Типичная февральская погода, неумеренно снежно, умеренно холодно. Солнышко не светит, легкий зимный ветерок пробирает до костей, птички не поют - вместо них негромко переругиваются воины. Пасмурно. К вечеру может пойти снег, а может и не пойти ближайшие несколько дней. Возможны морозы разной степени силы иумеренности.
Крепость заканчивает последние приготовления к осаде.

Разведчики стали показываться в долине еще три дня назад. Сперва волки, потом и всадники. Показывались, кружили, высматривали, стараясь не попасть под стрелы, и исчезали. Армия вошла в долину на третий день, когда день уже перевалил за середину, и долина почернела от знамен и оглохла от рокота боевых барабанов.
Две сторожевые башни торчали у входа в долину, как шиш на именинах, и будь тут горы повыше, а дорога поуже в этом был бы некий смысл, но увы. К башням было направленно два отряда, по одному на каждую, убрать это недоразумение с глаз долой, но помешать проходу войска башни не могли никак. Тридцатитысячная передовая армия, в чью задачу входило взять Врата и по возможности быстро, спокойно прошла в долину и начала окапываться. Пусть никто не рассчитывал на долгую осаду, но и облегчать врагу возможность делать вылазки никто не собирался. На расстоянии, куда не достреливали вражеские лучники начала быстро расти система полевых укреплений. Лагерь отгородился от крепости рвом и невысоким земляным валом, проходы в котором прикрыли деревянными рогатками и отдельно окружили каждый лагерь свободными возами. Рядовые вдосталь поупражнялись в остроумии, выдумывая заслуженные кары и обидные прозвища для начальников, заставивших перекапывать мерзлую землю и вздумавших выгнать всех на войну зимой, и для эльфов, из-за которых приходится здесь горбатиться. Но ругань руганью, а халтурить никто не решился, попасть под неожиданный удар в чистом поле желающих мало, а когда рабочих рук много, то и делается всё быстро. К следующему утру все должно быть готово. И лагерные укрепления и осадные щиты для пехоты и лучников.
Сама крепость выглядела вполне внушительной и подготовленной к штурму. Вынесенный на передний край деревянный частокол за рвом грозил создать некоторое количество неудобств, а двойной ряд стен самой крепости запросто мог скрывать штурмовой коридор, и орочьи командиры удивились бы, окажись это не так. Насколько можно было верить разведданным, крепость окружал ров по всему периметру и насыпной вал, но пока трудно было судить, плохо это или хорошо. Тролли застряли в двух днях перехода, они всегда двигались медленнее основного войска, но на частокол и пехоты хватит, а там поглядим. Что кольцо Осады падет с налета, даже если это Врата, никто не рассчитывал. Владыка на совете высказался на этот счет четко и несколько раз. За шапкозакидательные настроения было обещано разжаловать чуть ли не в рядовые, не глядя на чины и заслуги. Если из за того, что кто-то недооценил противника, сорвется график наступления…Тут Владыка обычно брал паузу и окидывал руководство армии Восток таким взглядом, от которого любому хотелось нырнуть под стол и не вылезать до конца брифинга.
Конечно, генералу передовых сил хотелось козырнуть перед начальством быстрым и удачным штурмом, но удачный был всё же в приоритете. Поэтому с его подачи все подошли к осаде серьезно, и со всеми предосторожностями, пусть дурная слава и мешала так относится к гарнизону Врат. Ночью долина сияла тысячами костров, они рассыпались по степи, как звезды на небе, и конца им не было видно. Уныло завывали варги и их походные песни разносились в морозном воздухе далеко во все стороны.
Яра вышла из палатки войскового лазарета и еще раз пересчитала все в уме. Совсем скоро у неё не будет на это времени, и если чего то не хватает, стоит сообщить об этом начальнику как можно скорее. Вражеская крепость высилась впереди, надменно возвышаясь над лагерем. Орочка мечтала, что сможет увидеть, как голову местного лорда прибьют над воротами, тогда она посмеется. Что бы увидеть это она потратила много сил, с полевых медиков спрашивают строго, пусть у неё были некоторые преференции. Выживших из той многострадальной деревни Властелин не обидел, и их желание отомстить всем было понятно. Брат названный увы, сюда не попал, гвардию перебросили прикрывать наступление, а вот ей повезло. Будет о чем бабке написать. Девушка зябко повела плечами и вернулась в палатку. Ровными рядами стояли пока пустые походные койки. Надо еще раз переложить сумку и проверить, не забыли ли девочки чего отнести в операционную.
Штурм начался поутру, когда холодное зимнее солнце показалось на горизонте тусклой полоской, но облака плотно окутывали небо, и у светила не было никаких шансов. Укрывшись за деревянными щитами, лучники начали обстрел горящими стрелами. Потом вперед двинулась пехота, таща с собой деревянные мостки и прикрываясь щитами от вражеских лучников. Двухметровый ров не самое непреодолимое препятствие и перешли они его быстро. Воины спешили оказаться в слепой зоне под стеной.

