет, все же событие было не настолько ярким, хотя и запоминающимся.
Нечасто на сидящих и берегов вываливается очумевше-взмыленный конь с болтающимся на спине.. ай нет, это не мешок похоже, а всадник, да, точно - вон, тонкие ручки-ножки числом четрые, болтаются по сторонам.
Волна от погружения коняги в речно-ручейную гладь явственно смыла все тепло, вместе с романтикой и уединением, а лошадиная морда (прилагавшаяся к лошадиному же тулову) мелькнула совсем близко от сидящих востроухих и явно вознамерилась понестись дальше - в лагерь, к дыми, палаткам, эльфам, лукам и спасительным двуногим, которые не дадут голодным хитлумским волкам завершить ее, коняжий, жизненный путь строкой-эпитафией "остались от коника хвостик да ножки".. Хотя у этих, голодных, может и копытец не остаться, это коник чуял панически экающей селезенкой.

-Хорошо. Коротко кивнув брату, нолдо едва не столкнулся с несшимся в его сторону, как ему на тот момент показалось, всадником.
-Тпруу! Стояаать. - резко переходя в "действующее" состояние певец недовольно глянув на шарахнувшуюся от него в сторону конягу, и с явным раздражением воззрился на всадника. Позади кобылки послышалось плескание воды, а явный страх животного показал, что за ним гонятся. Приглядевшись к видимому ему участку реки Второй раздраженно хмыкнул
-Нуу, что и следовало ожидать. Волки. - вздохнул.
- Пойдем Нельо, я сейчас не имею никакого желания встречаться слишком близко с несколькими малосимпатичными и явно голодными тварями. Коротко свистнул подзывая к себе пса и передал по осанвэ оруженосцу.

Спойлер:

Вслух же поинтересовался
-Брат, а ты, ты сам лично уверен в том, что…-задержав дыхание спустя минуту глухо договорил.
-Что мы действительно сможем принести именно что добро жителям этих земель и нашему народу в том числе?
И, переходя на осанве тихо добавил размышляющим тоном.

Спойлер:

Спустя считанные мгновения молчаливые псы учуявшие характерно волчий запах окружили двух, нет трех нолдо отделяя тех от реки и волков. За псами следом подошли и пятеро рохиров успевших к моменту появления волков взобраться на деревья и расположиться там с луками в руках.

<Ситуация располагает: пост от НПЦ пишется после каждого хода Макалаурэ/Майтимо/Элленаро в адрес, соответственно, Макалаурэ/Майтимо или Элленаро >

<Непись для Макалаурэ, ход Майтимо>

Сейчас, вот сейчас - ага, самое что ни на есть будет тпру, разбежались!
Коняга и желала бы шарахнуться, да скорость не позволяла - к тому же одно дело выруливать от невовремя попадавшихся на пути деревьев, а другое дало - затоптать подвернувшегося под копыта, да еще невесть откуда. Коник и хотел бы - не успел затормозить, потому по Второму сперва проехался влажной конской коленкой, потом уже в плечо прилетело от коникова плеча, а уж потом, на остатках отворота - бедром в бок, под ребра. И скажите еще спасибо, что, пусть и всем весом, а не копытом, поскольку останавливаться коник и не подумал, а уж свалится от смены направлений скачки его всадник или нет - то лошадя совершенно не волновало, поскольку никакого пиетета перед остроухим потеряльцем коняга не испытывала. К тому же сзади было до жути страшно, а спереди только поорали. Выбор очевиден и, не разбирая дороги, коняжина унеслась в сторону лагеря, попутно затаптывая (или пытаясь затоптать) несущихся навстречу верных с их псами вместе. Судя по окрикам в лагере, там коник тоже не остановился. Судя по запаху с запланированной трапезой можно было проститься, а судя по испуганному ржнию остальные 25 копытных отлично поняли, что именно напугало беглеца и панические его настроения вполне разделяли.
Пятнадцать псов расположились на земле, окружая нолдор, на ветках деревьев покачивалисъ торопливо туда влезшие рохиры с луками.
Никаких признаков волков или еще кого.. не было.
В лагере слышался звук борьбы десяти эльфов с двумя дюжинами обезумевших от страха лошадей.

<Последствия столкновения с конем налагают отпечаток на все дальнейшие действия персонажа "Маглор": раненый бок открылся, свист и речь затруднены, как и любого рода активные действия. Плюс ворох болевых ощущений.
В связи с этим внешние проявления его действий могут восприниматься окружающими не так как они описаны в его посте, но с учетом написанного игроком>

Явление коня было не столько неприятным, сколько неожиданным... поначалу. Но когда обезумевшее от страха животное ударило брата, по глупости поднявшегося на ноги перед ним, Майтимо выругался, вскакивая, и отталкивая брата от мечущегося в панике животного, хлопком по крупу направляя лошадь в сторону лагеря. На секунду, во всей этой кутерьме мелькнуло лицо всадника. Эленнаро. Зная, что долго мальчишка в седле не удержится, лорд послал бедному животному картину разъяренного вепря, вставшего на берегу ручья. Шарахнувшись, лошадь сбросила всадника в воду, как и предполагалось - мокрая одежда не так страшна, как сломанные ребра.

Не особо отвлекаясь на мальчишку - ручей неглубокий, да и плавать тот умеет, в случае чего - лорд занялся братом. Макалаурэ, упав на землю, пытался что-то сказать, но лишь невнятно шептал, а его лицо, бледнея, с каждой секундой покрывалось испариной.
- Идиот, какого рауга ты полез к этой лошади?! Жить надоело?! - по одежде брата расползалось кровавое пятно, и Высокий, не тратя времени на застежки, попросту срезал их, и, отбросив нож, заново свел пальцами края разошедшейся раны.
- Зажми сам! ...runda, мне еще бинт доставать из подсумка! - пальцы привычно откинули хитрую защелку, и спустя пару секунд рыжий уже приподнимал брата, прижимая к его боку полосу чистой ткани.
- Убирай. - виток за витком, бинт плотно ложился на сведенные края раны, и, только закончив бинтовать, Майтимо заметил окружающий его... кавардак. Брови Высокого самопроизвольно поползли вверх, при виде такого поведения верных его брата.

- Это что за..? - подобрать нужное слово ему так и не удалось, - Что здесь творится? За каким валарауко вас понесло на деревья, я хотел бы знать? Всем слезть и вести себя как подобает воинам, а не желторотым птенцам! Будь здесь иртхэ, из вас самих бы на деревьях ежей организовали. - лорд кивнул подбежавшему верному, указывая на воинов брата - Сулэ, организуй, пожалуйста нам сопровождение, и рассчитай боевые дозоры на ночь. Здесь творится что-то странное, а это никогда ничем хорошим не заканчивается. А вы двое - подозвал к себе рохиров посильнее - Помогите мне донести брата до лагеря. Быстро!

