"Да тут кто только не прошел"...
Везти на спине Владыку Севера и, одновременно, тыкаться носом в снег было решительно неудобно и Артано, выбрав при тракте сугроб помягче, решительно и резво ссадил валу в снег. Особой глубиной тут сугроб похвастаться не мог - только чтоб не ушибить точку приземления, так что проблем с перемещением по снегу волчик тоже признавать не хотел. Если владыка считает, что он при этом "спешился"... Сам же волк отбежал на несколько шагов, отряхнулся с видом "приехали, слазь!" и побежал рыскать по окрестностям, залихватски распушив хвост: след, даже кровавый, так просто, попой сидя в снегу, не найдешь.
Тракт был, мягко говоря, хоженый - различить отдельные запахи на нем было довольно сложно, а вот по сторонам - гораздо проще, с этим нос Артано вполне успешно справлялся. Настолько успешно, что...

"Здесь есть следы с кровью. От реки к горам. И много запахов железа. Армия."
В волчьем облике Майрон как-то особенно краток бывал иногда и это зависело скорее от волчьего настроения, чем от лени или трудностей с разговором. Но сейчас, порыскав еще немного, заложив две немалых петли и вывалявшись в снегу, он все же уточнил:
"Кровь с северо-востока. Армия - с юга. Пошли потом одной тропой"

--> из пограничного форта (приключения в погребе), 23 января

Мелькор велел себе не забыть по прибытии домой как-нибудь припомнить Артано все встречные сугробы, желательно когда тот будет без волчьей шубы. И переключился на то, за чем собственно они и оказались так далеко за линией фронта. Майрон бодро рыскал вокруг, отыскивая следы. Вала мог бы обойтись и без них, у дороги долгая память, но зачем усложнять себе жизнь, если можно её упростить. Тёмный коснулся рукой того места, куда ткнулся волчий нос и спросил камень, землю и деревца вдоль тракта, как спрашивал с начала мира.
Дома это было легко, северные земли с готовностью подчинялись воле своего Владыки, на Востоке немного труднее, за триста валинорских лет там подзабыли хозяйскую руку. Здесь было не так. Здесь он почувствовал почти то же, что чувствовал в Амане. Чужое. Не_свое. Эльфы с Запада положили камни этой дороги, эльфы с Запада посадили вдоль неё деревца и они выросли в большие деревья не помня иных рук и иных песен. Четыреста солнечных лет немалый срок. Четыреста лет Белерианд жил под князьями-нолдор и их народом. Земля помнила только их шаги. Они срывали плоды и растили хлеб, добывали руду и обрабатывали камень. Так же как прежде делали все это в Амане. Они принесли с собой темы и мелодии Благого Края, может быть сами не сознавая того, и медленно, но неотступно изменяли эту землю. Тема Мелькора не исчезала, но засыпала, и её звучание заглушали новые мелодии, так похожие на Аманские, в которых от Тёмного Валы не было ничего.
Мелькор почувствовал ярость, какой не испытывал с Войны Стихий. Но тогда его жаждали уничтожить равные, не желавшие признавать его первенства и завидовавшие его могуществу и славе. Тогда он был побежден, но эта победа ничего не принесла его врагам, кроме потерь и поражений. Квенди же, пыль под ногами, у которых было всего два пути – покориться или умереть, и посмели попытаться вырвать из его рук принадлежащее ему по праву Тварения!
Вала взял эту ярость и обратил против непокорной земли, взяв её за горло, как берут упрямого раба. И получил, наконец, свой ответ. Увидел Тургона со свитой, увидел форт бывший целью его пути, еще всадников, лордов, самого Нолофинвэ и почему-то светловолосую девочку с рысенком. Все они проезжали по дороге совсем недавно. Приграничный форт стал местом сбора для весьма разношерстной компании. Тёмного Валу интересовал сейчас только Турукано и отправная точка пути, которым он проехал до Хитлума. Но что-то подсказывало, что девочка с рысь тоже очень важна, может быть даже важнее всех собравшихся тут лордов разом, а Мелькор привык верить своим предчувствиям

-----> https://arda.forum2x2.com/t249p15-topic#7286

Лазить по сугробам занятие, конечно, крайне увлекательное. А поиск в оных сугробах котенка рыси, тем более. Чем дальше от стены форта, там меньше Итариллэ проваливалась. Холодно донимать прекратил, хотя нолдэ бы не отказалась сейчас всё же от теплого плаща. Наст был достаточно плотным, а, значит, и котенок должен перестать уходить под снег. А на белом искать темного зверька куда как проще. Если он не продолжат свой путь под сугробами. Отошла принцесса от форта не так уж и далеко и вновь позвала.
- Искра! Куда ты спрятался?
Хотелось поскорее найти убежавшего и вернуться обратно в форт. Почему с момента ссоры с Маэглином она постоянно находит приключения, причем в снегу? Сейчас эта ссора все ещё казалась глупой, но оправданной. Временами кузен был невыносим и вел себя так, словно ему все обязаны. Или наоборот закрывался и мрачнел на ровном месте. Из-за чего они и повздорили. Зато в итоге дочь Тургона получила эту прогулку... Очень длинную и непростую, но зато как радостно было встретиться с матерью! Ведь иначе неизвестно, смогли бы они встретиться, не окажись Итариллэ за пределами Гондолина, и не отправься в путь сам второй сын Нолофинвэ. Значит, это было к лучшему...

Замыслов Валы о сугробе Артано не почуял, да и не мог почуять, эти мысли были от него сокрыты, а вот ярость... Ярость Мелькора была ему знакома и заставила мигом перестать дурачиться и залечь брюхом в сугроб по самые уши. Не то, чтобы Артано именно боялся - он просто не хотел становиться между Валой и его яростным желанием и менее всего хотел Мелькора от общения с непокорной местностью отвлечь.
Оттого сугроб был боее чем к месту и виднелись из него сейчас только кончики ушей... Чёрных, совсем не пригодных к зимней маскировке, зато чутких, через некоторое мгновение заставивших высунуться из протопленной собственным теплом лужи с талой сугробной водой. Конечно, ярость Валы доминировала, но кроме неё... кроме неё Артано, он был в этом уверен, слышал еще что-то... Что-то, чему было очень странно тут находиться - оттого-то, позабыв об "игре в прятки", он и высунулся... тёмная и враз посерьезневшая морда была направлена вовсе не к вале, а к форту...

Еще через несколько секунд майя уже пробирался меж сугробов и сугробов куда-то в сторону почти-что форта. По внешнему виду судя собирался он... мышковать.

Котенок радостно валялся в сугробах, перебегая от одного к другому и отфыркиваясь от снега. Теплая шубка не промокала насквозь, поэтому валяться в в снегу было не только весело, но и вполне комфортно.
Когда эльдие вышла из погреба и позвала Искру, он отбежал по-дальше и спрятался за дерево. Хотелось поиграть в прятки, как когда-то с мамой-кошкой в родном лесу. И через несколько минут, когда кот уже хотел высунуться из своего укрытия, чтобы посмотреть, далеко ли Итариллэ, совсем рядом на снег села птичка. Кот тут же забыл про игру, сработал инстинкт охотника. И зверек помчался между деревьев, не разбирая дороги, тщетно пытаясь поймать пернатую добычу. Позади чистый мелодичный голос позвал "Искра!" Птичка чирикнула напоследок и взлетела в небо, пропадая из поля зрения котенка.
Сразу вспомнилось, что где-то осталась принцеса, что она шла следом и безуспешно пытылась дозваться. Кот принюхался и осторожно потрусил по собственному следу назад. Но найти дорогу оказалось не так-то просто: следы петляли между деревьев, пересекались и путались. Искра жалобно мяукнул, дернул ухом и, поджав хвост, пошел туда, где, как емуказалось, его искала эльдие.

Отбросив на время девочку с котёнком. Кто такая, почему была ранена и что она делала на дороге можно разобрать и потом. Вала сосредоточился на Тургоне, благо проехал он тут совсем недавно и на Куруфине, который тоже успел тут проехать. Странный выходил совет у Ноло и родственный визит не менее странный. Вала увидел и численность отрядов и выехавших на встречу воинов форта, и даже настрой всадников после долгой дороги.  
Но главного он не видел. Не видел, откуда они пришли. И уже понимал, что даже если вздумает пройти назад по их следу, в один момент след просто исчезнет. А если пошлет шпионить птиц, однажды они просто перестанут видеть отряд. Кто-то всё-таки перешел ему дорогу. И Вала даже знал кто. Только у одного хватило бы смелости помогать изгнанникам. Только один еще обладал достаточной силой в Эндорэ.
Снежинки медленно падали с неба. Мелькор поймал одну губами. Ульмо, братец, так и не пожелал смириться и оставить Серые Земли их настоящему господину.  Действуя, разумеется, через Изгнанников. Только нет здесь власти ни у Валар, ни у нолдор и не будет её никогда.
Ворон, чёрный-чёрный, сел на ветку растущей у дороги березы и грозно каркнул. Далеко отсюда, из предгорий Дортониона, с опушек лесов у Завесы, от Нан Дунгортеб полетели к тракту родные его братья с приказом не спускать глаз.  Мелькор понимал, что чужими глазами много не увидишь, но лучше мало, чем ничего.
В принципе можно было возвращаться, все что можно было узнать Тёмный узнал. Но быть в двух шагах от крепости Ноловинвэ и от самого Нолофинвэ и позволить ему оставаться в счастливом неведенье?! Ну уж нет! Пусть не забывает, на чьей земле так удачно расположился со своим «королевством».  
Мелькор слегка отпустил прогневавшую его землю, раздумывая, что бы такого сотворить, что бы лорды нолдор его поняли правильно.  И соизволив, наконец, посмотреть вокруг глазами, обнаружил, что хвост Майрона вьется где-то меж сугробов, а нос смотрит в сторону форта. Выглядел волк так, как будто собрался ловить под снегом мелкую дичь. Вала бы совершенно не удивился, будь это на самом деле так, но все-таки спросил:

Майрону:

- а сам снова прислушался к окружающему миру, ища признаки нежданных посетителей. Какой-нибудь заблудившийся эльф - это было бы забавно.