Куруфин успел въехать в крепость до того, как первые разведчики врага показались на горизонте, но все равно поздно, поздно! Столько всего не сделано, что от бессильной ярости и злости до боли сводило скулы. Но сейчас все равно ничего не изменишь и осталось лишь проверить боеготовность того, что есть. Пятый все еще ощутимо прихрамывал - все-таки две недели в седле не совсем то, что необходимо для скорейшего выздоровления, - и выслушивать доклады о готовности Врат к осаде ему пришлось в процессе осмотра старшим целителем его, Куруфина, повреждений. Да уж, съездил на совет. И пользы никакой, только травмы и на войну чуть не опаздал.
Но, на круг, все было не так плохо. Да, многое не успели. Слишком многое. А это значит, что те ресурсы, что у него есть, надо расходовать очень аккуратно и вообще вести себя очень осторожно.

Когда ему доложили, что в долине показались разведчики, Пятый лишь судорожно и зло выдохнул. Ну вот и началось. Так долго ждали, так готовились - и дождались. К частоколу были направлены те отряды, которым предстояло первыми встретить врага. С вновь проговоренными четкими указаниями, в том числе что и зря боеприпасы не тратить. Сам Курво и рад был бы быть там, но целитель был резко против, и здраво рассуждая, делать на частоколе лорду было нечего. Он был уверен в своих командирах - они справятся, ему не стоит излишне переживать. Не было лишних разговоров, все знали, сто их ждет. Но и успокоиться Пятый не мог. Целитель, пусть и после длительного препирания, но лубок с руки тоже снял и велел руку разрабатывать. И в ожидании атаки Куруфин фактически обежал крепость сверху и донизу, и проверил все, что можно было проверить, ощупать, испытать. Все из того, что успели, было готово. И когда долина почернела от войск Врага, а в ушах поселился этот жуткий рокот, Пятый внезапно успокоился. Хоть и Враг и кинул на Врата много больше, чем он рассчитывал. Скоро, скоро все и начнется. Скоро все и закончится...

Ночь светилась многочисленными огнями вражьего воиска, кострами его бойцов слегка подсвечивался изнутри частокол. Тоскливо выли волки. Могло показаться, что все замерло в ожидании первого удара. Это было не совсем верно, вернее, совсем не так. И Пятому не нужно было торчать на стене, но и уйти с нее от не мог. И когда на рассвете враг пришел в движение, Куруфин вцепился в камень стены и хищно раздул ноздри. Началось!

На частоколе все было готово к атаке. Стояли мелкие ведерки с остатками каменного масла, столько дорогой ценой выменянного у наугрим. Рядом были ведра с песком. И хоть обледенелое дерево частокола не должно было загореться, но и лишняя предостородность не помешает. И когда забрезжил рассвет, войско врага пришло в движение. Началось!
Лучники стреляли выборочно, аккуратно выбирая цели, стараясь попасть наверняка. Но не это пока было основной задачей. Заранее запасенные стрелы были обмокнуты в каменное масло. Как же тяжело было ждать... Орки шли организованно, сомкнув щиты. Вражьи стрелы впивались в обледенелое дерево, часть сумела перелететь и надо было сбавать и тушить огонь. Все знали свои задачи и неразберихи не было. Этого ждали, к этому готовились.
Когда же враги миновали ров, в него полетели подоженные стрелы. И спустя несколько томительных мгновений встала стена рокочущего, воющего огня, отсекая передовые силы от основных.