Дождавшись, пока верные брата закончат с "быстрыми" носилками, лорд нашел взглядом оруженосца, вылезшего из воды, и теперь зябко ежащегося на холодном осеннем ветру.
- Иди сюда, несчастье мое. Быстро! И возвращаемся в лагерь.

<Непись для Майтимо, ход Элленаро>

Вода окатила не только оруженосца, но и всю "прогалинку", на которой прежде лежали оба лорда - на пожухлой по зимнему времени траве красовались прозрачные и ледяные капли, выплеснутые совместными усилиями многих из неспокойно-говорливого водоема.
Ручей возмущался.
Дерево, сперва покоренное рохирами, а теперь ставшее свидетелем строгого им выговора было удобрено одним из псов и возмущенно шелестело ветвями, требуя от пришельцев если не тишины, так уважения. Сумерки, и так уже более чем густые, сменились давно уже вполне ночной, до угольной сажи глухой теменью, а ветер... Кажется прежде его не было?
Возможно заметить его удалось только сейчас, а может быть все дело было в том, что ветерок просто похолодал, но в ночи он отвешивал вполне весомые оплеухи, путал пряди волос, заползал под распоротые одежды пограть ледвяные пальцы, шумел древесными ветками и.. или нет?
Странный немного запах приходил вместе с ним - приторно сладковатый, назойливый.
Вместе с тем с ближних гор потянуло стылью и сыростью - не иначе как на ночь в долину сползал плотный кусок тумана.
Тишины не было и все же она была. Угадывалась за свистом ветра, скрипом веток, возгласами и шумом лагеря. Глубокая тишина, словно омут - заполуночная.

Эленнаро
Эленнаро виновато поплелся за своим лордом, не обращая внимания ни на мокрую одежду, ни на висящие мочалкой волосы. Вот всегда так выходит-что бы ты не делал, не выходит, а получается ... не совсем хорошо. А порой и трагично. Я никогда не был трусом. Там, в лесу, определенно что-то было. Но размышлять об произошедшем мешали стыд и тупая боль там, где сердце. Это же надо-так опростоволоситься. Опять. Перед Лордом. Более того-подвергнуть опасности его брата. Так он и шел, молча переживая, оставляя за собой цепочку мокрых следов и ловя на себе недоуменные, а то и неприязненные взгляды воинов.

<Ход Маглора>

Я очень извиняюсь, но. В виду длительного молчания и.р. Маглора при ежедневном появлении в сети, я беру на себя ответственность за укладывание его персонажа в бессознательное состояние.


До лагеря дошли быстро, благо идти было не больше двух сотен шагов. Макалаурэ потерял сознание и был препоручен заботам лекаря. Майтимо приказал воинам перевести лагерь на тревожное положение, а сам отвел оруженосца в шатер.
Забросив на уголья металлическую флягу с вином, он раздел мальчишку, докрасна растер его крепким травяным настоем и укутал в плащ. После, открыв флягу толстой перчаткой, наполнил кружку и от души добавил два толстых среза медовых сот, мигом растаявших в горячем вине.
- Пей. Остальное расскажешь позже. Я схожу за твоей одеждой и узнаю, что же так напугало твою лошадь. - потрепав паренька по волосам, Высокий вышел из шатра. Подозвав одного из верных, попросил найти и принести оруженосцу его одежду, он направился к Сулэ - выслушать его видение ситуации.
Проходя по лагерю, лорд с удовлетворением отметил, что действуя вместе, верные быстро и грамотно сворачивали лагерь, оставляя только самое необходимое, что, при случае, можно было быстро свернуть, или же попросту бросить. Большой шатер был уже почти спакован, по периметру поляны разгорелись несколько доплнительных костров, кони успокоены и собраны ближе к центру - с ними сейчас был Морин и трое верных Кано.
Увидев, наконец, друга - Майтимо быстрым шагом направился к нему.
- Сулэ, что у нас?

<Непись для Майтимо, Маглора и Элленаро, ход Элленаро>

Сырой, почти подземный холод накатил на лагерь, словно утопив в ощущениях мгновнно ставшей воглой одежды, размоченной плесени и еще чего-то странного, сладковатого на запах, оседающего во рту приторно-вязкой пленкой, словно бы наелся незрелых ягод калины, но те не горчили, только рот стянули так, что и говорить не хочется. С гор, едва различимые во внезапной тьме, наползли тучи, словно бы только и ждали ухода солнца чтобы заявить свои права на занятую лагерем территорию. А еще вместе с тучами подступило ощущение взгляда, словно бы множество глаз, затаившись, наблюдало за пришлецами.

- Паника среди коней, но уже всех успокоили. Еда почти что готова, лагерь свернули, - все при деле. Только вот... за кустами, от реки и от дороги подальше - в сторону гор, лежит ... лежат останки, по одежде судя - охотник из нандор или авари. Мы его ветвями прикрыли пока что, но, - верный задумчиво глянул на собственного Лорда, - одежда на нем целая, звери его не трогали, кости целы. Непонятно, почему он там лежит - так.

Элленаро было до ужаса стыдно за все равзом - и за произошедшее, и за то, что лорду пришлось с ним возиться. Когда Майтимо ушел, он сел, придерживая плащ, чтобы не сползал, и прислушался к происходящему в лагере. Мальчишку не отпускала тревога. К тому же он опасался, что привел за собой на стоянку нечто опасное.

Выслушав друга, Майтимо нахмурился. Чем страннее - тем, обычно, хуже. Особенно ему не нравилось то, что творилось вокруг - странный ветер, запах и то, чего испугались кони, но не увидели эльдар.
- Отвратительно. Судя по всему, за то время, пока переправа стояла без постоянного присмотра здесь завелась какая-то дрянь. И, как назло, с Макалаурэ не пойми-что творится. Узнай, нет ли среди его сопровождающих кого-то, кто был бы знаком с nolme. Сейчас я предпочел бы перестраховаться. Ехать в ночь, без крайней необходимости мы не будем, но коней лучше оседлать. Жгите костры постоянно, дров должно хватить. - оглянувшись на шатер, из которого как раз вышел его оруженосец, кутаясь в плащ. - Элэннаро, иди к лагерному костру, я сейчас.
Через пару минут, вручив оруженосцу его дорожный мешок и перехватив у костра ломоть хлеба с мясом, Высокий подошел к небольшому навесу, под которым разместили его брата.
- Как он?..

