...

Солнце. Первое, что он увидел, когда очнулся солнечный лучик, пробившийся сквозь куст. Значит уже полдень, сколько же он провалялся в беспамятстве и почему его еще не нашли? Нет, не так уж и долго, когда он забился в эту расщелину, солнце только всходило. Он дал себе слово не спать, но все-таки заснул и проспал несколько часов. Может его уже потеряли? Нет, как же, держи карман шире. Волк завыл совсем рядом, за соседним холмом. А сил бежать почти уже не было. Обидно будет умереть так близко от спасения, ведь это уже предгорья, вон на горизонте горы Дортониона, тут должны быть свои, обязательно должны быть.
Эльф неуклюже поднялся на ноги, и уже привычным будничным жестом подобрал обвившую руки длинную стальную цепь, что бы не мешала и не звякала, выдавая его присутствие. Незачем помогать варгам, они и без того наверняка скоро опять возьмут его след. Что ж, единственным утешением было то, что назад его никто не потащит, теперь разорвут на месте, что бы ни достался никому. Враг уничтожает все, что не принадлежит ему. А из квендо сейчас плохой боец, и из оружия только собственная цепь и он устал настолько, что с трудом может её поднять. Босые ноги соскользнули по мягкой земле, и эльф упал на бок, неаккуратно съехав к подножию холма. Когда бежишь несколько суток и почти не спишь неудивительно, что ноги вскоре перестают держать. Если бы найти хоть какое-то укрытие! Но нет, от варга так просто не спрячешься, это не лесной волк, который покараулит и пойдет искать другую добычу. Маленькая промоина в холме, где ему удалось немного вздремнуть, годилась только как временное убежище, но варги не потеряли след, а значит остается только бежать, пока не рухнешь от усталости, а потом принять свою судьбу. Видать правы были надсмотрщики, никому не уйти от гнева Моргота, и раз уж один раз он схватил тебя за горло, больше ты от него не вырвешься. Это все было очень похоже на отчаянье. Квендо знал, что отчаиваться плохо, поэтому поднялся и короткими перебежками, прячась за кусты побежал к следующему холму. Может там он найдет убежище? Пусть он отчаялся, но сдаваться эльф пока не собирался.

Берен наслаждался жарким летним днем. В синем, святящемся небе в золоченой лодке плавно плыла Ариэн, которая, конечно же, вполне может обернуться Уримэ через пару часов, но Берен любил ее, даже когда она жгла немилосердно.
Берен ехал в предгорьях верхом на приземистой рыжей лошадки в крупных белых пятнах и с черной гривой. Ноги чувствовали лоснящиеся бока, ласковый ветерок трепал его собственные рыжеватые кудри. Берен любил этот мир. И этот миг. И все вокруг.
Когда звенящую птицами и сверчками тишину вдруг разрезал волчий вой. И лошадь и человек чуть ли не подпрыгнули. Животное беспокойно прядало ушами, беоринг превстал в стременах внимательно вглядываясь в окрестности. На самом деле это было глупо - волка так просто вряд ли заметишь. Но Берену нужно было время что бы решить что делать. Волк в предгорьях... это странно. Из леса сюда вряд ли придет, даже в погоне - да и какая дичь сунется сюда? Тогда... тварь врага? И что теперь делать? Выследить тварь и убить, а вдруг не справится? Вдруг тварь не одна? Берен досадливо сплюнул и стукнув пятками направил лошадь взобраться на ближайший холм. Нужно осмотреться - если заметит волков, то на своей неказистой лошадке он сможет уйти от любой погони. Что же происходит?

НПС. Волки.

Варгов было трое, они бежали растянувшись цепью и гнали добычу все дальше и дальше на юг. Вчера вечером волки потеряли след и всю ночь рыскали между холмами, разыскивая жертву, а сегодня утром вновь напали на след. Добыча была уже близко, она стала, на камнях волки чуяли следы крови из разбитых босых ног. Нет, жертва не могла от них уйти, пускай и забралась так близко к нехорошим местам, где ездят всадники с горящими глазами, и меткие человеческие лучники сторожат свои стада. Варгам здесь не нравилось, они непроизвольно старались держатся ближе и не расходились широкой цепью, но пока все было тихо. Только запах добычи щекотал ноздри. Добычи еще опасной, отчаянной, но ослабшей и беспомощной перед острыми волчьими зубами. Эта добыча принадлежала варгам, её не нужно было хватать и держать, что бы потом её забрали, её не нужно было стеречь, её можно было просто разорвать и сожрать, а потом вернуться и сказать, каким вкусным был сбежавший пленник.
Твари шли по следу, когда услышали новый запах. Он был совсем не похож на запах беглеца или на запах остроухого мяса. Вернее основных запахов было два. И оба вкусные. Человек с лошадью. Это могло быть опасно, варги знали. Но человек с лошадью был один, его товарищей было неслышно, а варгов было трое и это были матерые северные звери. Человек с лошадью был очень близко, так, что можно было обойти этот холм и напасть на него. Но в первую очередь волки помнили о деле, поэтому проигнорировали одинокого всадника - свяжется, будет сам виноват, и пошли по следу. След вел в обход холма, на котором вот-вот мог появится всадник.