Оказавшимся в ловушке оставалось ровно одно – прикрыться щитами от стрел и попытаться прорваться к стене. Помочь им ничем было нельзя, частокол и пространство перед ним заволок густой черный дым. Впрочем, не нужно было видеть, что бы понять, что там происходит. Выживших в этой ловушке будет до смешного мало. Большая часть оказавшихся между рвом и частоколом за своей долей крупы и солонины уже не придут, на радость интенданту.
Настроение в штабе резко испортилось. Еще бы, штурмовать считай и не начинали, а потери уже ощутимые, да еще проклятые голуг сперли их, северную, придумку. Ну не гады ли? Желание отплатить им еще и за это было очень велико, но после огненной ловушки орки резко начали осторожничать. Противник попался уж больно хитрый, мало ли что еще приготовил. Хотя ров сюрприз одноразовый, и когда густой дым от огня перестал мешать лучникам целиться, обстрел усилился, и под его прикрытием вперед выдвинулись новые отряды.

Ветра, к счастью, не было и дым от горящего рва стоял густой стеной позади воинов врага. Огонь не давал оркам ни возможности отступить, ни прислать подкрепление. Ловушка захлопнулась, а дальше уже настало время лучникам показать свое мастерство. И стрелы полетели чаше, обычные чередовались с более редкими горящими. Был дан кроющий залп, потом еще один. После уже били прицельно, стреляя в образовавщиеся бреши, расширяя и множа их. Стрелы противника тоже находили своих жертв, и раненых оттаскивали в сторону, или же сразу старались спустить со стены к палаткам. Но таких, слава Эру, пока было немного. Хорошее слово пока. До конца боя еще было далеко и кто-то вполне мог и к Мандосу отправиться...
Командир скрипнул зубами и сквозь зубы послал проклятье прошлому гарнизону Врат. Враг был силен и хорошо подготовлен, и если бы воины лорда Канофинвэ не были такими нежными фиалками... Здесь было их место и это они должны были отражать эту атаку. Но судьба распорядилась по-другому, значит, это уже его долг и его место. Тем более что этих ромашек бы просто смели, не сильно-то и заметив. Так что уж лучше так, а уж этим в Аглоне применение найдется.
Каменное масло в ведерках почти закончилось, но, после минутного колебания было принято решение прекратить его использование. Пригодится в следующей атаке.
Бой продолжался и небольшому отряду противника, несмотря на непрекращающийся обстрел, удалось дойти практически до стены. Упорные твари... Не без труда, но их удалось остановить. Плохо. Но кто рассчитывал, что будет легко? Вот уж каких мыслей не возникало, так это подобных. Но тут кто-то молча сорвался со стены, словив вражью стрелу и командир откинул лишние мысли, вернувшись в бой и прикрикнув на своих, чтобы не расслаблялись. И не высовывались зря! А то слишком самонадеянных Мандос заждался, и не лучше ли им было уйти к лорду Тьелперинквару и не занимать чужое место?!
Бой шел долго и потихоньку начинал утихать. Дыма еще было достаточно, а значит самое время отправлять раненых в крепость и просить подкрепления. Следующая атакующая волна явно будет намного сильнее и лучше подготовиться сейчас, чем потом кусать локти. Самоуверенность еще никого не красила и никому не помогала. Как раз наоборот. Кто знает, вдруг они сразу полезут в новую атаку?

Об мерзлое дерево частокола удалилось сразу несколько штурмовых лестниц, и только тогда орочьи лучники прекратили обстрел. В этот раз нолдлор не должны помочь никакие фокусы, с частоколом и теми, кто его оборонял, пора было кончать. Солдаты были злы и сражались яростно. Кого то подстрелили на подходе, на кого то вылилось подожженное земляное масло, кто-то сорвался или был сброшен, но часть штурмующих забралась на галерею и завязалась короткая рукопашная схватка. Оборонять стену всегда проще, чем лезть на неё, а нолдор не собирались дешево продавать свои жизни и сражались упорно, а численное преимущество пока не успело сказаться. Рога протрубили отход, и те, кто был жив, оставили стену, стараясь остаться в слепой зоне для вражеских лучников и готовясь ко второму заходу. Зато снова проснулись стрелки, продолжив засыпать частокол стрелами, пока под их прикрытием вперед двинулась вторая волна. Командование решило, что к стенам замка они должны выйти сегодня.