<Непись для Майтимо и Элленаро, ход Элленаро>

Сильно страннее пока что не было - накатившее, чем бы оно ни было, пока что явно решило притормозить на границах лагеря. Хотя ничего разумного в обступившей стоянку тишине не было, только какая-то полная невыразительность и глубина. Слова, долетающие до границы света костров и тепла попадали в самую ее толщу, словно в вязкое глубокое болото, утопая в нем без видимых последствий. Успоковшиеся почти кони иногда взбрыкивали, но лошадиных истерик тоже не закатывали больше. Все вокруг не то затаилось, не то просто поджидало само себя, уплотняясь вокруг ограниченной деревьями прогалины.

- Уснул.
В ответ голос из под навеса честно выдал Рыжему Лорду самую утешительную и хорошую из всех имевшихся новостей. Потому что других радостных новостей особенно не было.
- Будет спать до утра, но вряд ли сможет завтра куда-то поехать. Да и послезавтра, скорее всего, тоже, - разве что как груз. Травы в отряде есть, лекари тоже, так что все намного лучше пока чем думалось.

А еще через некоторое время вежливо хрустнули листья под ногою вернувшегося:
- Макалаурэ взял с собою полный отряд, и по счастью в нем есть тот, кого ты хотел найти. Он же у них над конями старший, да еще от деда из ваниар, говорят, достались золотые в рыжину волосы - сложно перепутать даже в сумерках.

- Спасибо, - Элленнаро принял у лорда мешок, торопливо оделся и подсел к костру. Тревога его не уменьшилась, вдобавок он беспоился за лорда Макалаурэ, пострадавшего по его вине. Он озирался по сторонам, пытаясь одновременно осмотреться в лагере и разобраться в том, что происходит и к чему следует быть готовым.

В костре с треском раскололось полено и Маглор резко проснулся, рывком садясь на плаще. Повязку пропитало почти полностью, но Златоголосый казалось и не обращал внимания ни на боль, ни на плохое самочувствие. Нашарив взглядом костер, нолдо некоторое время таращился в пламя, после чего успокоенно вздохнул и прилег обратно на походную постель.
- Если кто-то скажет мне где я нахожусь и какой сейчас день и час, я буду крайне благодарен, - негромко сказал он, обращаясь непонятно к кому.
Светлокожее лицо эльфа касалось совсем белым и осунувшимся, а на фоне черных волос выглядело ужасно - было видно, что кровопотеря не шуточная. Но голос Макалауре звучал более-менее бодро.
- Мой конь ускакал, - невпопад пробормотал эльф, рассматривая навес.

- Спит, говоришь?.. - в ответ на слова брата Майтимо откинул полог навеса и, пригнувшись, вошел. Вздох, который он то ли не сдержал, то ли не счел нужным скрывать явно показывал степень его озабоченности состоянием брата.
- Выглядишь не лучшим образом... - улыбка, впрочем, отличалась завидной теплотой. - Но я рад, что ты в сознании. Сейчас ночь седьмого октября, и через минуту я попрошу целителя сменить тебе повязку, а обо всем остальном мы поговорим после. По крайней мере, если ты будешь в состоянии разговаривать, а не спать без задних ног... - ухмыльнулся - ...от чего я бы и сам сейчас не отказался.

Переход от Аглона. 5 октября 454 г. П.Э.

Он молча встретил Туркафинвэ, только окинул его внимательным взглядом - от головы до копыт гарцующего коня и кивнул в ответ на риторический вопрос. На лбу Курво залегла глубокая складка - в мыслях своих он был далеко отсюда, у переправы, и стремился оказаться там сам как можно скорее. Развернув коня к воротам крепости, он последовал за братом.
Долгое время он ехал всё также молча, погружённый в свои размышления и как будто не слыша, о чём спросил Турко, предоставляя ему возможность самому подумать над ответом.
Когда солнце поднялось над ущельем, и сумрак отступил, Курво поднял взгляд от холки коня и послал его быстрее и, поравнявшись с Келегормом, задумчиво заговорил, смотря вперёд перед собой:
- Я могу лишь предположить, что понадобилось Нолофинвэ от сыновей Феанаро. Это должно быть очень важно, чтобы призвать нас на личную встречу, при которой будут присутствовать только те, кому следует знать то, что скажет правитель Хитлума...
Язык гордого феаноринга не повернулся назвать Финголфина королём, несмотря на всеобщее признание права так именоваться.
- Но пока что меня больше тревожит наш брат, Макалаурэ, которого, я надеюсь, мы встретим сегодня к исходу дня.

-Так предположи... Что может быть достаточно серьезно, чтобы Нолофинвэ пожелал личной встречи, и при том достаточно секретно, чтобы ни словом не обознчить этого на письме.
Третий сын Феанаро неопределенно дернул плечом, что должно было означать пренебрежение и неодобрение такой тяги к секретности. Ну а еще это означало, что осенний день выдался чуть более зябким, чем хотелось бы.
-Кано... мне не спокойно, когда я думаю о нем. И мне не нравится это... расскажи, какие последние вести до тебя доходили?
Турко пошевелил повод своего коня, подстраивая аллюр таким образом, чтобы ехать на одной скорости с братом. Разговаривать намного, намного проще, если кони идут голова к голове.

Курво глянул исподлобья на Келегорма, который, по всей видимости, не стал утруждать себя самостоятельными размышлениями, либо же так ничего и не надумал.
- Не для праздника нас пригласили, а для совета. Мне ясно, что существует единственный повод для объединения нолдор Средиземья вопреки тому, что прощено, но не забыто. Тот, что затаился на Севере...
- Получив послание из Дор Ломина, я отправил гонца к Майтимо, и, кажется, они встретились, все втроём - Нельо, Кано и гонец, судя по тому, что Макалаурэ мыслью обратился ко мне, спрашивая подтверждения, что это мой посыльный...

- Удивительная подозрительность. С чего бы Кано проверять, был гонец или нет...
Монотнная поездка располагала к тому, чтобы чем то ее разнообраазить, и беседа была самым доступным методом это сделать. А еще неожиданная тяга Макалаурэ к перестраховке как то уж очень резала глаз. Последний раз такая неопределенность в купе с подозрительностью к своим имела место на Химринге. Правда там таинственность разводил Майтимо. Да, основания для этого у старшего были, но Турко имел на этот счет свое, совершенно противоположное мнение. Вот и тут Нельо и паранойя оказывались рядом на игровом поле судьбы... Охотник встряхнул головой, чтобы отогнать дурные и муторные мысли, но положительного эффекта не достиг. Впрочем, рядом был тот, на кого можно было со спокойной совестью часть проблемы переложить. Аккуратно так.
- Атаринке, я хотел тебя спросить... Тебе не кажется, что с Нельо что то не в порядке? Он замыкается в себе более, чем обычно, будто бы не до конца доверяет и нам и себе.
Дипломатичность никогда не была сильной стороной Третьего, в отличие от прямолинейности. Он привык говорить то, что думал и сейчас в некотором роде влезал в игру не на своем поле, но увы, именно такое неизящное влезание он считал правильным на глубинном уровне.