Идти вверх было, наверное, не самой умной мыслью, но эльф, говоря по правде, уже не сильно понимал, куда он вообще идет. Направление было с самого начала весьма и весьма примерным: подальше от Севера, поближе к югу, а так как-нибудь образуется. В своей способности незамеченным пересечь Арт-Гален беглец сомневался, но то, что единственными заметавшими его, оказались орки и три на редкость упрямые волчины, казалось чудовищной несправедливостью. Дня этак три назад, сейчас единственное о чем мог думать эльф, как бы не навернуться на ровном месте на радость преследователям. Жесткие стебли и скрытые в земле камушки ранили сбитые босые ноги, солнце уже начинало припекать. А ведь всего месяц назад, скажи кто, что можно жаловаться на солнце – рассмеялся бы в лицо такому шутнику. Под тенью Тангородрима каждый лучик как праздник, и уже сложно вспомнить, как сильно обжигают палящие лучи в жаркий летний полдень. Беглец не жаловался, жаловаться он давно уже поотвык, да и на что тут жаловаться? Что сдохнешь не в каменном подземелье, а под солнцем, среди сладко пахнущих степных трав, свободным, пусть и все еще со скованными цепью руками. Еще чего. Живые, правда, редко бывают полностью довольны тем, что вчера еще сочли бы для себя единственно желанным, и умирать эльф очень не хотел. Поэтому упрямо карабкался вверх, прячась от волков за широким плечом холма, неуклюже спотыкаясь и звякая цепью. Может там найдется пещера, высокое дерево, может оттуда он увидит сторожевой разъезд, да все что угодно. В мире иногда есть место чудесам. Вот какой-то всадник, например…Всадник. Эльф сощурился, пытаясь понять, является ли пестрая лошадь шуткой больного воображения и яркого солнечного света, но кажется, она был вполне реальна, и тоже поднималась по холму метрах в десяти от беглеца. Кто сидел верхом эльф не разглядел. На него снизошло усталое отупение, и он молча смотрел на всадника, как будто разучился разговаривать. Эльф в оборванной холщовой одежде, с разбитыми ногами, сжимающий в руках длинную цепь от вцепившихся в руки кандалов, как единственное оружие.

Берен тронул животное коленями, направляя его на холм. Лошадка была хорошая, обученная и послушная, но близкое присутствие волков ее явно беспокоило. Берен сам до этого всего пару раз был в стычках на Осаде, так что его лихорадило не меньше.
- Мы только одним глазком, - пообещал адан, правя ногами, а руками доставая короткий боевой лук и натягивая тетиву.
Долгие, в пояс, травы гладили лошадку по бокам и обрывались, зацепившись за стремена. Всадник был на середине холма, когда наложил стрелу на тетиву. Воя больше не повторялось и, пригнувшись в седле, Берен поднялся на холм. Каково же было его удивление, когда вместо варгов первое что он увидел было... грязный человек в лохмотьях и цепях. От неожиданности беоринг чуть не спустил стрелу. - Чтоб тебя! - сквозь зубы выругался он, уже начиная понимать что этот беглец (а кто он еще?) напрямую связан с волчьим воем погони.
Тетиву пришлось отпустить, что бы резко повернуть кобылку к человеку... что-то странное было в этом человеке. Наверное то, что это был... не человек?!
- Суилад! - приглушенно воскликнул Берен, неотвратимо сокращая дистанцию. - В седло! Скорее! В ушах бешено стучала кровь, в ногах ощущалась предательская дрожь. Берену было страшно и весело одновременно.