Вторая волна атакующих пришла довольно быстро. Да, из крепости успело прийти подкрепление, а раненых смогли частично увести, частично унести до Врат. Но все равно была надежда, что ловушка на несколько больший срок отодвинет новую атаку. Напрасная надежда, что ж. Надо принять эту волну и отступать до крепости. Частокол важным объектом не был, скорее временным препятствием в дополнение к огненному рву.
По наступающим выпустили пару залпов, в центры групп полетели подоженные ведерки с остатками каменного масла. Но драки на самом частоколе избежать не удалось. Жестокой, но довольно короткой. Протрубили вражьи рога и твари отступили. Что ж, будет глупо этим не воспользоваться.
Под прикрытием щитов войны стали отступать к крепости, в первую очередь уводя тех, кому необходима была помощь. Прикрывающие стреляли в ответ врагу, постепенно покидая стены. Все было спланировано заранее, действия были четкими, никто не паниковал и по-дурному не вытыкался. Сейчас главное создать видимость, что частокол все еще защищают.
Осталось подготовить прощальный подарок, пусть не такой красивый, как ров, но необходимое для полного отступления время он даст. Жаль, что дерево нельзя было просмолить заранее, но это было бы в высшей степени глупо. Поэтому с заранее заготовленных скаток и сухих дров стряхивались присыпанные снегом плащи. Поджечь и быстро раздуть пламя, после чего можно быстро отходить. Мерзлое дерево стеныи навеса не загорится, а вот перекрытия и настилы вполне могут, а идущий изнутри дым заставит врага призадуматься. Все это даст время нормально отступить, унести раненых и мертвых. Пока еще есть шанс и возможность никого не оставлять, им надо бользоваться.
Частокол скорее сильно дымил, чем горел, хоть местами поверх бойниц и проскальзывали язычки голодного пламени.

Прикрытие получилось, лезть в огонь второй раз желающих не нашлось и нолдор смогли спокойно отойти. Больше в этот день их не тревожили. Раненых вынесли, живую силу было приказано беречь, это не последний штурм и не последняя война. Уцелевшие в первой волне в эту битву уже точно не попадут, ну, да на их век хватит. Сразу прибавилась дел у лекарей, в походном лазарете с тяжелыми трудно, даже если все подготовлено. Сразу стало больше суеты и ругани, начальник лазарета орал на своих лекарей, на обозников, и если честно, то на всех, кто под руку подвернулся, ему отвечали тем же, но работа делалась четко и слаженно. Кто не помрет, будет жить. Завтра всех, кого можно отправят в тыл, там долечат.
Яра вышла на воздух уже в темноте, её младшая помощница, пристроившаяся за пологом шатра вскочила было на ноги, но орочка махнула ей рукой, сиди уж. У девки небось тоже руки устали от штопки, подкинули голуг работы, ничего не скажешь. Скоро и вовсе зашьемся, главное в ритм войти. Начальник между руганью её похвалил – хорошо. Этак если повезет быть и ей однажды старшей лазарета. Замуж, конечно, уже не выйдешь, ну да и ладно, хороших мужиков вокруг и так толпы, с детьми только трудно будет, помочь некому. Впереди разбирали частокол. Огонь на нем потушили, а бревна пригодятся. Скоро настоящий штурм, может прямо завтра.
Ночь прошла тихо. Разведчики вышли вперед небольшими группами, под самые стены крепости, смотреть, что еще приготовили осаждающие, и нельзя ли обойти крепость по рву. Днем приступа не было, выходили лучники пострелять, под их прикрытием налаживали мосты через ров. Командиры нервно поглядывали на время, но лезть на рожон никто не решался. Штурм начался ночью. В два часа вдруг завыли рога и загрохотали барабаны, а темноту освятили тысячи горящих стрел. Закрывшись щитами и прячась за мантелетами, войско Ангбагда двинулось на штурм. К воротам, закрывшись огромными деревянными щитами, обитыми шкурами, двинулась четверка горных троллей. Двое несли щиты, двое волокли обитый железом таран.