Котенок весело мышковал по сугробам, а принцесса безуспешно его поталась услышать. Позвав пару раз она ещё отошла от форта, теперь уже заметив и следы на снегу. Петляющие.
- Разыгрался как!
Вычислить, куда именно отправился котенок было проблематично. И не особо увлекавшаяся охотой (точнее совсем ею не интересовавшаяся) Тургониен прекрасно понимало мизерность своих шансов легко отыскать детеныша рыси. Который, в отличие от неё, в этом лесу себя почувствовал как дома.
- Искра! Выходи!
Конечно, ожидать, что всего пару недель как "одомашненный" зверек отзовется сразу, было почти бесполезно. Но попытаться все равно стоило. Форт оставался все ещё относительно недалеко, когда Идриль предпочла остановиться. Рано или поздно, но серая шкурка где-нибудь мелькнет. Благо, здесь лес просматривался вполне неплохо. По крайней мере, так ей казалось. Большинство кустов было укрыто тяжелыми снежными шапками, а с веток то там, то тут срывался легкий "снегопад", потревоженный птицами. Вот и сейчас, где-то слышался крайне веселый щебет. А вон и следы непоседливого котенка.
- Искра! - И снова почти бесполезно. - Куда же ты убежал?
Наконец, терпение эльдэ было вознаграждено - послышался жалобный мяв, на который Итариллэ и направилась, ещё удаляясь от форта, вновь по имени подзывая питомца.

"Все вместе!"
Ответ Вале был коротким, потому что Майрон не только 'слышал' уже странное, он и на след этого самого 'странного' наткнулся: рысь. Мелкая и игривая - след закладывал петли и вихлял, словно рысечка гнала русака. Только вот следов этого 'русака' на снегу не было, да и не охотится рысь так, бегая. Для большого зверя следы вели себя непозволителььно вольготно - обычнр так выпетливали детеныши, рассекая за бабочками и жуками по полянке в чаше леса под присмотром взрослых. Беда была в том, что взрослыми не пахло, пахло эльфами, причем не то чтоб пахло - 'воняло'. Судя по интенсивности запаха неизвестная рысь с ними только чтоб не в одной постели спала под общим одеялом. Причем неоднократно... именно поэтому Артано по следу резво порысил - в отличии от котьего подростка у него был нюх и умение следы читать, так что проблем с хождением по следу у волка не было, проблемы начались потом, когда навстречу ему из-за кустика вырулил короткохвостый делатель этого самого следа. Мелкий, еще чуть не в детской пятнистой шерсти, но упитанный и..., весь пропахший эльфячими травами и запахами.
От легкой неожиданности Артано сел попой на хвост, а хвостом жизнерадостно потрепыхал в сугробе - мол, как я рад тебя видеть и всё такое. Красный язык дружелюбно вывалился из пасти набок, и сам волк чуть насмешливо потряс головою. В конце концов заморочить голову у него обычно получалось не только эльфам.
Тем не менее добавить 'тяф' майя побрезговал - были все же границы идиотизма и в военных хитростях.

Котенок окончательно потерял дорогу. Найти обратный путь по собственному запаху оказалось проблематично, он чувствовался все время и сильно сбивал маленького неудавшегося охотника. А читать следы зверек еще не умел, но ничего другого не оставалось. Петляя по своим же следам, кот свернул за куст и потчи нос к носу столкнулся с волком. Тот, видимо от неожиданности, сел в сугроб. Искра замер, не зная, как реагировать на встреченного зверя. Все последние знакомые выглядели совсем непривычно поначалу: ни хвостов, ни шерсти, да и ходят они как-то странно. Но зверька они не обижали, совсем даже наоборот. А вот волк выглядел именно так, как положено выглядеть нормальному лесному зверю: серая густая шерсть, хвост и далее по списку. А значит, был потенциально опасен. Но он очень старался казаться дружелюбным. Получалось не то что хорошо, просто замечательно получалось. И кот даже подошел бы ближе, если бы прямо перед самым носом не видел крупные острые клыки, сильно мешавшие поверить в благие намерения их обладателя. Так ничего и не решив Искра прижал уши и стал медленно пятиться, тихонько поскуливая, то ли от страха, то ли просто так, на всякий случай.

Перед Мелькором в полный рост встал вопрос маскировки. Хорошо волку, а вале падать пузом на снег и по охотничьи подползать к чему-то, что одновременно и гость и добыча как-то несолидно. А главное совершенно бесполезно: черный плащ на снегу очень сомнительный камуфляж. Можно было сделать завесу, прикрывшись мелодиями окружающего мира, но, увы, Вала был определенно не тем предметом, который можно было с легкостью так спрятать. Сила Стихии с легкостью перекрывала все прочие мелодии вокруг. Просто торчать на дороге в ожидании, что Майрон сам со всем разберется тоже было не продуктивно.
В итоге Мелькор решил, что прятаться ему незачем и не от кого, и с чистой совестью двинулся за майа. И увидел премилую сцену попытки знакомства волка с котом. Кот был молодой рысью с пушистой пятнистой шерсткой и кисточками на ушах и рыську Вала узнал немедленно. Это её он видел совсем недавно в своих видениях на дороге. А теперь узрел воочию. Котенок от волка в востор совершенно не пришел и опасливо пятился по детски поскуливая, как будто звал мамку.
-Киса, киса. – ласково позвал Мелькор, одновременно пытаясь вложить в голову рысенка мысль, что они с Артано добрые и совсем-совсем не страшные.

Искать на белом снегу серую шкурку... занимательно. Просто очень. Мяукание вскоре прекратилось - впереди благополучно серели кусты, сбивая путь. Потому к моменту встречи волка и рысенка Итриллэ больше внимания уделяла звукам и следам на снегу, стараясь выделить правильное направление. И её собственно пропустила. Так что когда раздалось жалобное поскуливание и писк нолдэ уже побежала на него. Легкий бег босых ног, не проваливающихся под наст, привел её к остальным любителям зимних прогулок как раз к моменту окончания фразы.
- Искра!
Дочь Тургона резко остановилась, оказавшись ближе к рысенышу, но все равно боком к нему и к волку. Оный был крупным и внушал более чем законные опасения. Второй взгляд достался Мелькору. Точнее это ей знать было неоткуда. А если ещё точнее, то виденный мельком в детстве Вала не мог быть так сразу узнан Келебриндаль. Поэтому ему досталась неувернно-вежливая улыбка.
- Aya...?
Интонация оказалась вопросительной, поскольку вся ситуация складывалась странно. И больше всего она сейчас хотела, чтобы котенок отступил поближе к ней и подальше от волка. Которого за ручную собачку принять было нельзя. А вот вроде-бы-эльф вызывал очень смутное опасение. Но не более, потому никуда ещё эльдэ не убежала.

Кто тут двуногий и вообще вала?
Правильно, вала тут Мелькор (спасибо, Владыка, что не наступил на хвост!) - вот он пусть и разгребает. Для того, чтоб почуять его приближение Майрону не требовалось ни поднимать торчком уши, ни оборачиваться - он и так чуял, всем обращенным в сторону валы куском фана, включая филейную часть - сейчас здесь произойдет пришествие.
Наверное поэтому на появление эльфодевы и на попятный ход рысяка Майрон среагировал вовсе не так, как должен бы вести себя грозный северный волк (или Комендант) - он сперва дружеюбно распахеул пасть и зевнул, растянув в подобии улыбки губы, потом покосил умильно глазом себе за спину, оценивая расстояние до Мелькора, и только потом, взметнув хвостом вихрь снежинок, сорвался с места: подсунул под руку валы лобастую крупную голову,  потреся ухом, обшерстил ближнюю ногу, наскочил на валу легонько и завершил этот спектакль, верноподданнически усевшись тому на сапог мохнатой попой. Хвост, все еще полено, радостно подрагивал, пока "самая опасная тварь Белерианда"  тыкалась носом вале в ладонь, а лбом - куда-то в бедро, провоцируя Врага Мира на приэльфье почесывание ушей и, если повезет, даже волчьих пуз.