- А если Ангарато встретим? Тут уже вроде бы его земли. Ему будет интересно, чего мы сунулись.
По тону, которым произнес всадник эти слова, был очевидно - вопрос сам по себе является глубоко теоретическим. Под Ангарато же следовало понимать не лично дортонионского лихого вожака, а а дозорный разъезд из его верных. Который, чисто теоретически, мог случиться в этих местах, которые к Дортониону были явно ближе, чем к Аглонским окрестностям.
- Скажем, что случайно. Ну промахнулись, дали крюка...
Хэлко лениво пожал плечами, нисколько не смущаясь столь неубедительной версии касательно того, что аглонский дозор может делать совсем не в аглонской зоне ответственности. Откровенно говоря, он совершенно не верил в то, что вот сейчас они встретят хоть кого либо. Четверо всадников, считая его самого, неторопливо двигались через Ард-Гален. Разморенные спокойствием и теплыми лучами солнца кони сонно резали грудью цветущие травы. Спешить смысла нет, дергаться смысла нет. Конечно, сам по себе выход в дозор - это хорошо, это какое ни есть, а разнообразие. И - минимальный шанс хоть что то, а встретить. Но если говорить по существу, то уже долго, очень долго отправляющиеся прочесывать степь двуногие аглонские гончие не встречали ничего, что заслуживало бы внимания. Да что там, возвращающийся сейчас небольшой отряд, давший заметного такого крюка на запад, в ходе обратного пути к крепости, сделал это исключительно ради призрачной надежды найти хоть что то, что окажется интереснее лисицы. Ну и чтобы сломать рутинный, в зубах застрявший уже, маршрут. Что поделать - спокойствие и однообразие, помноженные на многодневное (чтоб больше не сказать) отсутствие видимых признаков угрозы, влекут за собой мелкие нарушения, числа которым не счесть. Например, можно залезть на территорию союзников, немного так. При прочих равных оно лучше, чем недоработать, не доглядеть. Солнце припекало, легкий ветер гнал по высокой траве волны, и мир кругом дышал таким покоем, что и вообразить нельзя. Где-то высоко в небе кружила одинокая птица - сокол высматривал добычу. Озверевший от отсутствия событий конный разъезд маялся мелким хулиганством по дороге домой - лез куда не просили.
- Так они и поверят. А если поверят, то будут считать нас идиотами, каких свет не видывал.
Строго в соответствии с погодой и положением дел, разговор в отряде шел медленно, не быстрее, чем волны бегут по травяному морю.
- Вот только то бы их спросил. Пусть думают, что хотят...

оффтоп технический:

НПС. Волки

Варги рыскали между холмами, ища след на каменистых россыпях. На этих прогретых солнцем холмах запах держался хуже, но след был еще теплый, а жертва близко. Почти загнанная, одинокая, она не могла далеко уйти. След уводил по холму вверх и волки, опять растянувшись рядком, пошли вверх по склону, втягивая теплый воздух влажными носами. Запах добычи витал в воздухе, смешиваясь с запахом лошади и человека. Звери были не глупы, звери предвидели сытный обед. Но конь и человек были им незнакомы, у них могло быть кусачее железо, они не бежали много дней от преследователей, они могли быть опасны. Поэтому варги, хоть и прибавили скорости, перейдя на бодрую рысь, но на вершину холма вынырнули с опаской. Мало ли что.

Беглеца в данный момент можно было принять хоть за человека, хоть за орка, хоть за корягу болотную. За тролля или гнома не позволил бы рост, а так…Судите сами: неровно остриженные волосы неопределенного цвета наполовину закрывали уши и лезли в глаза, в которых давно угас любой свет. Изможденное и оттого какое-то серое лицо. Морщинки в уголках губ – признак возраста у людей, а у эльдар печать перенесенных лишений. Грязные изорванные лохмотья вместо одежды, красавец в общем, краше в гроб кладут. Пока у квендо еще были силы на иронию, он представлял себе, какие лица будут у родичей, если повезет с ними встретиться. Хотя родичи наверняка давно сочли его погибшем и рады ему будут в любом виде.
Кто был этот одинокий всадник, эльф не думал, главное он точно не был врагом. Тут уже владения лордов нолдор, тут враги на лошадях не ездят. Значит, осталось еще немного удачи на последний рывок, вдвоем может и с варгами как-нибудь управятся. И всадник может быть не один. Квендо осознавал, что боец из него сейчас, мягко говоря, никакой, а то и хуже. Поэтому стоит понадеяться, что варги бегают все-таки медленнее лошади и поспешить воспользоваться приглашением. Эльф сделал несколько шагов к всаднику, со своей стороны сокращая дистанцию и неуклюже, мешала цепь, зацепившись за седло вскочил человеку за спину. Ну как вскочил…вскарабкался. Не свалился, и на том спасибо.
- За мной трое варгов. Близко. – все-таки выдавил из себя квендо и сам поразился тому, как хрипло и глухо звучал его голос. Как будто горло было из наждачной бумаги