Вернувшихся встретили и, кому требовалась помощь, тех отправили к лекарям, мертвых отнесли в так называемый зимний сад. Позже там запылают погребальные костры - пока есть возможность, надо проводить павших воинов с честью. Остальных же отправили отдыхать и приводить в порядок доспехи и оружие. Скоро начнется самое веселье и все должны быть елико возможно готовы.
Передышкой воспользовались во всю силу, дозаготавливая необходимое, поднимая на стены запасы боеприпасов, камня и смолы. В разведчиков постреливали, не давая наглеть и слишком близко подходить к стенам. Куруфин проведал раненых, тяжелых среди них, слава Эру, было немного, почти все могли встать в строй через день-два. Хорошо. Общий настрой стал несколько нервным, злым. Но отчаянием и не пахло.
Передышка не могла продолжаться долго и, когда ночью начался штурм, Пятый вздохнул чуть ли не с облегчением. Нет ничего хуже ожидания. Огненные стрелы по большей части ударили в щиты и по двору, но некоторые попали в котлы со смолой. Тем же хуже для нападавших! Раздалось несколько вскриков. Куруфин не обернулся, лишь скрипнул зубами. Если кто жив, ему и помогут. Только вот тролли... Но кто говорил, что будет легко?! Лучники ответили слаженными залпами.
И когда на стены полезли, он подождал, чтобы количество нападавших стало достаточно и дал отмашку опрокинуть сеть с камнями. Первую волну стенолазов смело, а потом в ход пошла и смола. Главное сейчас вывести из стоя троллей и таран, а уж для этого и камней, и смолы они не пожалеют.Да остальных найдется, чем угостить!

Легко не обещали никому, и штурм пошел как любой другой штурм. Приступ, отступление, камни и кипящая смола со стен, еще один приступ, рубка на стенах, отход, пересменка. Штурм продолжался до рассвета. На рассвете рога протрубили отход, и на час настала тишина. Потом карусель завертелась по новой, только уже без троллей. Орочьи генералы сообразили, что войск в крепости меньше запланированного числа, и крепость было решено брать измором. В отличии от армии Севера, нолдор не имели возможности сменять выдохшиеся отряды на передовой линии. И на крепость пошли волны. Штурм продолжался весь день. Когда солнце начало клонится к закату, защитники крепости получили еще одну краткую передышку, а потом в атаку пошли тролли. На этот раз их был почти десяток, и они швыряли огромные камни в бойцов на стенах, но таран пока не появлялся. Командование троллей берегло, видно не так много их было, и при серьёзной опасности их отводили. Утром тролли пропали, но снова появился таран, его подкатили на колесах, прикрыв навесом, обитым мокрыми шкурами. Часть штурмующих попыталась обойти крепость с фланга, но у лучников на башне рука все еще была тверда, и манёвр не удался. Так и пошло. Перерыв максимум на час или на пол, два-три раза в день, и штурм. Под самое утро третьего дня, когда волны штурмующих уже третий час шли на приступ и только-только увели троллей, несколько отрядов опять попытались влезть на боковую стену.
Под прикрытием штурма небольшому отряду удалось пробраться по рву к задним воротам, и сняв часовых, спустили со стены веревки для небольшого отряда в пару сотен, прошедшего по валу. Орки попытались отбить ближайшую башню и закрепится в ней. Штурм передней линии при этом и не думал прекращаться, наоборот, туда бросали всё новые силы, понимая, что долго вражеский гарнизон не продержится. Хватит. И так почти неделю тут колупались, пора и честь знать.