Волк, зевнул, снова продемонстрировав коту все свои клыки. И в тот же момент Искра увидел нового участника действа, разворачивавшегося на лесной полянке. На вид пришелец был чем-то похож на тех двуногих из форта. К тому же вызывал какое-то безотчетное, необъяснимое доверие. Котенок даже скулить перестал.
Тем временем, за спиной послышался голос Идриль, зовущий Искру по имени, а следом появилась и сама эльфийка. Наконец-то, появилось существо, которое может определить, с кем можно знакомиться, а с кем не стоит.
- Мряу! - кот, подняв хвост трубой, радостно поскакал по снегу к своей знакомой. Потерся о ее ноги и встал рядом, помахивая хвостом. А страшный волк, как-то резко переставший быть таким уж страшным, демонстрировал теплую встречу собаки и хозяина. Выглядели оба поразительно дружелюбно, и Искра сделал несколько шагов в их сторону. Хотелось познакомиться, вот прямо-таки тянуло, но это же чужие, мало ли что. Решив предоставить нелегкий выбор, знакомиться ли с встреченной парочкой, эльдие, кот оглянулся на нее, фыркнул и сел в сугроб, продолжая помахивать в снегу хвостом и разглядывать незнакомцев.

Вала малость опешил. Он давно отвык ходить неузнанным, когда ты Чёрный Враг это не так-то просто и не очень нужно. Мелькор даже почувствовал легкую обиду, он то полагал, что любой эльф, и уж тем более любой нолдо узнает его с первого взгляда. Тут, на земле Нолофинвэ это было бы совершенно лишним, но Тёмный все равно почувствовал себя почти оскорбленным.  Очень глупое ощущение,  Мелькор избавился от него почти сразу,  и постарался немного приглушить собственное звучание, ужаться, не отбрасывать длинных теней на окружавший его ландшафт, отчего тот почувствовал явное облегчение.  
В вопросе опознания собеседника они были квиты, Мелькор тоже не сразу узнал в своем ожившем видении дочь Турукано. Не будь он айну, может вообще бы не узнал в босоногой красавице девочку, виденную всего пару раз, мельком, на руках у матери. Даже несмотря на то, что Итарильде как две капли воды походила на Эленвэ, Тёмному и в голову бы не пришло, что Турукано может отправить дочь из своей тайной норы, пускай даже и к собственному отцу. Однако же вот она. И именно её Вала видел на дороге с рысенком. За всем этим крылась какая-то таинственная история, но выяснять, откуда тут посреди снегов  принцесса нолдор определенно было рано. И Мелькор с удовольствие занялся бы расспросами где-нибудь подальше от Нолофинвэ и его крепостей. Желательно в Ангбанде. Вала чувствовал в девочке неявную угрозу, как во всем, что было связанно с сыновьями Индис, но тут таилось что-то еще.  Перед Валой сейчас стоял, неуверенно улыбаясь, идеальный повод, не отреагировать на который Нолофинвэ просто не сможет. И Турукано не сможет. И никто не сможет. Да, Мелькора не любила судьба, но он всегда получал то, чего хотел. Но дева все еще могла его узнать, а Вала предпочел бы, что бы это произошло как можно позже. Хотя бы после того, как она сделает еще хотя бы пару шагов навстречу.  Сейчас она видит перед собой высокого «эльфа», в котором если и есть нечто необычное, то так просто и не определишь, что именно.  На первый взгляд он был похож на нолдо:  светлая кожа, прямая линия темных бровей, волевой подбородок, нос с хищной горбинкой, большие глаза, черные волосы, вьющиеся крупными волнами, порядком растрепанные за время пути, простая дорожная одежда без изысков. Только взгляд резал ледяным холодом, но глаза Вала сразу прикрыл ресницами, отвесив деве короткий, вежливый поклон и больше не смотрел на неё прямо, но глаз надолго не отводил. На неё хотелось смотреть долго. Леди Итарильдэ была драгоценность. Одним из прекраснейших сокровищ нолдор, как самоцветы из сокровищницы Форменоса. Только даже самые прекрасные камни всегда будут лишь мертвыми камнями,  а Итрильдэ была живая, у неё был приятный голосок и легкая похода. Босые ножки почти не придавливали снег, и её легко можно было принять за чудесное видение, маленького лесного духа, сотворенного из весеннего ветра и солнечных бликов.  
- Mae govannen. Добрая встреча. – синдарское приветствие показалось Вале более уместным.  Выдавать себя за эльфа сколько-нибудь долго он не смог бы в любом случаи. А заплутавшему еще во времена Великого Похода на востоке Эндорэ...ну, допустим майа Оромэ, квенья знать неоткуда.  – Скажи,  Прекрасная госпожа, чья крепость стоит  на этой земле?

Осанвэ Майрону:

И, дабы довести ситуацию до окончательной стадии абсурда, Мелькор, высвободив ногу из-под волчьего зада, присел на корточки рядом  с ласкающимся майа, и, поглаживая подставленные уши и почесывая широкую грудь, успокаивающим тоном сказал:
- Не бойся, волчик. Они не укусят.

Воздух слегка звенел, едва слышно похрустывали от недавнего мороза ветки деревьев, скрипел снег под лапами волка, переместившегося поближе к новому действующему лицу. На которого серые глаза, унаследованные принцессой от отца, смотрели с любопытством и легким опасением. Оно возникло само по себе, и отнюдь не было следствием приобретенного многими нлдор в Эндрэ недоверия к незнакомцам. Это было что-то сродни предчувствию, что вело её сперва на гору, а потом и в подвал форта. Когда что-то внутри толкает на кажущиеся безумными поступки, когда ноги двигаются сами, и хочется отшатываться от протянутой руки. Но сейчас это было именно что опасение, а не предчувствие опасности. Итарильдэ кивнула, отвечая на приветствие и погладив серую шкурку рысного котенка. С ним рядом ей было несколько спокойнее. И за него и... за себя? Всерьез верить, что незнакомец может причинить ей вред, было рано. К тому же здесь, уже за сокровенными горами, в безопасном под рукой дедушки Нолофинвэ Хитлуме ждать опасности не приходилось. Но... пока что это "но" легко игнорировалось. Он не выглядел пугающе. Разве что чем-то немного походил на дядьев из Первого Дома.
- Эта крепость принадлежит Фингону Отважному, сыну Верховного короля Нолдор Фингольфину, - Идриль хорошо владела языком оставшийся, с легкостью переходя на синдарин. - А откуда ты пришел в эти края... охотник?
Назвать его воином не выходило, но что-то было в нем немного... дикое, свойственное тем, кто много времени уделял природе и ещё больше проводил в лесах. Тот же волк, внезапно продолжил демонстрировать все признаки прирученности и миролюбия. А это больше походило на то, что она видела ещё в Амане, среди охотников из свиты Оромэ. Очень яркое воспоминание из детства. Но отчего он тогда говорить не на языке ушедших?
- Не укусим, правда Искра? - ещё один шаг по направлению к незнакомцам, чуть удобнее разговаривать. - А он нас не укусит?
Котенок вертелся рядом, и отпускать далеко от себя нолдэ его не хотела. И готова была слегка его придержать за пушистую шерсть на загривке. Так спокойнее...

Артано выглядел как волк, вел себя как собака и укусил бы любого, кто попытался бы объяснить ему, что тот выглядит как типичный саурон... А потом догнал бы и, обретя двуногую ипостась, долго допытывался бы, почему именно его приняли за себя самого - до тех пор, пока вопрошаемый не помер бы от запредельного занудства, иногда свойственного майя Севера. Сейчас, впрочем, майя Севера были свойственны встопорщенные уши, радостное выражение морды, и шерсть, вся в налипших катышках снега в тех местах, которыми волки имеют обыкновение бегать - например на лапе, которой волк дружески пхнул удачно севшего "майя Оромэ" в колено, разлегшись при том и этом по сугробу. Из снега даже волки не выглядят грозными, особенно если большая и зубастая их часть надежно скрыта от постороннего взгляда присевшим рядом двуногим. Хвост же и филей Артано  изо всех сил символизировали радость встречи двуногого и четвероногого и недвусмысленно намекали всяким короткохвостым котам, что сугроб выдержит присутствие третьего участника.
Впрочем, рекламой местных сугробов майя занимался недолго - стоило Мелькору немного отвлечься от уменьшительно-ласкательных мероприятий, как Артано, припав на передние лапы и "позабыв" про задорно торчащий хвост принялся "подкрадываться" к двоим новым знакомым - в намерения "волчика" явно входило устроить возню повеселее, желательно с радостными рысьими взвизгами и девичьими писками.
Можно и наоборот.

Мелькору:

Самым явным признаком того, что их никто не укусит явилось то, что почти на середине "подкрадывания" Артано отвлекся на экстренное обкусывание задней ноги в района пальцев - не иначе как снег туда забился совсем уж неудобно. А потом волк прыгнул, растопырив в полете лапы, как делают мелкие щенки всех мастей, наскакивая на однопометника, приземлился в сугроб совсем рядом со стоящей, да так удачно, что взбил не успевший как следует слежаться снег до самых небес и до снегопада. Под предлогом плохой видимости удалось даже носом ткнуть играючи - в шерстяной котий бок, приглашая к игре.
А то этих пугливых пока дождешься...