Берен сбавив ход до шага, но не останавливаясь вовсе помог квэндо вскарабкаться в седло. Эру! Легкий-то он какой! - ужаснулся адан, помогая беглому пленнику сесть сзади. - Усидит ли? - мелькнуло в голове. Спереди его было сажать и вовсе неудобно, но сзади - того гляди потеряешь или ветром сдует. А еще в голове пронеслось - Как хорошо что бабка Андрет меня охламона синдарин учила!
Трое?!?! - ужаснулся Берен. - Да они же сожрут нас нахрен! Если догонят.
- Держись! - и что есть мочи беоринг погнал лошадь по тому же следу откуда только что приехал. Часов 6-8 пути и там будет лагерь, доскакать бы до них! Может разъезд встретится, а может и варги не посмеют дальше сунуться. Может быть, все может быть - эх, трое волков! Да еще по степи, где их по движению травы только и увидишь, хорошо хоть день безветренный.
Крепко держишься? - еще раз уточнил молодой всадник, пытаясь приладить на ходу стрелу к тетиве, и вращая по сторонам башкой. Сердце продолжало ухать в ушах, но руки, к счастью, слушались.

НПС. Волки.

Варг все-таки не лесной волк, а тварь значительно более крупная, и серые спины в траве было видно неплохо. Но вряд ли кому-то от этого стало бы легче. Варги вынырнули сбоку, втроем показавшись из-за склона холма. Три матерые серые зверюги с оскаленными клыками и вздыбленной шерстью. Увидев, что почти затравленная добыча уходит, звери завыли низким протяжным воем, от которого кровь стыла в жилах и кинулись наперерез сбегающей жертве. Упускать свое варги не собирались, да и добыча стала выглядеть пожирнее: два двуногих и целая лошадь. Звери бежали наперерез, явно собираясь окружить добычу, по всем охотничьим правилам. Единственной надеждой, кроме стрел, которых много надо на такого зверя, как северный варг, для беглецов была лошадь. Волки все-таки бегают медленнее, хотя способный очень долго гнать жертву, если захотят.

Пленник ничего человеку не ответил, потому что горло свело спазмом от ударившего в лицо степного ветра, но держался эльф крепко и падать категорически не собирался. Не для того от волков бежал в самом деле. И когда рядом раздался до дрожи знакомый вой, только крепче сжал хватку, хотя по спине поползли мурашки размером с кулак, и в теле образовалась предательская дрожь. Слишком часто эльф слышал этот вой и слишком хорошо знал, что он значит. Пытаться сказать человеку, что лук ему вряд ли поможет квендо тоже не стал. Нечего отвлекать. Да и может повезет и хоть одну вражью тварь подстрелит, эльфа бы это ой как обрадовало. Но надеяться им все же стоило не на мастерство стрелка, а на быстроту лошадиных копыт. И на удачу, само собой.

Берен никогда в жизни не видел варгов и когда он заметил громадные спины зверюг, идущие сквозь толщу трав у него глаза полезли на лоб. Е***ь! - была единственная и самая емкая мысль. С холодной неизбежностью стало понятно что на лук в общем-то надежды мало.
Когда варги взвыли Берен подпрыгнул от неожиданности и ужаса, или от неожиданного ужаса, или от ужасной неожиданности... Короче дело было дрянь.
- Давай, давай! Жми! - заорал адан на лошадку, которая и так неслась во всю прыть, но услышав вой сбилась с шага и едва не присела. Давай же! - у животного словно второе дыхание открылось. Но Берен с тревогой смотрел на заходящие с боков спины. Безделье (а наблюдать кто скорее скачет по степи близко к тому, если речь идет о твоей жизни) было невыносимо.
- Вы же колдуны и заклинатели! - это было обращено уже к эльфу - Пусть она скачет как никогда, или нас всех раздерут!
Перепоручив таким образом лошадку квэндо Берен изловчившись прицелился в ближайшего зверя.

Технический коммент:

- Да ничего тут нет.
Всадник, едущий справа, подал голос, в некотором роде отбирая хлеб у Валы Очевидности, который только по огромному недомыслию не был введен в круг Стихий, не смотря на всю востребованность. И правда, душистое разнотравье, полновластно раскинувшееся насколько глаз хватает, было изумительно не испорчено ничем. Ну, если не считать четверки конных, упрямо лезущих в не свой огород.
- Нету. Огибаем холм и обретаем ориентацию в пространстве. Нормально погуляли уже...
Расслабленно согласился с предыдущим оратором Хэлко, свешиваясь из седла чтобы оборвать особенно высоко торчащую метелку ковыля. Бессмысленное, ленивое действие, не имеющее под собой иного обоснования, кроме как заполнить пустоту событий. Бессмысленно, лениво дрейфуют кони через зеленое море, одуряюще и сладко пахнущее летней степью. Пижма, конский щавель, что то еще, имя чего не приходит на ум. Одинокая птица на выгнутой чаше неба исчезла- улетела в гнездо, или упала на добычу- кто знает? В таком вот расслабленно-созерцательном режиме всадники вывернули из- за покатого бока холма, и настроения в маленьком отряде стремительно изменились. Жизнь все-таки очень забавная штука, потому как уверенные в том, что не найдут никого, аглонские дозорные нашли кого то. Через величественные травяные волны летела лошадь, под грузом двух седоков. Летела, как чайка в бурю. Или- как спугнутый заяц. И такая прыть неказистой лошадки имела под собой весомое основание  в виде трех серых шкур, по габаритам превосходящих обычных волков. Вполне узнаваемые северные хищники гнали добычу, которая судя по всему, не много шансов имела на спасение. Вон как хорошо передний варг брал разгон, готовясь уйти в прыжок.
Первой реакцией аглонского разъезда было замешательство- уж больно неожиданной оказалась встреча, и уж слишком сильно они готовились к отсутствию каких бы то ни было встреч. Впрочем, Аглон не зря дурел от безделья, и не зря рыскали его патрули по степи, не хуже тех же варгов. Хэлкамиро сориентировался стремительно, хотя и не оригинально:
- Наша добыча. Надо брать!
Меланхоличная, сонная созерцательность в миг слетела с обладающего оригинальной внешностью нолдо, сменившись деятельным азартом. Одни хищники по степи добычу гнали, другие же теперь заявляли на нее свои права. А кого там варги гонят- да кому какое дело? Поймаем- разберемся. В любом случае, серым шкурам следует напомнить, кто в этой степи самый опасный, и кто претендует на любую убегающую жертву вперед них. И доказать правомерность этих претензий, да. Четверо конных слаженно перешли на галоп, разворачиваясь широким полумесяцем рогами вперед. Таким, чтобы лошадь с двумя седоками прошла аккурат по центру фигуры. И варги, бегущие за ней- тоже. Итого если все пойдет как надо, получится группа из лошади и волков, и по два эльфа от нее по бокам. Очень удобно, если хочется кого-либо обстрелять из лука. А что варг- тварь здоровая, так не здоровее лося. А на лосей с луками охотиться вполне так можно, неплохо даже.
Расстояние между аглонским "заплутавшим" дозором и варгами стремительно сокращалось, пока не настала пора первым стрелам уйти в полет. Пеструю лошадку с ее ношей пока в расчет было решено не брать- все одно наездники как-либо смекнут, что тут лучше - северные звери или нолдор в из отмороженного Аглона (хотя, их еще опознай поди- черно-красная расцветка для дозорных не самое то, в дозоре надо быть скромнее). В любом случае, объясниться можно будет и позже. А ежели двое на одном коне не захотят, то... То все одно перегруженная дортонионская лошадка далеко не уйдет от полных сил и совершенно не утомленных валинорских коней. Поймаем- разберемся, никуда не денутся.

НПС Волки

Обогнать и окружить лошадку у варгов не выходило, но им этого и не требовалось, достаточно подойти на расстояние прыжка. Передний зверь поравнялся с лошадью, на безопасном расстоянии от копыт и зубов. Лошадка и её всадники получили уникальную возможность почти в подробностях разглядеть вздыбленную шерсть, алую пасть и клыки размером с мизинец, а потом волк подобрался на бегу и прыгнул. Стрела свистнула мимо распластанной в воздухе серой тени и вонзилась в землю перед другим варгом, заставляя того отпрянуть в сторону. Волку тоже не повезло, лошадь резко затормозила, чуть не сбросив обоих седоков, и зверь перелетел через неё, неуклюже упав на плечо. Впрочем, он почти сразу вскочи и погоня продолжилась. Но волки уже заметили, что ситуация поменялась. Группа всадников стремительно приближалась, разворачиваясь в четкий и вполне понятный охотничий порядок. Хищник всегда поймет хищника. Конная эльфийская стая пахла холодной сталью и уверенностью, они были свежими и превосходили волков в числе. Варгам это не нравилось. Идти в откровенную ловушку звери не спешили. Второй варг, не потерявший скорости из-за стрел и неудачный прыжков, в свою очередь поспешил прыгнуть, понимая, что это последний шанс убить жертву. Дальше охотники приблизятся и придется отступить.