Атака шла за атакой, волна за волной. На смену уставшим вражьим воинам приходили свежие, да еще и троллей стало больше. Брошенные этими тварями валуны сметали бойцов и части укреплений, эльдар тоже не отставали и кипящая смола с камнями летели на врага. Легкораненых уже не отправляли к целителям, а в те короткие передышки перевязывали прямо на месте. Силы таяли просто на глазах, все больше было тяжелораненых и мертвых, и все больше крепла отчаянная, остервенелая злость. Все, как один с самого начала знали, на что идут. И что из Врат дорога только одна - прямиком к Мандосу. Тем больше было желание утянуть с собой как можно больше тварей, чтобы перед родичами, теми, кто останется, не было обидно. Еще один день простоять, продержаться. Не пустить.
Враг атаковал не только по переднему краю. Пара сотен обошла крепость и перебралась внутрь. Их удалось выбить, но уже из последних сил. Но твари подожгли штурмовой коридов задних ворот и теперь крепость подсвечивалась изнутри. Сил особо тушить уже не было, да и смысла особого - тоже. Разве что ту часть, что примыкала к воротам внутренней крепости, закидали снегом и песком.
Куруфин от всей широты феа обложил Макалаурэ с его инденерной мыслью всеми возможными словами. Он устал, зверски устал, но старался не показывать этого, ведь его воины устали не менее. Он старался быть везде, хоть бы и только своим видом подбодрить бойцов. Тяжело было ходить не хромая, нога болела и пыталась подломиться, правая рука не отставала и ныла не переставая. Он сцеплял зубы и шел дальше. Многим было хуже, многие были вообще мертвы.
Утром шестого дня стало понятно, что внешнюю стену долго они не удержат, диверсия врага оттянула столь необходимые силы и теперь пришла пора отступать. Тем более что и ворота уже держались на одном честном слове. И во время очередной передышки он скомандовал отступление. На стене остались те, кто уже не мог выжить, но еще мог сражаться. Это был их выбор и Пятый был искренне им признателен и благодарен. Он еще раз обошел стену, подбадривая бойцов, проследил, чтобы им хватило боеприпасов. Никто не прощался, хоть ответные улыбки и сильно напоминали оскалы. После Куруфин все же покинул стену, уходя во внутреннюю крепость.
В полдень шестого дня ворота внешней стены рухнули.

Первая линия пала, теперь бы не дать им закрепится во внутренней крепости. Пленных во время штурма было приказано не брать. «Дальше поглядим» - туманно высказалось начальство, и врагов не щадили. Живым было приказано взять лорда или командира, если лорда тут нет. Большая часть армии очень рассчитывала, что лорд все-таки будет. Относительно него и крепости распоряжения были даны с самого верха. Настало время платить по счетам.
Лучники опять начали обстрел, уже с занятой стены, дабы голуг не скучали, пока бойцы внизу разбирали штурмовой коридор, а спустившаяся со стены пехота быстро сооружала заслон от вражеских лучников из осадных щитов. Жаль день, а то бы вывели троллей, а так проколупались они довольно долго. Все спешили развить успех, не дать почти добитому врагу отдыха. Барлога бы сюда, но видать не слишком достойной целью посчитал Владыка крепость Маглора. Зато теперь и обходить крепость никто не мешал, кроме лучников. Наскоро сооруженный таран ударил в южные ворота, пока по освободившемуся пространству подкатили старый к воротам северным. Обитый железом клюв ударил в ворота раз, другой и створки поддались. В образовавшийся проем немедленно бросились бойцы. Близкая победа придала им сил и бесстрашия.

Из трех тысяч, что пришли во Врата с ним, в живых осталось чуть более трех сотен. Все не единожды, да ранены. Все еле стоят на ногах. И эта передышка, если ее можно назвать таковой - последняя. Сейчас важно перевязать раны, по-быстрому подлечить всех, кого можно вернуть в строй. И готовиться к последнему бою. Да, есть еще сама центральная башня, но что с нее толку? Она и суток не простоит после падения внутренних ворот. Целителям было приказано уводить и уносить тех, кого еще можно было выходить и кто перенесет дорогу через тайных ход. А бойцам - обрушить его за ними и замаскировать. Это даст небольшую, но фору.
Хорошо хоть их успели заменить, увидь вражьи отродья ту кованную решетку, что была до них - обсмеяли и были бы правы. Но что сейчас об этом говорить.
Когда со стены крикнули про таран, Пятый понял - пора. И отдал приказ. Что ж, время принимать бой. Правая рука болела нещадно, несмотря на те снадобья, что целитель все-таки в него влил. Но ничего, потерпим, немного осталось. Поудобнее перехватив щит, Куруфин занял свое место среди бойцов. Он надеялся, что ворота хоть на первый раз, да выстоят, но и эта надежда оказалась напрасной. Удар, другой, створки разошлись и в них ринулись враги... Но почему ничего не происходит?! Что же случилось? Что?!
Некогда думать, сейчас главное выбить тварей из пролома! Рядом с ним упал боец, на его место тут же встал другой. Копейщики второго ряда тоже не дремали, как и немногие оставшиеся в живых лучники. Шаг, удар, прикрыться шитом. Еще шаг...
Внезапно крепость вздрогнула как от удара. И еще раз. И еще.
- Назад! - Только и смог прохрипеть Куруфин, ударяя мечом ближайшее вражье отродье. И отпихивая щитом назад стоявшего рядом.
Пол под ногами заходил ходуном двор между внешней и внутренней стеной провалился внутрь, утаскивая и погребая среди камней и обломков дерева всех тех, кому не повезло оказаться там. Плац вдоль внешней стены перестал существовать, вместо него зиял провал ямы.
Одна из тварей в падении успела воспользоваться тем, что он открылся и зацепить. Пятый неловко отмахнулся, ногу пронзила резкая боль и он полетел следом. Мгновение он слышал чей-то отчаянный крик, потом его поглотила темнота.