- Неспокойное время, неспокойные места. Не думал я, что гонец найдёт Майтимо так скоро, да ещё вместе с Макалаурэ. Для них эта встреча тоже должна была стать неожиданностью, и Кано верно рассудил, посчитав необходимым проверить. Но не кажется мне, что мой ответ разрешил его сомнения...
Курво всё также говорил задумчиво, глядя вперёд и припоминая то, что случилось накануне, что он почувствовал и услышал. Однако, к сожалению своему, он не мог говорить ни о чём наверняка.
Ехавший рядом Тьелькормо явно не мог сидеть в седле спокойно. Хотел ли он послать коня галопом, но был вынужден подстроиться под выбравшего размеренную рысь брата, или же скучал по своему верному спутнику Хуану, и тоска охотника только усугублялась накопившейся всеобщей таинственностью, но снедавшее его беспокойство или подавляемый изо всех сил протест ощущались Атаринкэ так, как будто чувство это обрело видимую и осязаемую форму.
- Я не видел его довольно давно и столько же времени не говорил с ним, - Курво глянул пристально на Келегорма. - Майтимо таков с тех пор, как Финдекано вернул его нам... Что ты имеешь ввиду, говоря "более, чем обычно"?

- Я был у него зимой.
Охотник тронул повод, объезжая брата так, чтобы ехать теперь с другого бока. Невинная в общем-то фраза про даты в исполнении Третьего приобрела неожиданную окраску, зазвучав как "дело дрянь". Очень хорошо это звучание сочеталось с промозглым октябрьским утром, холодным ветром, жесткими метелками сухой травы.
- Лучше б я тогда поехал к Морьо. Майтимо был вроде бы рад встрече, но он был плох, ты знаешь как с ним бывает. И он мне не верил. Не в чем-то конкретном, а в принципе. И, как я понял, это касалось всех, я тут не особенный.
Третий раздраженно хлопнул ладонью по луке седла и Хисэ обернулся, неодобрительно глядя на своего наездника.
- С этим надо что то делать. Если между нами прочно поселится недоверие - это будет конец.
Резюмировал Тьелкормо, будто отмашку к штурму давал.

- Трудно сказать меньше, и одновременно не скажешь больше, чем ты - сейчас. А говоришь ты так, словно показываешь замкнутого и недоверчивого Майтимо, не желающего открыть, что у него на душе, что тревожит и не даёт покоя. Я знаю это слишком хорошо и сожалею, что время не способно исцелить его феа...
Курво не стал говорить о том, что почти уверен - Благословенный Аман исцелил бы старшего феаноринга, но сама такая мысль бросала тень на верность их долгу и памяти отца, отринувшего покой, дарованный в Бессмертных землях, ради утоления жажды пламенного духа, жажды до сражений за свободу от чужой, чей бы то ни было воли и до славы королей новых земель.
- Ты что-то знаешь, - фраза прозвучала не как вопрос, а как утверждение. - Не знаешь только, следует ли об этом говорить, верно?
Куруфин быстро посмотрел на Келегорма, лоб его разгладился, во взгляде читалось желание ободрить брата, и он добавил уверенно:
- Говори! То, что гнетёт и остаётся невысказанным, оборачивается большей проблемой, если не бедой.

- Ты прав, брат. Против ожидания прав не полностью, но по большей части. Не самое удачное разнообразие, да?
Третий негромко фыркнул, что должно было символизировать тот факт, что окончание фразы не стоит принимать слишком всерьез, но по его выражению лица было видно, что он и сам понимает, что шутка не задалась. И что была неуместной тоже, но за попытками сбить градус серьезности было проще обсуждать то, что действительно важно.
- Ага, что то я знаю. И вот тут, мой прозорливый брат, наступает то, что называется вилка! Я уверен, что это не должно быть тайной, по крайней мере не от братьев, но чтобы задать правильный вопрос мне потребовалась случайность, чтобы вопрос вообще возник. И потребовалось устроить совршенно безобразный скандал, чтобы получить прямой ответ. Казалось бы, в чем тогда дело, да?
Третий бросил на брата внимательный взгляд и раздраженным движением откинул назад полу плаща. Почти сразу же зябкая погода дала о себе знать и Охотник начал подмерзать, но это было даже хорошо. По крайней мере хорошо соотвествовало настроению.
- А дело в том, что Старший должен сам об этом рассказать, я уверен не меньше. Понимаешь, сам.
Теперь Турко смотрел вперед, туда где линия горизонта мешалась с бурой по осени травой и далекая птица чертила серое брюхо облаков крыльями. Ехал с подчеркнуто прямой спиной, чуть заметно рикусив губу и с излишним интересом следя за птицей. В детстве такая композиция означала "Турко обиделся, но виду решил не подавать". Детство давно прошло и взрослый Третий обижаться стал значительно реже, предпочитая другие эмоции и другие дистанции в общении, но ведь не всех можно держать на расстоянии. И не всех дОлжно.

Распуганная другими дичь тихонько пряталась по кустам и подлескам, - если немного обобщить, так ни на тракте, ни вокруг не видно было даже самой маленькой пичуги, зайцы-кролики, и те хвоста не показывали нынче в эти самые места. Причем чем дальше по тракту, тем тише и настороженней был лес, тем больше вслушивался в свои корни, ветви и лапы и тем меньше намеревался докучать ездокам. Даже волков, частенько промышлявших на границе между заселенными землями и совсем уж пустыми дорогами, - и тех не было ни видно, ни слышно - залегли звостатые в бурелом подальше от недоброго.

Впрочем, никаких признаков недоброго заметно пока что не было, разве что размокшая дорога, забирающая все ниже от взгорий, грозила превратиться во вполне непролазную грязевую реку - с холмов и прочих возвышенностей стекали на нее ручьи, воды было уже едва не по щиколотку и дальше грозило стать только хуже.
Где-то там, где солнце взошло на пару часов раньше, ночью вылилось много воды...

- Ничто не может оставаться в тайне вечно, и раз должен, то Майтимо расскажет сам. Быть может, что он только ждёт встречи и подходящего момента для этого разговора.
Курво говорил спокойно, сосредоточив всё своё внимание на дороге, которая с их дальнейшим продвижением на запад делалась всё хуже и хуже.
Из слов Тьелькормо он ясно понял только то, что старшему лорду Первого Дома нужно помочь хоть как-то начать очень важный разговор, суть которого вряд ли окажется приятной, раз брат так досадует и на Майтимо, и на зарок, что смыкает уста и не даёт самому всё рассказать.
Курво предпочёл бы решить такую проблему не на ходу и не на скаку, а вопрос, связанный с родичами и, тем более, с братьями требовал тщательного обдумывания заранее, прежде чем не только начать действовать, но и даже говорить.
- Вот мы приедем и поговорим, - без тени сомнения в голосе, что всё так и будет, сказал он, криво улыбнувшись.