Эльф не стал объяснять человеку, что поговорить с его лошадью прямо сейчас не сможет по объективным причинам в виде трех варгов на хвосте. И что несчастное животное и так несется на пределе сил, потому что сама не дура и не жаждет стать обедом. А если бы можно заклясть вражьих тварей, то никаких сложностей не было бы изначально, но, увы, у тёмных тварей только один властелин. Ничего этого эльф человеку не сказал, во-первых, потому что слова в пересохшем горле застревали где-то на уровне груди, а во-вторых, потому что в этом не было ни малейшего смысла. Если им суждено умереть - они умрут, нет – значит, нет. Когда варг прыгнул, беглец чуть не разжал руки и не полетел с лошади, но удержался. Впрочем, варгов было все еще трое и попыток более чем достаточно. Пленник повернул голову, что бы поглядеть, что там поделывает неудачливый прыгун. И увидел на горизонте четверых всадников, разворачивающихся в полумесяц. Глаза, отвыкшие от солнечного света утратили былую зоркость и эльф не видел лиц всадников, но тут это могли быть только нолдор. И несмотря на всё неоднозначное отношение к западным родичам, эльф был несказанно рад их видеть.

Берен промазал и зверь прыгнул. Или наоборот. Но было все одно паршиво. Наверное все происходило очень быстро, но адану показалось что прыжок гаура растянулся на бесконечность. Берен лихорадочно выхватил меч (лук оказался на луке, а не где-то на земле только благодаря чуду или тому, что дядька когда-то не зря драл молодого княжича). Все происходило как-то нереально долго, но при этом недостаточно быстро что бы человек мог как следует испугаться. Может в штаны наложить? - успел подумать беоринг, но уже в следующее мгновение понял что тварь промахивается. Облегчение - это было не то слово, что бы передать чувства юноши. А вот спасенный беглец, похоже, едва не лишился чувств и чуть не расцепил руки.
- Держись! Прорвемся! - заорал Берен, стараясь за счет громкости придать голосу уверенность.
Лошадка окончательно ошалев припустила вперед, адан закрутил башкой, пытаясь понять что с погоней, и увидел четырех всадников скачущих прямо на них.
- Йияхууу! - заорал человек, пуская свою косматую лошадку прямиком на всадников. Кто бы они ни были, они не на стороне Врага, а значит друзья.
Бросая кобылку из стороны в сторону юный воин пытался не дать варгу примериться и прыгнуть. Быть может волк был опытен, а быть может человек юн, а может просто так легли кости - но очередной прыжок достиг цели и беоринг кувырком покатился в траву. Меч упал где-то рядом.

Четверо всадников наконец вышли на дистанцию для уверенной стрельбы. Тандем на паникующей лошадке, в свою очередь, сориентировался правильно, и действовал сообразно тому, как аглонский "потерявшийся" дозор от них хотел. Очень хорошо. Окно, оставленное нолдор для беглецов и варгов было достаточно широким, чтобы вся честная и не очень компания спокойно в него вписалась. И то верно- имея преимущество в скорости и дальности атаки -прижиматься вплотную к противнику совершенно не к чему. Первая пара, поравнявшаяся с волками, уверенно и слитно дала залп из луков - две стрелы ушли к своим целям.
И да, теперь стратегически давшие крюка эльфы вполне могли оценить, кого именно они спасают. Эльф, заморенный до состояния "к Намо в гости идут краше", и не-эльф. Человек то есть. Вполне бодро выглядящий, не старый... Интересно, как так вышло? Впрочем, для расспросов будет время, и огромная ошибка думать, что у смертного не выяснят подробно как, где и при каких обстоятельствах он подобрал своего компаньона. Но- не теперь, а позже. Когда будут убиты звери, когда окажут помощь, какую возможно, беглецу. Когда станет понятно, не идут ли следом за волками их компаньоны. Совершенно очевидно, что везти в Аглон надо обоих. Одного- для оказания помощи, второго - для выяснения деталей. Но это все потом, в деле причинения вреда врагу надо быть последовательным. Серые хищники Севера стремительно сами становились добычей- вторая пара вышла на дистанцию. Вторая пара стрел ушла к избранным целям. Волки и уже не их добыча проскочили сквозь полумесяц нолдор, и аглонские дозорные развернули коней, чуть меняя порядок следования. Теперь "рога" полумесяца оказывались развернуты в обратную сторону,  как бы обнимая убегающих полукругом с тыла и флангов, отчеркивая от простора степи и возможных визитеров. Этакая загонная охота на охоту. Наверное, будь на месте нолдор- волки, а на месте волков - хоть бы и олени, композиция не изменилась бы... Ну много ли можно придумать сверх того, что самой природой проверялось веками и осталось неизменным? А, нет, можно.
- Вот гад!
Зло и раздосадованно прошипел Хэлко, точно не определившись, кого имеет в виду. То ли не в меру удачливого варга, то ли адана, так некстати решившего падать с коня и ломать такую удобную схему. Ведь в чем ерунда- вытащить хочется обоих. И если беглого эльфа (а что тот беглый- заметно вполне себе) спасать следует безотносительно всего, просто по факту скажем так, стороны баррикады и видового родства, то смертного надо брать тоже. По факту того, что сын рода человечьего оказался именно в этом месте, именно в это время и именно с  тем грузом. Совокупность данных фактов вызывала вопросы, на которые получить ответы мало того, что просто хотелось, но и могло быть крайне важно. Ну и да, Хэлкамиро уже полагал человека "своим", и делиться этим "своим" с какими-то блоховозами не собирался. А человек своим промахом (или волк своей удачей) грозился все испортить!
Нет, так дело не пойдет!
Нолдо направил своего коня к упавшему, искренне надеясь, что смертного не успеют дожрать раньше, чем эльф успеет отоварить варга клинком по хребту. Ну или что кто-то из компаньонов по отряду пристрелит тварюгу. Сам он не рискнул бы стрелять в данной ситуации- куча-мала ведь, можно случайно влепить и не туда, а лук никогда не был коронной дисциплиной Хэлкамиро.
В остальном же все было относительно путем и расклад хотелось оценить как выигрышный. Волков три, претендентов на их добычу- четыре, исход баталии в целом ясен. Либо звери погибнут, либо отступят. Это если сюрпризов не будет. Ну, а если будут - то всегда можно попытаться добычу просто украсть, так сказать по нахалке...