- Сука, вот же ж сука драная, - у командира пришедших к Вратам тридцати тысяч было еще много слов, но эти пока были основные, - Что я теперь в центр доложу?
Два темника стояли рядом примерно в том же настроении. Третий канул в тот же провал, куда и почти все вошедшие крепость солдаты, и вряд ли это пережил. Общие потери составили почти половину войска. Вроде допустимые потери при штурме, но вместо ожидаемых десяти тысяч, в крепости было не более трех. Один к десяти и ловушка. Полная яма трупов. Что за хитровысушенная тварь это придумала? Командиры стояли почти у самой ямы, из которой сейчас пытались достать хоть кого-то живым. Живых было мало, и часть из них милосерднее было сразу добить. Хорошо, что рухнула только северная часть двора, и те, кто были на восточной уцелели. Они почти сразу получили приказ взять пленных, потому что у начальства резко появилось желание их допросить.
- Эй, господин начальник, - кто-то из сотников почтительно остановился в паре метров, дабы не попасть под горячую руку, - Мы, кажется, лорда нашли.
Голуг был если не лордом, то наверняка старшим, и милосерднее было бы его добить. Но войско севера это не то место, где бывает милосердие. С раненого стянули шлем и все трое оставшихся в живых генералов резко напрягли память. Им показывали, как выглядят главари врагов, но поди пойми, когда он весь в крови и земле.
- Это не он, - вдруг неожиданно чужим голосом сказал старших командир, и желтые глаза заволокло чернотой – Это Куруфин.
В следующее мгновенье он уже ошалело тер виски, а ординарец протягивал ему фляжку со спиртом. Орки знали, что Владыка следит за ними, его воля лежала на армии незримым покрывалом, но так явно он являл себя не часто.
- Так, - генерал встряхнул головой в последний раз, - этого к лекарям, стабилизировать и отправить в Ангбанд, если не выживет – ответим перед Властелином. Пленных тоже на Север, тех кто может выдержать переход. Кто не сможет – наши. Исполнять.
- Это что выходит, он младшего брата вместо себя подставил? – удивленно спросил один темник, - Вот ведь гнида.
- Эльфы, - пожал плечами второй. – А этот еще и снага.