Вся компания медленно, но неуклонно сходилась к центру полянки. Почувствовав пальцы Идриль у себя на загривке Искра радостно муркнул и подставил макушку, прося погладить, а еще лучше почесать между ушами. Окончательно успокоенный присутствием эльдие, кот разглядывал новых знакомых. По всем лесным законам стоило бы все же насторожиться, но волк и тот, двуногий, внушали абсолютное доверие. Но волк припал на передние лапы и пополз к мирной эльфийской деве с котенком. Искра мгновенно вскочил на лапы, поджал хвост и заложил назад уши, где-то под ребрами у зверька зародилось смутное предчувствие чего-то, какого-то подвоха. Кот даже чуть отступил назад, буквально на шажок. И чутье не подвело - именно в этот момент волк радостно прыгнул в сугроб, подняв в воздух целый сугроб и игриво ткнувшись в бок котенку. Искра издал невнятный писклявый звук, который пока что заменял ему рычание, и боднул провокатора в ответ, тут же отскочив назад и завиляв коротким хвостом. Было бы неплохо дождаться реакции, но в крови бурлил азарт дикого лесного охотника. Котенок с урчанием прыгнул на волка, собираясь укусить за ухо, как когда-то кусал других котят и маму-рысь, но недопрыгнул и решил попробовать укусить там где дотянется, а если не укусить, так хоть обслюнявить.

- Значит мы на месте, волчик. – Мелькор потрепал своего черного «зверя» по загривку, как будто и вправду был не уверен в направлении, а Идриль его здорово успокоила, и поднялся на ноги, что бы играющие четвероногие не завалили обратно в сугроб ненароком. Владыка Севера считал, что пробыл там уже достаточно долго, но у одного гиперактивного майа могло быть на этот счет собственное мнение. Артано всерьез взялся доносить до нолдор и их питомцев все прелести художественного макания в сугроб, и Вала не стал ему в этом препятствовать, сосредоточившись на том, как бы поубедительнее соврать. Играющие зверики тут были очень кстати, отвлекая внимание. Мелькор все еще избегал смотреть на Идриль прямо, благо из-за разницы в росте это было несложно, зато улыбался ей самой обаятельной из своих улыбок.
- Я Фородар, - представился Вала первым именем, которое пришло ему в голову. Когда знаешь имя, кажется, что знаешь и предмет. – Я пришел сюда с Востока из-за Синих гор от Великой реки. Мы с Волком охотились на тварей Врага, и от живущих там квенди узнали о пришельцах с Запада. Мы прошли через лес Владычицы Мелиан, она рассказала кое-что о нолдор и сказала, что вашего короля я должен искать у западный гор. Ты ведь из этой крепости, Сиятельная? Не проводишь ли ты нас туда?
Во время этой речи Мелькор смотрел поверх головы собеседницы, как будто вспоминая долгую дорогу, а закончив, сопроводил просьбу вежливо склоненной головой и как будто в первый раз увидел, что Идриль босиком.
- Госпожа, тебе не холодно ходить босой по снегу? – удивленно спросил «Охотник». Если бы Артано ему не сказал, Мелькор бы вообще не вспомнил, что воплощенные имеют свойство мерзнуть. Когда Валу захватывала какая-то идея, он частенько забывал всякие мелочи. Но тут прикрывшись заботой можно было усадить принцессу на спину волку, а там как-нибудь разберемся. Последующее отогревание Мелькор поводом для ворчания не считал. Тёмный целиком прибывал во власти настроения «надо брать».

Четвероногие участники встречи затеяли возню, обсыпав деву от души мелким снегом, застывшим на золотых волосах причудливой сияющей пылью, придавая им ещё больше блеска, а всему образу нолдэ большую легкость. ответом на это "напапдение-защиту-нападение" стал не взвизг. как могло быть, а хрустальный смех Итариллэ.
- Похоже, келвар всегда проще найти общий язык.
Леди Гондолина немного отошла в сторону, чтобы не быть сметенной или сбитой с ног кошачье-волчьим клубком. Снег привычно холодил и покалывал кожу стоп, но Келебриндаль не зря носила свое имя - после Хэлкараксэ бояться такого мороза было странно. Она почти и не замечала его. Рассказ Фородара о его пути вызывал невольное уважение, хотя принцессе хотелось поймать его взгляд, в котором наверняка отразился его путь, однако он был высок, и это желание осталось неисполненым.
- Из-за Синих гор? Выходит ты из айнур? Нолдаран Финголфин был бы рад встретиться с тобой. Он действительно сейчас в этом форте, но, чтобы войти, на придется пройти дальше до ворот. Я охотно провожу тебя. Вас, - взгляд ясных глаз переместился на волка. Но почти сразу вернулся к знакомому уже незнакомцу. - Что? Нет, я привыкла ходить босиком по снегу. Наш путь из Амана был очень долог.

Завалившийся в сугроб волк только ухо торчком поставил, улавливая смутно то, что Вала там вещал. Да-да, тварей Врага гоняли, точно-точно, - говорил весь вид Артано, местами пожеванного, местами обслюнявленного рысьим котом, валяющегося на спине в сугробе и вовсю отбивающегося лапами от игривого мелкого. Мягко, разумеется, очень мягко, снося его с лап в самую глубину сугробного нутра и, все же переворачиваясь, напрыгивая следом с притворно-грозным рычанием и почти заботливым прижимом холки. Так носят мелких детенышей при смене логова и ровно так он сейчас прихватил кота - за шкирдончик и вверх и немного поболтать в воздухе, а потом уже отпустить легонько наподдать под мохнатую попу лапой. Направляя, а не пинаясь.
Да-да, весь вид волка только и намекал, что о гонянии всяких тварей и грозном помошнике никому не известного майя Фородара. Как это какого? Вон же он, пешком стоит.
Верхом коварства, разумеется, было отряхнуться на обоих двуногих подтаявшим снегом, талой водой и подприхватившимися льдинками, таким образом подводя итог разговорам о замерзлых ножках и румяных щечках.
Реплику о воротах он словно бы и не слышал, но теперь, когда волчик принялся сызнова подкрадываться к куцехвостому коту, торчком стояли уже оба его уха. Гости, это, конечно, хорошо... да. И мяса там полно... во всех смыслах.

Кот вовсю валялся в снегу и напрыгивал на нового знакомого. Давно он ни с кем так не играл и не возился. Волк и этот высоченный двуногий, как ни странно располагали к себе настолько, что лесной зверь, хищник напрочь забыл обо всякой осторожности, позволял огромному чужому волку таскать себя за шкирку, прихватывать зубами и сам смело наскакивал на этого замечательного серого зверя, который вообще-то одним легким ударом лапы отправлял котенка глубоко в сугроб, а уж если бы всерьез укусил... Но об этом как-то не думалось. Искра в очередной раз выскочил из сугроба и запрыгал вокруг волка, пытаясь грозно рычать. Выходило, как и всегда, не слишком хорошо, но кота все устраивало. Он снова кинулся на нового друга, но был коварно поднят в воздух, а затем пинком отправлен все в тот же сугроб.
Чуть отряхнувшись, Искра задумался о смене тактики. Пока волк отряхивался на все еще о чем-то болтающих двуногих (Почему бы им тоже не поваляться в снегу? Непонятные они, честное слово), кот старательно зарылся в сугроб, прижав уши и радостно помахивая торчащим вверх хвостом. Но волк принял игру и будто бы не заметил лохматый маятник, торчащий над сугробом. Мелкий зверек был счастлив! Лес, снег и веселая возня - что еще нужно? А вот на этот вопрос не замедлил ответить пушистый животик, тихонько заурчавший, напоминая, что в погребе принцесса и ее кот искали еду,а никак не выход на улицу.

Прошла неделя - столько лорд Первого дома Куруфинвэ гостил у родичей, без специального умысла, но скверным своим характером испытывая на прочность терпение и терпимость хозяев, которые выдержали испытание это с честью и достоинством. Также общему спокойствию способствовало счастливое обретение Турукано своей жены. Событие это никак не касалось Первого дома, тем более, что вряд ли любезный кузен теперь станет приветливее с сыновьями Феанора. Но определённо, что чудесное спасение Эленвэ Курво счёл лучшим поворотом событий, при прочих равных условиях.
За неделю он уже полностью оправился, так что больше не нуждался в заботливой опеке целителей и накануне распорядился, чтобы отряд его собирался в обратную дорогу. Случай поговорить с королём Нолофинвэ о цели своего путешествия так далеко на запад от Аглона Куруфину так и не представился, и на семейное собрание Второго дома его не позвали. Впрочем, чтобы феаноринг расстроился по такому поводу? Он не спешил и не суетился, но готовился отправиться в путь, чтобы своевременно прибыть в крепость.

Утром этого дня один из верных доложил лорду Куруфинвэ о том, что отряд готов выдвигаться по первому слову. "Только хорошо бы разведать состояние дороги... снега намело...". Курво согласился с этим и сам седлал своего коня, затем, чтобы с пользой для дела прогуляться после слишком долгого просиживания в праздности в гостях у родичей. Не загадывая о том, как далеко "в разведке" он проедет, тем не менее, памятуя, что в этой местности зверьё непуганое настолько, что может полезть на эльфа когти-зубы поточить, Куруфин предпринял кое-какие превентивные меры, надев помимо прочего кольчужную рубаху и накинув плащ поплотнее, а также подпоясавшись мечом. Да, жалко кошечку, но бедного Финдекано, вынужденного навещать оставленного на попечение целителя кузена и в муках подбирающего более или менее подходящую тему для беседы дабы гостеприимство и дружелюбие Второго дома казалось не таким уж формальным, ещё жальче.
Выехав за ворота форта, Курво не успел слишком отдалиться, так как услышал в стороне голоса и какую-то возню и направил в ту сторону коня. Узнав Идриль и сочтя вторую фигуру слишком высокой и слишком подозрительной, он посчитал необходимым вмешаться.