- Ну что ж, пусть будет так.
После этой фразы некоторое время братья ехали молча. Вероятно, озвученный Атаринке сценарий развития событий вокруг "таинственной тайны" Турко устраивал. Ну или Третий, создав предпосылки для ситуации, считал свой долг временно исполненным. То есть, каша была заварена, и далее расхлебывать ее уже хочешь- не хочешь, а придется, причем силами не только причастных, но и всех, кому повезет оказаться поблизости. Так, совместными усилиями, глядишь и расхлебается... Кстати, о расхлебывании... Прошедший, перед рассветом предположительно, дождь превратил дорогу в хляби почти непролазные, и, судя по всем признакам, дальше должно было становиться хуже. Рыжая глина сочно чавкала под копытами, хватая коней за ноги липким ртом.
- Завязнем. Поедем по низине - так скоро лошадей вытягивать придется. Надо забирать в сторону, по кромке холмов должно быть суше. Ну да, крюк, но так времени потеряем не меньше, а то и больше, думается мне.
Третий тронул повод, заставляя коня сдать чуть в сторону, таким образом обозначая предположительный дальнейший маршрут. В сторону, и, что следует отметить отдельно- дальше от перелеска, виднеющегося по другую сторону от дороги. Перелесок Охотнику не нравился. Вернее не нравилась ему повисшая над миром тишина. Не бывает так, чтобы среди белого дня безо всякой причины замолчали все птицы и затаились мелкие звери. Что то должно было заставлять неразумных обитателей этой местности прятаться, и это что то заранее не нравилось Третьему сыну Феанаро.

Курво направил своего коня следом, внимательно осматривая окрестности и не замечая, чтобы приближения какой-либо опасности. Эльфы видят далеко и различают движение даже в густых зарослях, но засевшего и терпеливо поджидающего в засаде и скрывшегося, например, за скалой, хищника на охоте, варга или орка может проглядеть и самый зоркий из народа эльдар, поэтому Курфо смотрел поверху.

Ближе к возвышенности и правда оказалось посуше. Нет, дорога все еще была далека от идеала, и бездорожье было к нему не многим блиде, но все лучше так, чем месить глиняное тесто. Конь, чувствующий что почва становится плотнее, одобрительно фыркал, и не нуждался в лишней мотивации. В общем, все штатно шло, если не считать глухой, напряженной тишины. За прошедшее, недолгое, надо заметить, время Турко эта тишина нравиться не начала. Ну не нормально это и все тут, хоть ты что делай. Когда всадники добрались до холмов, ситуация не поменялась. Охотник оглядывал открывающуюся его взгляду местность, выискивая угрозу, но ни зверя, ни залетной темной твари было не видеть...

Ближе к холмам дороги не было, как ничего подозрительного не было и на верхушках деревьев или по прочим "верхам". Чужих глаз можно было явственно не бояться, скорее уж следовало опасаться непролазных троп: почва под копытами коней стала заметно твёрже, начали попадаться осколки камней - крошево - и наносы мелкого песка.
Издали холмы казались ровными, но вблизи все более-менее ровные места скорее спускались вниз к ложбинкам и недодолинам, чем опоясывали строптивые возвышенности. Передвигаться, сохраняя высоту, было бы сложно, к тому же соскальзывали копыта коней вниз, а не вверх, заставляя животное спускаться ниже намеченного курса в попытках сохранить равновесие.
Справа, как раз со стороны указывающих на идущий на высоте ливень туч, начали попадаться промоины и вымоины, в тишине, такой угнетающе полной, раздался громкий треск и шорох, словно сдвинулись со стороны камни или даже горы.
Сверху зарядило настоящим ливнем, дождь теперь докатился и сюда, в холмы. Вода под ногами начала резко, на глазах, прибывать.

"Уж лучше варг или орк, или тот и другой, чем это", - подумал Курво, глядя на то, как из простого пути длиной всего в один день их дорога становится унылой и трудной. "Направо пойдёшь - коня потеряешь, налево пойдёшь - сам пропадёшь". А тут ещё и шум, очень похожий на отдалённый грохот то ли обвала, то ли оползня.
- Если дальше по верхам, - крикнул Курво, остановив коня и обращаясь к брату, - нас засыпет или снесёт. Если вниз, то затопит - вода слишком быстро прибывает. как будто где-то прорвало плотину...

- Сель идет. Либо уйдем, либо смоет к волчьей бабушке.
В отличие от брата, Охотника мало волновали снесенные плотины и первопричины зарождения стихии. А вот перспективы встречи с ней волновали очень даже, так как были эти самые перспективы глубоко плачевными, по его мнению. План действий на ближайшее время родился стремительно: на открытом месте делать нечего- сходящий грязевой поток вместе с камнями и прочим крупногабаритным мусором смоет всадников как щепки. Нужно укрытие, и ближайшее, что на него похоже- это лесок по другую сторону дороги. Не так чтоб совсем близко, но не далеко. Можно успеть, вполне, если сейчас не тормозить.
- Под деревья. Они сработают волнорезом.
Инструкция была не самая подробная, но Атаринке не дурак, догадается что к чему и какие обоснования из этого предложения были пропущены. Пара мгновений - и вот уже всадники вовсю поторапливают коней в сторону стены деревьев. Впрочем, коням хоть и не совсем комфортно бежать по влажной, уже почти залитой водой, местности, но близкая опасность мотивирует их чуть ли не лучше седоков. До перелеска добрались быстро, и в целом без проблем. Далее последовал маневр по уходу от кромки леса чуть вглубь, при этом двигаясь под углом к предположительному вектору схода селя и- в сторону условно прежнего маршрута. Теоретически, камней и прочих сходных идейно подарков природы можно было уже почти что и не опасаться. Ну а что есть шанс того, что грязью окатит- тут уж ничего не поделать. Это и правда меньшее из возможных в такой ситуации зол...