НПС Варги
Варги, не занятые жеванием молодого беоринга, расклад поняли еще до того, как свистнули первые стрелы. Матерые северные звери прекрасно знали, что бывает, если охотиться на чужой территории, а неприятно пахнущие сталью всадники очень ярко демонстрировали, что территория их и добыча теперь тоже. Численное преимущество было на стороне хозяев и варги предпочли не защищать честно загнанную дичь. Обиженно взвыв и пощелкав зубами для порядка они ретировались за холм, поспешив убраться в сторону севера как можно быстрее. Одна стрела клюнула волка в серую спину, но бежать ему не помешала, и вскоре звери скрылись.
Тварь, так удачно сбившая человека с коня приземлилась рядом с ним на все четыре ноги. Варг отступать не собирался, добыча была под самым носом, как же можно не откусить ей голову. Поэтому зверь, несмотря на близость врагов, развернулся и бросился на Берена, меня перекусить человеку шею.

Только почти сбежавший пленник осознал, что все, кажется, скоро будет хорошо, как все стало плохо. Да так плохо, что хуже, пожалуй, не бывает. Вторая серая тень, пролетевшая над головой сбила человека, и они оба оказались на земле. Эльф, при большом желании, мог бы удержаться на лошадиной спине, но…Этот парень сейчас запросто мог погибнуть и погибнуть из-за того, что протянул руку помощи одному беглому с Ангбандских рудников. Означенный беглый был категорически против такого развития событий. Не передать словами насколько против. Исчезновение двух варгов он отметил краем глаза, но даже если бы они остались, эльфу было уже все равно. Рациональого объяснения своему поступку пленник в любом случаи не искал. Он соскочил с лошади почти сразу вслед за упавшим княжичем и отпустил цепь, сковывающую руки. Цепь была хорошая, на совесть выкованная, из прочного метала, такую запросто не разомкнешь, уж это беглец проверил за время своего побега ни раз. И цепь была достаточно длинной, что бы раб свободно мог махать киркой в забое, катить тачку и вообще работать руками. Именно этим её свойством эльф и воспользовался, накинув цепь на шею варгу. Успел он вовремя, зверюга, сбирающаяся закусить одним конкретным представителем рода людского захрипела, и попыталась сбросить себя удавку и эльфа. А пленник осознал, что какое-то время удержать волка сможет, а вот придушить силы в руках уже нет. Перспективы оттого были не радужные.

Когда лапы варга ударили в грудь и плечи, Берену показалось что в него бьют двумя таранами, но по сравнению с тем, как адана встретила земля, волк был ласковой волной. Дыхание вышибло, в глазах потемнело. Хорошо хоть эльфа не задело, уйдет! - подумал юноша. Полу ослепший воин не успел даже толком прийти в себя как снова почувствовал зверя. Запах псины и вони из пасти дохнул в лицо, тяжеленная лапа ударила в грудь прижимая к земле, а сквозь пелену Берен увидел стремительно приближающуюся к нему пасть. Единственное и инстинктивное, что пришло в голову беорингу - выбросить вперед левую руку, жертвуя ею. Рука все же лучше, чем горло, а пока варг будет ее жевать появится хоть немного времени. Правая рука метнулась к охотничьему ножу, в то время как все тело напряглось в предвкушении. Но что-то пошло не так. Варг захрипел и поднялся на дыбы. ???????? - впрочем изумление не мешало действовать. Стараясь все же не попасть под лапы (даже собака когтями может разорвать, что уж говорить о северной твари?) Берен выхватил нож и что было силы вогнал его зверю в грудь, метя в сердце. Только уже вскочив для удара беоринг понял почему волк передумал его есть - пленный эльф, оказывается, не бросил его в беде и пытается придушить цепью. Ощутив глубокую благодарность Берен выдернул широкий нож из раны, намереваясь всадить сталь твари в пасть.