- Да, я из айнур. – вроде как и не соврал Мелькор, стряхнув с волос щедро подаренные Артано льдинки. Вышло не так убедительно, как у волка, зато прическа разлохматилась окончательно и оставалась только посочувствовать тому, кто будет потом распутывать эту перепутанную мокрую гриву. Снежинок в волосах осталось еще достаточно, они предательски заблестели под робким лучиком, выглянувшим и немедленно спрятавшимся за облаками. Мелькор еще раз тряхнул головой, убирая со лба непослушную прядь и наконец взглянул Итарильде в глаза. Глаза у него были, наверное, именно такими, какие положено иметь Охотнику, много лет охотящемуся на чудовищ во тьме. Два подернутых холодным стеклом окна в бездну. Странный контраст с веселой мальчишеской ухмылкой, эти глаза вряд ли умели улыбаться. Сразу и не разберешь, где правда. Как будто желая сгладить впечатление «охотник» чуть прикрыл глаза ресницами, а улыбка стала чуть виноватой, будто он заранее извинялся за возможный испуг своей прекрасной собеседницы.
- Я рад буду встретиться с правителем нолдор. – а вот это уже была ложь, видеть Нолофинвэ Вала не особо жаждал. И в его радости от такой встречи тоже серьезно сомневался, но принцессе знать об этом было вовсе не обязательно. Хулиганская мысль дойти все-таки до форта мелькнула и осела где-то в голове, рядом с мыслью о необходимости покормить Майрона. Явится под ворота к Нолофинвэ и Турукано и правда было бы очень смешно, правда удирать скорее всего придется с неким уроном для репутации. Нолдор в форте вряд ли озаботит тот факт, что ужасный Моргот безоружен и его, можно сказать, пригласили.
Мелькор мысленно послал своему наместнику и временному средству передвижение просьбу чуть прибавить серьёзности и готовиться, если что, резко стартовать.
- Госпожа моя, - Вала сделал вид, что аргумент про снег услышал, но не до конца. Во всяком случаи в тоне была забота и немного озорства, как будто он предлагал Итарильде забавную потеху, - Надеюсь, ты не откажешься доехать до ворот форта на моем Волке?
Мелькор обернулся к Артано, явно предпологая, что он сейчас должен изобразить из себя преданного ездового пса, и подставить прекрасной принцессе мягкую спину с радостью и без возражений.

Процесс обсыпания снегом и прочими прелестями зимней погоды продолжался, и теперь холодная вода от растаявших снежинок норовила затечь за ткань платья, ещё раз напоминая принцессе. что на улице далеко не лето, и острее ощущать холод будут вскоре не только ноги. Далеко не только. Потому предложение Фородара добраться до ворот на волке пришлось бы весьма кстати. если бы до этого глаза золотоволосой девы и Охотника не встретились. Даже ледяные пропасти Хэлкараксэ меркли по сравнению с тем, что отражалось в глазах знакомого незнакомца. Дрожь, но не только от снега и острого колотого льда, но от бездны, таившейся за хрупкой оболочкой Эрухини, выбранной айну, пронзила Итарильдэ до самого сердца. Не заметить этого было невозможно, и было в этом что-то бОльшее, нежели в отстраненности давших Клятву дядей из Первого Дома. Именно оно заронило сомнение в дочери Тургона, что здесь и сейчас откровенны они оба. Именно поэтому и медлила она с ответом, вопреки своим опасениям желая вновь поймать взгляд Охотника. Ещё не страх, а его предвестник. Понять стало важнее снежной возни зверей.

Вот только не надо притворяться, что бурчания котового пузца волк не слышал - всё он слышал, но ведь пока эти двое не наговорятся еды все равно не будет, верно? Артано с хрустом куснул корочку ближайшего сугроба, разделяя мнение мелкого, что попа бы и поесть. А потом принялся поситься кругами вокруг стоящих, как носятся слишком резвые собаки вокруг отары - споро, с заносами на поворотах, клацая у котьего хвоста зубищами и предлагая игру в а ну-ка догони! Первый круг предметом догоняния выступала подхваченая на бегу палочка... потом - ледяная глыба, но с нею играть было совсем неудобно...

***
...там понаехало уже...
Осанвэ Мелькору было коротким, но полным совсем не игривого, северного льда - запахи Майрон различал более чем хорошо и этот, конкретный, ни с чем бы не перепутал, потому и льда в его осанвэ было куда меньше, чем ледяной, прицельной, сконцентрированной ненависти. Ни следа задора и веселья в нём, внутри, не было - майя Севера был внезапно расчётлив, холоден, отстранён... кажется и носиться он принялся исключительно для того, чтобы издали его невозможно было опознать. Но всё это было внутри, а нутро он демонстрировал исключительно Вале...
***

Тонкости же взаимоотношений двуногих явно не касались игры зверей... ну, стоят, ну... разговаривают. Наверное... весь вид волка, внезапно остановившегося на бегу, говорил об азарте погонь и догонялок - он обернулся к котёнку, демонстративно плюнул поноску, мотыльнул ушами и облизнулся лихо и насмешливо - мол, я придумал, с чем мы будем бегать!
Тут же рванул он со всех лап к стоящей принцессе, нырнул в ноги, опрокидывая себе на спину, - не высокого же как каланча, двуногого носить наперегонки, - и понёсся по направлению почти что к форту: не по прямой, а чуть забирая вправо, дальше от того места, где под снегом лежал тракт.
Догони теперь! - призывала раззявленная радостно и вполне дружелюбно пасть, которой волчик на бегу обернулся.

Тем временем, волк придумал новую, явно интересную игру. Кот очень хотел присоединиться, но пока не знал, с какой стороны зайти. А волк уже успел найти в снегу палку и намотать несколько кругов вокруг двуногих. Искра все еще раздумывал, как бы поудачнее присоединиться к веселой беготне, и наконец, решился и выпрыгнул из своего сугроба с громким, по его собственному кошачьему мнению, мяуканьем. И, конечно же, промахнулся мимо серого пушистого хвоста, за который собирался схватить нового четвероного знакомого. Вместо этого, кот почти уткнулся носом в снег под ногами у двуногих. Волк почему-то не стал дожидаться котенка, а сбил с ног принцессу, подхватил ее на спину и побежал в сторону, явно призывая бежать следом. Искра не стал долго раздумывать: тут же нырнул под ноги второму двуногому, споткнулся и, пролетев между его сапог, изо всех сил помчался догонять большого серого зверя, сумевшего все же втянуть в игру этих бесхвостых, слишком разговорчивых существ.

Ну стояли, ну замельтешили.
Помимо дочери Турукано и второго, который в чёрном, Курво заметил и других участников "прогулки" - это полюбившаяся Итариллэ маленькая рысь и большой волк с большими ушами. Просто зверинец на выгуле и двое выгуливающих.
А между тем, заметили или не заметили приближение всадника, но волк засуетился (или это продолжение весёлых игрищ?) и в результате своих манёвров лихо сбил деву с ног и так же ловко подхватил к себе на спину. И хоть он припустился вскачь навстречу Куруфину, тот ни за что не подумал бы, что ради передачи дитя со спины на руки старшему родичу. Тем более, что волк как-то так в сторону забирал.
Курво резко направил своего коня наперерез, так что зазевавшемуся и весело свернувшему голову на бок прямо-таки срочно надо было посмотреть перед собой и принять меры для экстренного торможения или для манёвра уклонения. Играть в догонялки с волком феаноринг был не намерен, а потому правая его рука сжимала эфес меча, пока что спрятанного в ножнах.

Мелькор сразу почувствовал, как расточается легкая дымка маскировки под ставшим вдруг сосредоточенным взглядом серых глаз. Еще немного и простенький обман будет раскрыт. Тёмный не стал ждать, уверенно посмотрев в глаза своей собеседнице, твердо и прямо, уже не стараясь сгладить впечатление. Принцессу одновременно обожгло и обдало холодом. Бездна оказалась полна огня, который не согревал. Под взглядом Владыки Севера ноги приросли к земле, и сердце отказалось биться, а любые звуки замерзли и застряли в горле. Могущество этого существа настолько подавляло, что даже мысль о сопротивлении умерла, не успев родиться, и единственным выходом было замереть, как лягушка замирает перед ужом.    
Осторожнее с девочкой, - спокойно напомнил Мелькор, поймав осанвэ. Спотыкающийся о его сапоги рысий котенок беспокоил гораздо больше, чем незваные гости. Об кота и споткнуться можно.  
Вала сбросил бесполезную маскировку, как расстегнутый плащ сбрасывают незаметным движением плеча. Стекло треснуло, не выдержав давления черноты, и бездна вырвалась наружу, растекаясь вокруг незнакомца уродливой, липкой кляксой. Он сам, казалось, стал еще выше, а пасмурный день вокруг померк еще больше, превратившись в густую серую мглу, вокруг Тёмного Владыки сгустились тени и могильный холод пробрал до костей каждого, кому случилось это узреть. Лошадь по Куруфинвэ нервно всхрапнула и резко подалась назад, испуганно прядая ушами. Мелькор развернулся к новому действующему лицу, широко улыбаясь, как будто встреча с Атаринке была главной мечтой его жизни.  
- Атаринкэ! – в голосе Валы пряталась насмешка, - Так-то ты встречаешь гостей своей родни?
Ни голос, ни улыбка совершенно не вязались с аурой давящей жути, заставляющей вспомнить Тьму, павшую на Форменос. Смех и улыбка выглядели чуждыми, грубой маской, небрежно надетой на лицо чудовища.