Верхами явно было бы суше, тот выбор был очевиден, но... сейчас, когда на несущихся всадников, накрывая едва не с головой, накатила волна грязи, смешанной с водой, грязью, седой вонючей пеной и мусором, когда лошади попытались понести с истерическим ржанием, а в ближние к холмам ряды деревьев с грохотом ударило каменным прибоем, именно тогда стало очевидно, что выбор "верхов" был бы ошибкой. Конечно, там не было ни трупов мелких животных,ни смытых с холмов стволов деревьев, норовящих заехать по ноге или под брюхо лошади, ни коварного топляка, внезапно выныривающего меж стволов из облака пены; там не было и затопленных куство и буреломов, обнаружившихся чуть дальше в лесу, в которых лошади едва ворочались, не видя и не чуя, куда ступить. На холмах было прекрасно, сухо, не топко, отлично, только вот от дороги, нужного направления и вообще какой-либо сносной земли их отделяля теперь широкая полоса бурлящей непролазной грязи. Высохнуть по такой погоде она могла разве что к зиме, да и то не факт. Основная дорога на Аглон была перекрыта самою природой и холмы сиротливо, но вполне неприступно высились в самом центре этого карнавала.
Лес же, затопленный вязкой грязью на высоту половины среднеэльфийского роста, вдалеке забирал чуть повыше, давая шанс продвигаться в верном направлении, пусть даже тракт и представлял теперь собою грязевое болото на много миль вперед.

//пост написан совместно с Атаринке и выкладывается одним куском, Атаринке не возражает//

Идея скрываться от разошедшейся стихии под деревьями себя оправдала. Ну, по большей части. По крайней мере риск быть растертыми в однородную кашу вместе с лошадьми братья таким образом сняли. Конечно, практически плыть между деревьев в потоке жидкой грязи, да еще и рискуя нарваться на неожиданное бревно- дело тоже безрадостное, но более надежное, чтоли. В любом случае, продолжать движение по дороге более не было рабочим вариантом. А значит что? Значит, надо искать альтернативные пути. Вон там, например, лес явно забирает вверх- славься неоднозначный рельеф местности в предгорьях. Не теряя времени более, чем необходимо, сыновья Феанаро двинулись в сторону, где по их мнению проходимость перелеска должна была быть выше. Если бы кто то мог взглянуть на них со стороны, то два Лорда Первого Дома представляли собой зрелище печальное, но в чем то забавное. С другой стороны- еще поди разгляди так хорошо "покрашенных под грунт" эльдар... Третий эту мысль нашел забавной, в той степени, чтобы поделиться ей с братом:
- Н-да, сейчас чтобы стать совершенно невидимыми нам достаточно прислониться к любой кочке. Две кучи грязи из нас ну очень убедительные получились!
Сообщил он Куруфинвэ, который, судя по выражению лица, от такой радостной новости в восторге не был совершенно, и - вот удивительное дело- шутливого настроя не разделял. В принципе, конкретно в этой паре братьев вообще было далеко не всегда понятно, кто именно из них старший. В общем, Пятый промолчал, и, судя по выражению его лица, так было лучше для всех. Про себя же Атаринке подумал "Надо было брать с собой Морифинвэ. Потому что он - Мрачный."
Дальше грязь месили в относительной тишине, то есть молча, благо заняться было чем- например, посчитать полученные синяки и ссадины, порадоваться что это только они, а не что то более серьезное. А еще пришлось спешиться и вести коней в поводу, очень старательно выбирая путь, по которому животные могут хоть как то пройти. Наконец уровень грязи стал понижаться, и становиться вполне приемлемым для дальнейшего пути, то есть путешественники выбрались на относительную возвышенность. В итоге сыновьям Феанаро удалось выбраться в такое замечательное место, в котором состояние почвы можно было оптимистично назвать "просто очень мокро". А значит, можно было относительно комфортно (не считая тонны грязи, осевшей на всем, включая лично Лордов) продолжать движение прежним курсом. Вот уж поистине - дорога это не место, дорога это направление. Направлением лорды сейчас и воспользовались, отложив дела насущные на потом, когда подвернется какое либо более подходящее для приведения себя в порядок место. Останавливаться там, где только что прошел об вал как то не хотелось...

В лесу было тихо, но не достаточно тихо для того, чтобы заподозрить неладное: по веткам прыгала лесная свистолочь и потешалась над мокрыми грязными, облепленными высококачественной глиной, лордами. В подлеске пару раз мелькнули зайцы характерно-грязного цвета. Живность лесная тут, где повыше, была более дружелюбной и менее испуганной, чем внизу. Под ногами лордов и коней приветственно чавкало и хлюпало, но поверхность была твёрдоё, - скользил и сопливел раскисший мох. Впереди простиралось в выбранном направлении редколесье, грозившее через час езды стать неглубоким верховым болотцем, а ещё через некоторое время превратиться в русло ручейка. Ниже по течению как раз и должно встал второй эльфийский отряд, но этого, наверное, оба лорда знать не могли. Зато там, у ручья, нашедшегося к вечеру, можно было при желании малость отстираться.

В Средиземье две беды - Моргот и дороги, и не было для Курво худшего испытания, чем осенняя распутица. Не порывистый, но стремительный, не терпел он проволочек в пути, особенно если в конце ждала его определённая цель. Вне зависимости от прочих обстоятельств, вынужденный, спешившись, месить ногами размокшую и раскисшую землю, он становился мрачнее тучи и не разговорчивее рыбы, напоминая этим Морьо, не в духе отвечавшим на всё таким тяжёлым взглядом, что мог пригнуть к земле.
Курво просто следовал за Тьелькормо, доверившись его опыту и врождённому чувству направления и способности ориентироваться в размытой местности. Сам он, скорее всего, ехал бы, не сбавляя темпа, напрямик, пока не потерял бы коня и оказался бы в крайне затруднительном положении. А так, благодаря руководству направляющего Турко, хоть Курво и не поддерживал его шуток и считал свои синяки про себя, молча, феаноринги благополучно выбрались на твёрдую землю, по которой кони ступали уверенно и могли скакать быстрее.
- Едем вперёд! - сказал Куруфин, предупреждая возможное предложение об остановке, чтобы привести себя в порядок.
Сосредоточенный на том, чтобы как можно скорей преодолеть досадную задержку в пути по вине погоды и природы, он на время перестал думать о том, что тревожило его больше собственной заляпанной дорожной грязью одежды, но теперь не собирался медлить дольше вынужденного и послал коня вперёд резвой рысью, в мыслях своих возвращаясь к короткому и малосодержательному разговору с Тьелькормо об их старшем брате.
Через некоторое время они снова оказались там, где под копытами коней чавкало. Пришлось снизить темп и внимательно смотреть вперёд, выбирая верную тропку через болотце. Чувствуя, что досада накатывает с новой волной, усиливаясь с раздражением и вот-вот превратится в ярость, которая потребует выхода в какой-нибудь вспышке, Курво резко, можно сказать, что рывком взял себя в руки и одновременно расслабился и отпустил ситуацию, решив не спешить так стремительно, чтобы встретиться с Майтимо. Он ещё толком не поговорил с Турко.
Уже наступил вечер, когда феаноринги выехали к ручью. Ехать дальше сегодня уже было небезопасно, хотя бы если иметь ввиду только возможные дальнейшие сюрпризы с размытой дорогой, болотистой местностью и возможными сходами грязевых потоков. Это понимал даже Курво.
- Остановимся здесь. Ни лучше, ни хуже уже не будет.
Он спешился, оглядываясь в поиске полянки повыше и поуютней.
- Вряд ли удастся развести костёр в такой сырости, да и огонь может привлечь ненужное внимание. Так что высушиться не получится, но одежду можно помыть в ручье.