Начальник полевого госпиталя был мужчиной, что само по себе редкость, так получалось, что лекарь, даже хирург – женские должности, и мужики даже в полевых госпиталях были в основном на подхвате, те, кому слишком рано или наоборот уже поздно браться за меч. Начальник же Яры не был ни стариком, не калекой, и вполне подходил для армии, но почему то оказался в лекарях и ни мало от этого не страдал. Яра за их не длинное знакомство решила, что ему просто нравилась эта работа. Желающих упрекнуть его в том, что он сидит на бабской должности не было, рука у начальника лазарета была тяжелая, с ножом и мечом, поговаривали, он тоже на ты, да и идиотов ссориться с тем, кому может быть придется тебя штопать, как-то не находилось.
Яра стояла снаружи палатки, подставляя лица северному ветру. В госпиталь вытянули всех, кто хоть что то умел, а лекари так вообще зашивались. В определенный момент это стало рутиной. Как конвейер. Разрезали – вправили – сшили – бинты – лубки – следующий. Отдыхали мало, спали еще меньше. Вся долина пропахла гарью погребальных костров.
Начальник вышел, наскоро вытирая руки о полотенце.
- Отдыхаешь? Пять минут, мой руки и на операцию, мне нужен помощник.
- Что? – Яра вздохнула, и спрятала руки под меховую муфту, отогревать. Что, а не кто. Личности у раненых появятся, когда горячая пора прекратится.
- Голуг, - коротко бросил начальник, и этим все было сказано.
- Я не буду! – оскалилась орчка, - Пусть подохнет! Я не буду.
- Будешь, - отрезал начальник и ушел внутрь шатра. Яра побежала следом, между коек, стараясь говорить не очень громко:
- Но господин начальник, на нем живого места нет, он у нас под ножом сдохнет, мы не знаем, как голуг реагируют на обезболивающие, я не могу.
- Властелин приказал привезти его живым. – начальник развернулся уже у самого входа в операционную, -  Лично приказал. Ты мой лучший хирург сейчас. Все, спор окончен. Мой руки. Если он сдохнет на столе нам всем не поздоровится.
Яра стерла выступившие на глазах злые слезы.
Она вышла из операционной спустя почти пять часов. К счастью обезболивающие и лекарства на голуга действовали, во всяком случаи, не наносили вреда. Но все равно, было проще сказать, что в нем осталось целого, чем перечислить повреждения. Оказалось, что новые еще и легли поверх старых. Прекрасно. А ведь это время и средства можно было потратить на своих. Тяжела иногда воля Владыки. Можно было только мечтать, что в Ангбагде голуг своё получит.
Начальник лазарета вышел за ней следом, молча разжал ей зубы и влил туда что-то из фляги. Только на пятом глотке орочка поняла, что это почти не разбавленный спирт и закашлялась.
- Молодец, девка,  - орк с коротким смешком поцеловал её в сомкнутые губы, сунул в руки флягу и ушел. Яра молча опустилась прямо на снег и наконец-то заплакала от усталости.
Через два дня обоз с ранеными ушел на север.

В марте грянула оттепель, а потом пошли весенние дожди, превратив дороги грязное месиво из воды и грязи. Ездящие по Арт-Гален разъезды проклинали свою тяжкую жизнь, и им вторило сопровождение обозов. Все, что можно, постарались успеть добросить в войска еще по зимним дорогам, но при перебоях со снабжением уходить в наступление было глупо, а перебои были неизбежны. Так что продвижение застопорилось, и войско осталось во Вратах, благо дел хватало, и весеннюю непогоду всяко приятнее провести в обустроенном лагере, где есть и запасы и крыша над головой.
Через семь дней после штурма стало ясно, что больше живых в провале искать бесполезно, туда стащили тела и устроили один большой погребальный костер для всех. Если кто еще был жив в яме – что ж, не повезло, но это вряд ли. Яму пережгли и навели через неё временные мостки. Судьба тех пленных, которых сочли нецелесообразным отправлять не Север, была печальна и их тела долго провисели распятые на внутренней стене. Но было их не много, так что месть тоже не задалась. Тела защитников крепости кинули в ров, каждому отрубив предварительно голову и сложив черепа горкой у входа. Землю внутри и вокруг крепости засыпали солью и оставили её. В старой крепости никто не хотел не то, что жить, в ней и просто долго находиться желающих было немного. Еще в начале марта по окрестным лесочкам пошли стучать топоры и на холмах по обе стороны от бывшей крепости быстро стали расти временные форты. Стены и дворовые постройки потихоньку разбирались на камень и доски для новых укреплений, железо собрали и переплавили на собственные нужды, снесли остатки штурмовых коридоров и повытащили из внутреннего замка всё, что там было ценного. Когда пошла оттепель, переброшенный наскоро через провал мост поплыл, и инженеры долго ругали тех голуг, которые додумались до этакой военной хитрости. В конце концов, когда земля немного прогрелась, подогнали троллей и провал засыпали и заровняли. Работы шли неизбежно долго, зато проблем с переброской войск меньше. Провозились в общей сложности больше месяца, и армия выступила в Таргелион только в начале апреля.