До того мирно текшие события понеслись вскачь. ничуть не хуже галопирующего меарас. Подскочившего и ловко поддевшего её под ноги волка, невозможно было уже игнорировать... как и открывшуюся до дна бездну в глазах совсем не охотника на тварей Севера.
Узнавание было мгновенно-хлестким, почти до вскрика, но слова застряли на несколько мгновений в горле. В отличие от понимая, что так внезапно и кстати появившийся дядя спорно сможет противостоять этой силе. И будь Итариллэ чуть меньше в эти мгновения скована внезапным ужасом, то она вцепилась бы в шерсть волка, чтобы удержаться, или же попытаться с него спрыгнуть, потому что возле Мелькора явно не мог быть простой и дружелюбный "пес" или волк. Но именно из-за застывшего судорогой тела она и не могла толком удержаться на спине этого лохматого "скакуна", летевшего почти прямо на Атаринкэ. Именно поэтому она так неаккуратно соскользнула в высокий сугроб на обочине тракта, оказавшись при этом в снегу более чем полностью. Аванирэ, защищающее нолдэ от вторжения огненно-ледяной бездны, вышло само собой, но первая попытка встать из этого сугроба успехом не увенчалась.

Волк остановился как вкопанный по вполне понятной причине: его даже не угрожающее хватание за меч затормозило, скорее потеря ноши, грациозно свалившейся в очередной сугроб.
это я осторожнее? - в осанвэ Майрона было удивление пополам с возмущением. Можно подумать это он тут пугает рождённых до состояния полного оцепенения одним своим видом. Волк на секунду, нет, меньше даже, скосил глаза назад - что там показывают? Вроде Вала как Вала, ничего уж настолько пугающего. То ли дело феанорыш с мечом... о, меч! Меч, это замечательно на самом деле!
Весь мыслительный процесс занял у майя меньше времени, чем потребовалось нолдорской принцессе чтоб пролететь сугроб до условно твёрдого дна и всяко меньше, чем требовалось котёнку или коняге чтоб двинуться.

В следующий миг Артано являл собою Очень Испуганного Волка Защищающего Прекрасную Деву От Гопника С Дрыном: он присел на задние лапы, он распушил поленом хвост, сгорбился, прижал уши, заметно попятившись и совершенно случайно прикрыв собою босоногую паданицу в сугроб от взгляда верхового, надёжно перекрыв собственной тушей проход от сугроба до тракта, он даже не погнушался грозно зарычать, припомнив, как рычат перед логовом со слепыми щенками матёрые волки. Удовлетворившись подобной, специально для кота произведённой демонстрацией, волк поджался для прыжка - пусть только верховой рискнёт подъехать ближе, чем на четыре метра и, можно не сомневаться, - волк таки прыгнет. Причём прыгнет высоко, совсем не на лошадь, благо размеры волка вполне себе позволяли такой фокус произвести без особых усилий.

Кот успел неплохо разогнаться, когда заметил еще одно действующее лицо сцены на поляне. Лицо было верхом на лошади (кстати, еще одна морда) и вело себя как-то не слишком дружелюбно. В тот момент случились еще два значительных события, напугавших и запутавших Искру. Высокий двуногий вдруг стал еще выше и не только перестал внушать доверие, но и начал внушать почти безотчетный страх. А в другой стороне принцесса упала со спины волка в сугроб. Мелкий зверек остановился, поджав хвост, и завертел головой, не зная, что теперь делать. Волк, недолго думая, закрыл двуногую от всадника и зарычал. Котенок впечатлился увиденным до невероятной степени и, конечно, легко определил, в какую сторону лучше бежать дальше. А побежал кот подальше от обоих пугающих действующих лиц и поближе к уже знакомому серому зверю, который мог защитить в сложившейся ситуации, он прыгнул в сугроб, где Итариллэ как раз попыталась подняться на ноги. Кот спрятался за спину нового знакомого и принялся лизать своей принцессе руки и лицо, уговаривая остаться, как он сам полгал, под защитой надежного существа.

Увы, оценить искренность улыбки Врага у Курво не было никакой возможности, он был занят проблемами куда более насущными. Лошадь предсказуемо норовила развернуться и убраться отсюда как можно дальше, а если всадник не собирался разделить её стремления, то, наверное, сбросить его и радостно ускакать в закат. Куруфин держал коня твёрдой рукой, в принципе, прикидывая возможность спешиться тем или иным способом.
О, да! Он помнил Форменос. Эльфы ведь ничего не забывают. Так что сейчас не только коня, но и себя надо было держать твёрдой рукой. Поэтому можно было быть абсолютно уверенным, что Моринготто поймёт отсутствие такого же любезного как его вопрос ответа.
Прямо перед Курво была другая проблема и цель - волк. Волков он не любил, с некоторых пор особенно. Знал ли он заранее, кого встретит так скоро и так близко, прямо на землях нолдор, но не в окрестностях Химринга, что было бы более ожидаемо? Знал бы, позвал бы с собой Турко и Хуана. Но, увы, предвидение не входило в число его особых талантов. Зато он мог воспользоваться единственным и не гарантированным, но всё же преимуществом.
Закрытый по аванирэ давно и для всех, предупреждённый не так давно и с тех пор готовый почти что к чему угодно, Курво сейчас не без усилий совладал с флюидами давящей жути, источаемой Врагом. Эльф знал страх, но цель, близкая настолько, что руку протяни - руку с мечом - и вот он, бодрила.
Итариллэ свалилась со спины волка, и тот замешкался. Всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы Куруфин извлёк меч и, приготовившись, держал его так, чтобы было равно удобно и скоро нанести рубящий удар или принять прыгнувшего "зверя" на острие. Направив коня вперёд, феаноринг не произнёс ни слова и даже не издал ни звука, только стиснул зубы, а глаза его горели ненавистью и решимостью.

Мелькору только и осталось, что закатить глаза. Персонально для Артано, остальные участники трагикомедии с элементами фарса, развернувшейся на поляне, все равно бы не поняли. В перепуганных до падения в сугроб девах Вала был совершенно не заинтересован, но сущность не спрячешь. Сила Мелькора среднестатистическим аманэльда воспринималась, как нечто ужасное. А рысьему коту Вала виделся как существо, несомненно, опасное, очень-очень сильное, чужое и хищное, но давящей безысходной жути персонально рысенку считай, не досталось. Всё-таки зверь.
По мнению Тёмного Валы, его тут злостно игнорировали, проявляя редкое равнодушие к такому знатному гостю. И правда, подумаешь Враг Мира в условиях прямой видимости, волк – это гораздо важнее и опаснее. У него клыки длинные, он покусать может. К такому неуважению Мелькор отнеся со смирением. Поудивлявшись про себя для порядка, и решив, что все беды оттого, что он не причесанный и в испачканных болотной грязью сапогах, Вала решил заняться чем-нибудь полезным. Например, проявить галантность и извлечь леди Итарильде из сугроба. Прекрасным принцессам лежать в снегу не положено, прекрасные принцессы это вам не скучающие айнур, выбравшиеся на прогулку. Мелькор не мало не смущаясь начинающейся неподалеку драки, и тем впечатлением, которое произвел на свою недавнюю собеседницу, двинулся к обочине тракта. Разбираться с Куруфином он оставил Майрону, в конце концов, он, кажется, хотел есть. Девицу из сугроба Мелькор извлек можно сказать с галантностью. То есть как кулек, конечно, но с чем-то очень-очень ценным.

Волку, каковым сейчас был Артано, всё это было без надобности - он участвовал в фарсе, чувствовал его течение, перемены позиций и настроений так, как рыба чувствует подводные течения - он был частью этого представления.
И он прыгнул.
Не так, как кинулся бы волк - на руку с мечом или под копыта.
Не так, как кинулся бы варг - в безопасную зону под меч и вниз, к уязвимым коленям всадника.
Так, как кинулся бы разумный, рассчётливый и подлый хищник - под шею лошади, защищающей от удара, - ровно на один укус в основание конской шеи. То, что не под силу волку и варгу - выдрать клок мяса вместе с артериями и венами и не попасть под передние копыта.
Он прямо-таки надеялся, что всадник в ответ исполнит элемент вольтижировки или, чего доброго, перегнётся в седле ради удара...
Волк был голоден...