- Отыскать тут хоть одну сухую палку это задача непростая, ты прав...
Легко согласился Третий, оглядывая до отвратительности сыре окрестности в поисках места, которое более других глянулось бы ему в качестве возможной стоянки. Наконец, таковое было обнаружено- мало чем отличающийся участок возвышенности, в прямой видимости от ручья, отмеченный низкорослыми кустами. Ну, все лучше, чем совершенно открытое пространство...
- Что же касается внимания- то я думаю, сход грязи распугал любое зверье на день пути в оба конца точно, а может быть и далее... А не зверье... Да, обойдемся без огня. Хотя, вымерзнем к барлогу, конечно.
Сырая ночевка по совершенно не жаркой погоде мало радовала Охотника, но экстремальное купание в грязи и последующий практически заплыв по этой же самой грязи вымотали его не хуже иной битвы. Спорить и переубеждать кого бы то ни было, а особенно Атаринке, способного настаивать на своем с упорством поистине фантастическим, не хотелось совершенно. Хотелось привал, отковырять от себя и коня налипшую почву и уже наконец доехать. Помимо этого, конечно, хотелось еще много чего. Например- домой, в тепло, чтобы все враги передохли, а у Моринготто (как как он передОхнуть просто так не может) корона вечно съезжала на глаза. Увы, сию секунду выполнимым был только первый блок желаний, то есть привал с сопутствующими мероприятиями.
- Лошадок обтереть надо.
Озвучил Турко мысль глубоко очевидную, после чего принялся сам же эту рекомендацию выполнять, благо жухлой травы и воды было в достатке. Закончив с этим делом, он накинул конский повод на куст и отправился страдать. То есть полоскаться в совсем не теплом ручье и сожалеть о том, что сейчас на дворе никак не июль. На холмы, распадок и ручей опускались густые и медленные осенние сумерки, в своем роде не лишенные сдержанной прелести переходного времени года... если смотреть на них из окна.
- Вообще, надо заметить что как то не так у нас дорога начинается. Не задалась прогулка... И с размытой дорогой этой Аглон - как в осаде, большим отрядом не пройти.
Закончив приводить себя в порядок (насколько это было возможно сделать прямо сейчас) Охотник в некоторой задумчивости расположился возле куста, прикидывая, что получится если сейчас развесить плащ хоть как то просушиваться. Неподалеку совершенно лишенный признаков радости Атаринке завершал свою часть эпопеи под названием "Лорд Первого Дома борется с обстоятельствами".

Курво не спешил спускаться к ручью и долгое время как сел прямо на землю, так и сидел, смотря вперёд перед собой и пронзая сумерки зорким взглядом, и вслушиваясь в подступающую ночь. Он думал о том, что произошло сегодня, и о том, что будет завтра. Пребывая в паршивейшем настроении, феаноринг с каким-то мрачным удовольствием предчувствовал, что ничего хорошего не будет. Старательно подавляемые досада и раздражение где-то глубоко внутри превращались в тёмную яростную жажду, утолить которую мог только бой, на мечах ли, на словах - не важно. Должно быть это кровь Пламенного Духа говорила в нём, внушая всё больший непокой.
Курво посмотрел на плещущегося в ручье Турко и решил, что ему надо хотя бы отряхнуть с себя засохшую грязь и привести в порядок своего коня, потому что позже, может статься, будет совсем не до этого - в его твёрдые намерения входил серьёзный разговор с братом по душам.
Когда Тьелькормо поднялся по берегу ручья, Курво закончил обтирать лошадь и начал обтирать себя. Разговор на отвлечённую тему о том, что прогулка их не задалась, он не поддержал. Только ответил, что осаждённый бездорожьем и оползнями Аглон равно неприступен и для врага. На некоторое время воцарилось молчание, потом Куруфин глубоко вздохнул, повернулся лицом к брату и заговорил:
- Турко, я чувствую и вижу, что ты знаешь о том, чего не должно быть, и знание это тяготит тебя. Я не прошу разделить его со мной, потому что не обещаю, что тебе станет легче. Но я должен узнать сейчас. Впереди ещё день пути, и это время может решить многое, если не всё, если ты мне его дашь на обдумывание того, что не сулит добра в любом случае. Что бы это ни было, оно не останется в тайне дольше завтрашнего вечера, но завтра между нами и Майтимо уже не будет дня пути...

- Ну да, знаю...
Третий отвлекся от крайне глубокомысленного занятия- изучения на ощупь знатного синяка, расположившегося на левом предплечье и попыток вспомнить, откуда именно это синяк взялся. Надо отметить, что продолжение допроса стало для него некоторым сюрпризом- еще днем Атаринке кажется, планировал перенести выяснение всех подробностей на момент личной встречи с Нельо. Или- хорошо делал вид, что планирует...
- Понимаешь, какая штука... Меня даже не столько полученная информация тяготит, сколько то, как именно она досталась и как все вместе выглядит целиком. Я уверен, что есть такой сорт вещей, о которых надо говорить, как бы неприятно или страшно это не было. И при этом я не менее уверен, что это надо делать самостоятельно. Да, рискуя быть непонятным, но- говорить, а не молчать. И вот на этом моменте я оказываюсь в странном положении.
Охотник говорил с интонацией, выдававшей глубокую досаду, и, даже наверное обиду. Он действительно считал, что то, что стало известно ему, должно было стать известно и остальным. И- верил, что если бы кто то не городил секретность в три ряда, то расклад не был бы таким патовым и неприглядным, но делать из случившегося на Химринге тайну было не его решением. А еще в глубине души он все еще обижался на так откровенно показанное недоверие, и потому продолжал говорить.
- С одной стороны эта информация вполне ждала до сих пор, и я думаю, обождет и еще. С другой - это не моя тайна. С третьей - если уж говорить о неверии, я не верю, что Старший соберется с духом чтобы рассказать самостоятельно. Понимаешь, брат, он боится, как мне кажется. Боится, что его не поймут и не попытаются понять.