Финголфин, почувствовавший необъяснимую тревогу, отвлекся от государственных дел, чтобы проверить, как дела у его внучки. И он несказанно удивился тому факту, что не только не может отыскать её в крепости, но и даже выяснить, где её видели в последний раз. Но ни следа девушки, ни её ручного котёнка обнаружить не удалось, несмотря на все приложенные усилия. То, что Идриль не отвечала на его настойчивые осанвэ, окончательно убедило короля Нолдор в том, что она покинула пределы форта.
Тогда Нолофинвэ, позвав с собой проходящего мимо Урфарона, поднялся на стены форта. Брегелон, уже стоявший между зубцами на крепостной стене и созерцающий с высоты происходящее, оглянулся и, завидев короля, указал рукой в направлении Идриль, маленькой рыси... оборотня и Тёмного Валы. Финголфину не потребовалось много времени, чтобы признать Врага в лицо. Он резко повернулся, приказал уже вооружённому Урфарону приготовить Рохаллора, а сам отправился за своим клинком и щитом. Следопыт грациозным движением спрыгнув обратно на стену, поспешил за правителем.

Идриль и Кот пропустили, Куруфинвэ Атаринке перешёл в статус NPC

... волк был голоден и волку повезло. Как правило везение сильной стороной Артано не являлось - не слепое везение, которое любит безоглядных дурачков, а вот военная удача с майа Севера вполне себе случалась. Например сейчас, когда пасть наполнилась вкусной живой кровью - это было оно. Завалить пошатнувшееся животное не попав под мощный удар было делом сложным, но выполнимым: князь нолдор был быстр, майа Аулендил тоже не был медлителен, - разыгравшаяся сцена была доступна для наблюдения тем только, кто мог хорошо видеть происходящее и, более того, успевал это происходящее и увидеть и осознать. Для прочих же всех лапы, зубы, ноги, руки, хвосты, мечи и кольчуги слились в одно единое существо настолько странное, что никакое искажение не могло бы так влплотиться.
Спустя несколько мгновений клубок распался, оставив на снегу один ярко выраженный труп, брыкающий небо слабеющими копытами в агонии прощания с Эндорэ, и два более чем не трупа, перемазанных в конской, волчьей и эльфьей крови по самые уши, меча при двуногом уже не наблюдалось. При четвероногом же не наблюдалось более характерной расхлябанности превосходства - судя по некоторым косвенным признакам целым ни первый ни второй из краткой схватки не вышли...
...но отсутствие при эльфийском воителе меча значительно понижало его шансы на успешное преодоление второй волчьей попытки. Потому что, разумеется, волк прыгнул снова...

свидетелям предложено среагировать))

Оный кулек, конечно, долгое время находиться в сугробе не планировал, но и нельзя сказать, что Принцесса была искренне рада тому, что её вытаскивал из снега именно Мелькор. Открытая суть Мятежного Валы произвела на нолдэ ошеломляющее впечатление. Он был весьма галантен и, не считая все того же впечатления, не враждебен. Совсем как когда-то очень давно в Валимноре. Несмотря на откровенно опасную ситуацию и то, что они были с разных сторон. выдергиваться и брыкаться дева не спешила. Во-первых, это бесполезно - Итариллэ была достаточно разумна, чтобы это осознавать, - во-вторых, обстановка складывалась и без того острая. Слегка растрепанная, вся в снежных пушинках и капельках уже растаявших снежинок, она бы казалась ещё младше, если бы не ставший куда серьезнее взгляд. В процессе извлечения она успела увидеть и прыжок волка, и клубок из него, волка и дяди. Что именно делать дальше представлялось не слишком хорошо. Но её хватило на то, чтобы попытаться обрести вновь твердую почву, а точнее снежный наст под ногами.
- Благодарю, - со сдержанным достоинством поправляя платье. - Будет очень мило с твоей стороны, если ты меня опустишь на снег.
Между тем упомянутый клубок распался, демонстрируя условно равные шансы на победу. И примерно равное количество ран. Невозможно было не понимать, чем может закончится эта стычка. Надеяться сейчас на помощь извне - бесполезно. Как и полагать, что здесь и сейчас рядом с Мелькором простой волк. Да, особой любви между Первым домом и её семьей не было, но тем не менее. Тихо, но твердо дочь Тургона попросила.
- Останови своего Волка.

Страх мешающийся с яростью - самый опасный яд. Он залепляет глаза и сбивает с пути. Он заставляет быть поспешным в решениях. И все же, когда столкновением с холодной землей и снегом, помутнение сознание у Куруфинвэ проходит, становится ясно как утром. И первая его окончательно разумная мысль была "Правильно, вали все на Моргота".
- Идиот, - Выразил он эту мысль вслух, еще катаясь по снегу в сцепке с волком. За потерю коня таким топорным путем Тьелко по голове не погладит и... внезапно это оказалось неприятнее волчьих клыков в руке. Правая? Хорошо, пусть правая. Саднило еще где-то в корпусе и ноге, но тут, кажется, терпению Атаринке способствовал холод.
Времени на "сгруппироваться и оценить ситуацию заново" не хватало, так как ситуация решила развиваться сама, вопреки удобству сына Феанора. И ни одно из двух лиц, явно нуждающееся в здравой оценке своего бытия им, Куруфином, не могло быть удовлетворено, пока пасть сверкала так близко. Котенок... просто не считался чем-то кроме интерьера сейчас.
Подставив под пасть Волка уже раненую руку и, снова, со всем "восторгом" оценив остроту клыков твари, Куруфин сделал самое логичное, что пришло ему в голову сейчас - бездумно пнул Волка ногой куда-там-придется, но пожесче, вложив в это массу. Не отцепится, так отвлечется, а уж от судьбы брата доспех убережет.
Конечная и самая разумная цель - острая или какая нибудь палка - виделась не так далеко, но не отцепив от себя мохнатую тварь... Идеальный вариант поблескивал где-то еще дальше. Оставалось вцепляться как есть. А значит предпринять все усилия, что бы клыкастая помеха оказалась между Атаринке и снегом. Не наоборот.
И еще очень хотелось что-нибудь сказать в ответ на столь твердо звучащий голос дочери Турукано, но тут надо было либо успеть вдохнуть, либо отцепить волка от себя.

- Самокритично! – ехидным тоном отозвался Вала в сторону эльфо-волчьего клубка. Внезапно вернувшийся к Атаринке дар речи не то, что бы Мелькора обрадовал, но внес хоть какое-то разнообразие в досуг, становившийся удручающе скучным. Жаль, на долгую и обстоятельную беседу времени не хватало, у Валы было предчувствие, что довольно они с Майроном злоупотребляли нолдорским гостеприимством и пора уносить отсюда ноги. И свои, и чужие.
Поэтому просьбу Итарильде он выполнил, осторожно опустив деву на землю.
- Волк давно не ел, - сообщил Мелькор просто как некий интересный факт, вроде бы не являющийся намеком и вообще почти не имеющий отношения к происходящему. Активно держать принцессу Вала не пытался, спокойно положив ей руку на плечо, фиксируя таким образом её наличие в пространстве чисто для себя. Но никаких иллюзий не было ни у него, не у Идриль, если Мелькор не захочет, никуда она не пойдет.
- Поэтому раз мы не можем воспользоваться вашим гостеприимством, принцесса, я предлагаю вам воспользоваться моим. А Волку пусть достанется одна лошадь.
Вала самым невинным образом улыбнулся Итарильде, и покосился на Майрона, прикидывая, насколько он сейчас согласиться так просто Куруфинвэ выплюнуть.

События вокруг развивались с непривычно высокой скоростью - только успевай следить. Высокий и теперь уже очень страшный двуногий приблизился и подхватил эльдэ из сугроба, а это было непонятно и, откровенно говоря жутковато. Что делать, кот не знал: с одной стороны, хотелось поджать хвост и тихонько убежать, а с другой, эта двуногая была другом, ее нельзя бросать. Так и не разобравшись в происходящем, Искра действительно поджал хвост от страха, но не побежал, а зашипел в сторону большого темного существа. Таким звуком можно было напугать разве что мышонка, но все же позицию свою котенок обозначил по мере своих сил. А тем временем случилась схватка волка с всадником. С их стороны донеслись звуки борьбы и отчетливый запах крови, страшный и очень знакомый любому хищнику. Волк больше не казался надежным заслоном от неизвестности, он был врагом, опасным и злым, таким же, как темный высокий двуногий. Последний, кстати, так и держал Идриль за плечо. Он был единственной помехой на пути эльфийки и ее зверя к бегству. Искра подполз к черному сапогу, не переставая тихонько шипеть, и укусил.

Рохаллор к подъезду подан не был, Нолофинвэ пропускает ход

Волк, он же Артано, выплюнуть сына Феанора просто так согласился бы вряд ли, это было явственно видно по налившимся кровью и холодным, жестоким расчётом, глазам, сиявшим в непосредственнейшей близости к объекту пожирания. Светом Амана там и не пахло, но пламя было не менее ярким, а счёт, предъявляемый Атаринке, внезапно, совершенно отчётливо пах личными претензиями. Поэтому в ответ на пинок волк стиснул зубы так, что доспех вогнулся внутрь, в эльфийское мясо... а потом мотнул головой. Раз. И ещё раз, трепля уже, как треплют слишком большой для откусывания кусок туши - упёршись в снег всеми четырьмя лапами и остервенело мотая головой. Да, волки обычно так не делали, но противник нолдо волком был тогда только, когда находил это удобным... то есть не сейчас, когда в пасти на полглотка свежей крови... натекло.
Уставать четверолапый спутник Валы пока что не торопился...

Рука на плече не давила. а именно обозначала уже свершившийся, в общем-то факт пперехода статуса Идриль. К чему она отнеслась уже куда спокойнее. Страх придет потом, когда события потекут менее стремительно и напряженно. Будут и страх, и ужас, а пока дочь Турукано сохраняла все тоже отстраненное спокойствие, словно позволяла событиям течь, поступая так, потому что нельзя было поступить иначе. говорят, что безрассудное благородство, как и благородные глупости (если верить тем же дядюшкам из Дома Первого) - есть достояние дома Третьего, изредка "забывая" о подвиге Финдекано. А зря, поскольку оный нолдо приходился Келебриндаль родным дядей, потому она продолжила настаивать, тем не менее принимая предложенный Мелькором вариант. Не дрогнув, но пуская в голос нотку иронии.
- Я принимаю ваше "приглашение". А твоему голодному Волку достается лошадь. Но не сын Феанаро.
Самоотверженная защита её Котенком вызвала невольную улыбку. То самое значение слова Друг, которое полностью понимают немногие. Пусть Искра не знал, что перед ним одна из Стихий, и самая сильная, но это ничуть не умаляло его маленького подвига. Он защищал её как мог, а она не могла его бросить здесь. Куруфинвэ и так спонтанно принял решение сохранить рысенку жизнь, вряд ли ему будет до заботы о детеныше после схватки. Мягко, перекрывая его тихое, но очень грозное шипение:
- И мой Кот отправиться со мной,- заметив, что именно он делает, с той же иронией, - И он тоже давно не ел, извините.

Что возмущало пятого из детей Феанаро больше – клыки в своей руке или то, что жизнь ему спасает маленькая Идриль – понятно еще не было. Даже самому пятому. Но впереди маячили как свет сильмариллов бессонно–злые ночи может от унижения, а может и от поражения.
Скинуть с себя волка отчаянно не получалось. Было в этом еще одно неприятное свойство – набрать воздуха как следствие тоже не выходило. То приходилось откидываться затылком в снег, что бы не радовать тварь легкостью процесса отрывания руки – надо сказать плечо уже ломило нещадно – но и иногда тихо рычать, вымещая боль в этот звук. Что-то более яркое Куруфин надеялся приберечь до полного одиночества.
Атаринке подумал, что это будет самый глупый и, наверное, последний его поступок в жизни, когда здоровой рукой перехватил волка за загривок и все же таки попытался оттолкнувшись ногой от земли завалить волка… пусть пока на бок. Лишь бы эта махина не наваливалась на него всем весом.
Неприятным в этом процессе было то, что пальцев правой руки Куруфин уже не чувствовал, а отказываться от помощи леди было смертельно опасно и просто глупо. Будь он глуп в добавок к гордости – отказался бы.
И все же он нашел в себе ту, другую глупость.
- Итарильде… не смей соглашаться. – Резко, на те мгновения на которые хватило дыхания и заканчивая полурыком-полувоем от боли. – Ты не можешь ему уступить.
Объяснять девочке что договоров с тварями, такими как Моргот, нет и быть не может времени и воздуха не хватало. Равно как и развернуть свою мысль.

Мелькор опустил голову вниз. Его ел кот. Мокрый грязный сапог, от души приправленный замерзшей болотной грязью, был не самой вкусно едой в этом мире, но рысий котенок старательно жевал его, так что Вала ощущал легкое давление на пальца. Прогрызть вот так запросто хорошую кожу маленькой рыси было не под силу, но котенок был упорен в своем стремлении. Мелькор удержался от того, что бы отправить так неосторожно покушавшегося на целостность его сапог и фана кота пинком куда-нибудь в сугроб. Идриль бы это расстроило, да и зачем, собственно?
- Видимо я должен как-то решить эту проблему, пока ваш кот не съел меня, - Вала устремил взгляд на Идриль, и в черной бездне глаз заискрились искры смеха. Тёмный продолжал находить ситуацию весьма забавной, хотя процесс вытаскивания одного нолдорского принца из пасти одного ангбандского майа грозился быть непростым. Героические речи недоеденного Атаринкэ Мелькор проигнорировал.
- Артано, меня ест кот, – пожаловался в пространство Владыка Севера, таким тоном, будто означенный Артано должен сейчас все бросить и немедленно что-то с этим сделать.

Двуногие продолжали о чем-то говорить, что-то выяснять. При этом ни один даже не попытался изменить сложившееся положение. Исключением можно было считать раз того двуногого, что боролся с волком. Но и он еще успевал что-то говорить, хотя уж ему-то отвлекаться на всякую болтовню было совершенно некогда. Да и Идриль, по мнению кота, стоило бы развернуться и бежать со всех ног далеко в лес. Хорошо бы еще при этом следы запутать, как зайцы делают. Но двуногие явно считали иначе. Они стояли и разговаривали, даже не кричали и не рычали, а все же неуютно было от этого разговора, аж шерсть на загривке дыбом встала. И сапог еще этот, жесткий - не прокусишь. Искра фыркнул, чихнул и продолжил, кривясь, жевать обувь темного двуногого в надежде, что хоть что-нибудь произойдет, и все вдруг изменится к лучшему, а сам кот будет знать, что сделал все, от него зависящее.

На удивление, но перекинуть через себя волка удалось, он даже, кажется, помог - толкнулся задними лапами, вывернулся в захвате, и ровно один раз сомкнул клыки - на так удачно ставшей доступной задней поверхности ноги нолдо в районе колена. Один раз, зато резко и сильно, до слышимого хруста... а потом меховая туша просто-таки утекла из захвата, оставив на память нолдо радужные ощущения и клок угольно-чёрной шерсти в пальцах...
Больше волк не торопился - жалоба валы была, в общем-то услышана и Артано собирался своего валу спасти.,. Разумеется, от кота - именно поэтому он сперва облизнулся, а потом нырнул в сугров издевательски близко от сына Феанора, но совершенно недостижимо для основательно покусанного и безоружного нолдо.

Отчистившись от запаха крови и самой нольдорской крови, основательно облизнувшись и встряхнувшись, то есть сперва приведя себя в порядок, Артано подкрался к вале со стороны атакованного сапога тихо-тихо и, прижав к снегу рысьего кота лапой, принялся решительно и деловито вылизывать ребёнка, начав от взлохмаченной вздыбленной шкирки. Широкий шероховатый язык неторопливо проходился по пуховой шубейке котёнка, а лапа, конечно, тяжела была изрядно, но вреда не причиняла, только прижимала к снегу.

- Вполне очевидно. Даже более чем, - ирония всё же прорвалась. Ситуация не забавляла нолдэ, в отличие от Валы, которого явственно разбирал смех, однако же казалась вполне курьезной. Но это ничуть не умаляла её опасности и самоотверженности защитников Принцессы. Хотя Туруканиен не была вполне уверена, что сейчас дядя защищает именно её. Тем не менее, он пытался, вплоть до того, что продолжил отговаривать её от договора с Морготом. Но устная договоренность уже прозвучала, и теперь леди не могла отступить. Она пойдет до конца, что бы ей это не сулило. А сулило по слухам и здравому смыслу мало хорошего. Не считая и того, какую тайну она хранила. Но поворачивать было поздно. Поздно. Это слово не было произнесено, но оно на миг после слов Куруфинвэ-младшего почти повисло в воздухе. не осанвэ, а скорее четкое осознание. Она даже не пыталась отговорить котенка от грызни сапога - это не её ход. Она свой выбор сделала, но облегчать жизнь сейчас Мелькору и его Волку она не собиралась. Тем более, что он уже выдал "распоряжение".
- Очень целенаправленно ест. Очень.
А что ей ещё оставалось? Волк, к её облегчению, наконец, перестал есть фенариона и теперь вылизывал котенка, так решив проблему с пострадавшим сапогом своего господина.
- Полагаю, мой кот уже достаточно... чистый. - Беспокойство о дяде оставалось, но наверняка все происходящее уже заметили из форта и лежать на снегу ему долго не придется. - Что дальше?

Мелькор чуть скосил глаза на временно примолкшего Феаноринга. Жить будет, никуда не денется. Мертвым, как ни странно, никто из сыновей Феанора Мелькору пока нужен не был, поэтому пусть Пятый живет. На радость Третьему. В том, что старый приятель Турко будет ему за это благодарен, Вала сильно сомневался, но если это укладывается в планы, отчего бы и не побыть щедрым. А пока стоит вспомнить о хороших манерах, и ответить на вопрос прекрасной дамы. Ироничной и решительной она Мелькору тоже понравилась. Он любил существ с характером.
- Сейчас, прекраснейшая, ты сядешь верхом на волка, и вскоре, я надеюсь, сможешь по достоинству оценить мое гостеприимство, - Вала подмигнул Артано, мол хватит мыть кота, позаботься немного о деве.
- Эй, нолдо, - Мелькор вдруг разом утратил галантность, обращаясь к Куруфинвэ. Нескрываемая насмешка в голосе хлестнула ударом бича. Почти ощутимо, - Передай Нолофинвэ, что пока я дозволяю ему жить на земле, которую он почитает своей. И пока он мне не враг, его прекрасная внучка будет моей гостьей и однажды вернется к нему. Но если он поднимет оружие против меня, ему придется дважды об этом пожалеть.