Слушая сбивчивую и невнятную речь Турко, Курво, сдерживая первую яростную вспышку, сжал челюсть так сильно, что зубы грозились мелко раскрошиться. Чем больше говорил брат, тем сильнее становилось беспокойство, - не то, которое полно желания нежной заботы как кудахтанье сердобольной мамочки над несмышлёным чадом, - Куруфин чувствовал, что от него сокрыто нечто очень важное и серьёзное, и злился, как злится тот, кого выставляют дураком.
- Ты обижен недоверием, - проговорил он спокойно и как будто удивлённо. Он и в самом деле изумился этому, поняв, что недавно, в дороге, эту обиду ошибочно принял на свой счёт, потому что не стал настаивать и расспрашивать пристрастно, несмотря на то, что видел - Келегорм хочет высказаться, хоть и не отвечает прямо на вопросы.
- Ты говоришь, что об этом нельзя молчать. Я всё равно узнаю. Я не успокоюсь теперь, пока не узнаю. И что мне тогда делать с твоим недоверием?
Говоря это, Курво подошёл вплотную к брату и заглянул ему в глаза. Не уверен, не может и не знает, и ей-ей обижен на старшего как ребёнок, которого взрослые не берут участвовать в своих взрослых забавах. Да вот только феаноринги все уже давно не дети, и дела их - не тот самый "секрет для ребят" ((ц)).
- Должен сказать, так говори! - он не закричал - зарычал, схватив Тьелькормо за плечи и резко встряхнув его. - Не мямли!

В принципе, вздумай кто другой хватать Третьего и трясти как попало, этот кто-то рисковал бы получить несимметричный ответ незамедлительно и без лишних размышлений. У Атаринке же в этом плане было неоспоримое преимущество перед всеми- наедине с Пятым Турко практически никогда не делал вид, что проблем лично у него меньше, чем есть на самом деле. И отсутствие необходимости "держать лицо" автоматически влекло за собой отсутствие необходимости реагировать слишком резко. Наедине с этим братом Охотник, если бы это кто то мог видеть со стороны, оказывался куда спокойнее, совсем немного не дотягивая до звания рассудительного.
- Я говорю, не надо меня трясти, будто куль с овсом. Слушай дальше, и поверь, я излагаю в верном порядке. Именно сейчас мои размышления должны были быть озвучены раньше фактов.
Охотник повел плечами, не сбрасывая однако хватки Куруфинвэ. Весь разговор сейчас легко можно было свести к неконструктивному выяснению не пойми чего, а это было бы в корне не верно.
- В прошлый раз, когда я был у Нельо, у нас состоялся странный разговор. на невинное предложение съездить затравить волка, он сперва ответил непререкаемым отказом, потом уточнил что "мало ли каких волков тут можно встретить". На замечание о том, что что ж теперь, носу за стены не совать, наш старший взбеленился и ускакал в ночь глухую, хотя выглядел так, что в гости к Намо краше ходят. Я отправился возвращать его домой, и знаешь, в лесу, недалеко от Химринга, мы таки встретили этого особенного, мало ли какого, волка.
Теперь пришла очередь Третьего смотреть в упор, и нехорошо улыбаться. Все-таки определенная склонность к театральности была неотъемлемой чертой характера Охотника, как бы это ни было порой неудобно, что для окружающих, что для, будем честными, него самого.
- Это был Тху! Но, брат мой, интересно не это, хотя само наличие майа, гуляющего там как у себя дома - штука занимательная. Так вот, общались они с Майтимо так, как будто это не первая встреча. Да рауг их дери, так они разговаривали, будто бы побеседовать вечером на сон грядущий - дело обычное, в порядке вещей. Позже Майтимо рассказал, будто бы он и Гортаур встретились случайно, поговорили, и дальше начинается полная ерунда. Будто бы майа этот, чтоб у него хвост облез, предлагает перемирие и чуть ли не желает предать своего хозяина. Что было дело- он не воспользовался шансом убить Нельо, и с точки зрения нашего брата- это так. Какие то странные игры в подковерную дипломатию, в общем, от Тху такое поведение крайне неожиданно, но я не об этом...
Еще одна пауза, за которую можно было бы успеть сделать глубокий и медленный вдох и выдохнуть. Третий вывалил груду фактов, и в качестве финального камня на ней приготовил свои личные претензии к мирозданию.
- А теперь скажи мне, что для тебя это все- не новости. Скажи мне, что именно я узнал обо всем последним. И скажи мне, дураку такому, что это все не осталось бы тайной, если бы не то предложение съездить на охоту.
Последнюю часть монолога Турко произносил не быстро, с нажимом, и было видно, что он уже твердо знает, какими будут полученные им сейчас ответы.

Курво больше не встряхивал брата, но продолжал держать того за плечи и, не отрывая взгляда, жадно вглядывался в глаза Тьелькормо, пока он говорил, рассказывал о том, как съездил в гости к Майтимо. Молчал, не перебивал, и лицо Искусника никак не менялось, не выдавая того, что творилось у него в душе, волнами подобными штормовым валам, грозившим захлестнуть с головой. Закрытый по аванирэ, Курво, тем не менее, обладал способностью и в воображении своём представлять настолько ясно будто видел наяву, и хоть не встречался он никогда лицом к лицу с Гортхауэром, оскаленая пасть предстала пред его мысленным взором словно в живую, а рядом - Майтимо, разговаривающий с врагом... открывшийся врагу...?!
- Нет, этого я тебе не скажу, - только и промолвил в ответ Курво, покачав головой и, отпустив Турко, отступил в сторону и отвёл взгляд, сдерживая ещё одну вспышку, отчего следующие его слова прозвучали совсем глухо:
- Скажу, что ты должен был рассказать об этом раньше.

- Должен. Но еще я должен был дать Нельо возможность это сделать самому. Если бы он сам рассказал все, это было бы правильно. И я верю ему, толко... Только слишком долго он тянет.
Ситуация была дрянь. Третьему не нравилось, что по сути он ябедничает и сдает старшего брата с потрохами. Не нравилось, что брат младший сейчас скорее всего, злится и думает Эру знает что. А что именно этим Атаринке и занят, Турко не сомневался. нет, он не научился чувствовать сквозь аванирэ, но он хорошо знал Курво, и мог предположить с значительной долей вероятности угадав. А больше всего не нравилось ему то, что как то так выходило, что как ни поверни ситуацию, он Тьелкормо, в ней не прав больше всех. С какой стороны ни взгляни. Надо было срочно найти виноватого, причем какого то другого- этот метод решения внутренних конфликтов неоднократно выручал Охотника. Светловолосый нолдо встал, коротко огляделся по сторонам, будто бы рассчитывая найти крайнего прямо сейчас, возле этого куста, зло пнул ни в чем не повинную кочку и озвучил:
-С этим что то надо делать! Я имею в виду ситуацию в целом. Враг хитер, и перессорить нас ему только на руку...
Ну да, поиск крайнего и во всем повинного много времени не занял.