Ну что ж, человека дожрать и правда не успели. Тандем из него и заморенного эльфа оказался шустрым, и сработал четко. И, большой дачей было то, что ни один из них не блокировал зверя полностью, так что наконец подъехавший нолдо имел отличную возможность без лишней суеты порадовать зверя ударом меча по хребту. Впрочем, совершая это, вне всякого сомнения, благое дело, он понимал, что по сути - добивает подранка. Человек оказался бойчее, чем можно было предположить, и по большому счету трофей в виде шкуры этого варга принадлежал бы смертному. Если бы то то стал теперь трофеи делить. В любом случае, волку полученных на сегодня впечатлений хватило с головой. С влажным звуком клинок прошел через мех и плоть, животное начало заваливаться на бок и затихла. А значит, настало время обозначения окончательных планов на дальнейшее будущее. И касательно этого будущего у Хэлко были более чем конкретные планы. Эту добычу они взяли, теперь надо довезти ее до дома.
- Кто-либо ранен? Другие рядом есть?
Спокойно, можно сказать даже деловито, осведомился он, вполне осознанно начиная диалог не с приветствия. Если волки были не одни, и из- за соседнего холма сейчас покажутся их друзья-орки, то об этом лучше знать заранее, и банальной вежливостью можно и пренебречь. Подъехал еще один всадник, быстро спешился и направился к беглому- смотреть, нужна ли какая-то помощь прямо сейчас, и если да, то что можно сделать не откладывая. Еще один развернул своего коня, галопом отправляясь ловить убежавшую лошадку Берена. Последний же из аглонского разъезда держался чуть в стороне, оглядывая то направление, куда отступили серые звери. Караулил, на случай каких-либо сюрпризов. Вообще же, если глядеть со стороны, то по сосредоточенному, рабочему такому настрою, четверка нолдор более всего напоминала овчарок, нашедших отбившихся от стада овец. Вот, волков разогнали, теперь надо осмотреть подопечных, не дать разбежаться, вернуть обратно. Да, на пленного глядели с сочувствием- еще бы, ему и так в этой жизни досталось, хорошо что живой. Да агрессии, хоть явной, хоть скрытой, по отношению к смертному не было, но... Но основной настрой читался, и читался достаточно легко. Впрочем, Аглон уже давно не считал подобную деловитость чем-то, чего надо избегать. Сперва дело, потом эмоции. Для слов утешения, убеждений что все теперь будет хорошо, бессильного гнева на владыку Севера - для всего этого время будет. Когда они все, именно все, уйдут отсюда. А то сейчас, строго говоря, еще ничего до конца не решено, и спасение, даже если оно выглядит таковым, обладает некой эфемерностью. Расслабляться рано, проще говоря.

«…!»- Подумал эльф слово, которого ни в одном эльфийском языке не было, но ситуацию оно характеризовало прекрасно. К счастью, подумал про себя, отношение Арт-Галендских патрулей к орочей речи могло быть неоднозначным. Удерживать здоровенного северного варга за шею задача и для полного сил квендо не самая легкая, особенно когда зверюга вырывается и изворачивается, борясь за собственную жизнь. Но о том, кто именно из них троих сейчас должен остаться в живых, у бывшего пленника было мнение, которое он считал единственно верным, поэтому с остервенением стягивал цепь на волчьей шее, не обращая внимания на кровь, текущую по ободранным кандалами запястьям. Что волк больше не вырывается, эльф осознал далеко не сразу. Как и то, что вокруг него какие-то квенди, какие-то кони, и кто-то задает какие-то вопросы. Его незадачливый спаситель был жив и на первый взгляд даже цел, хотя и испачкан кровью. Вокруг вообще было много крови и в глазах тоже плясали кровавые круги, медленно, как разбегающиеся по воде волны от брошенного камня. Звуки окружающего мира доносились как сквозь ватное одеяло, боль в мышцах вернулась пятикратно и к ней прибавилась свежая от разодранных в краткой борьбе со зверем рук. Адреналин и страх схлынули, и пленник вспомнил, что пил он последний раз вчера утром, а когда ел вообще не припомнит. Прелая каша – последний ужин перед побегом, вспомнилась почти с тоской.
- Других нет. – прохрипел эльф, понимая, что это важно. Но он был совсем не уверен, что его услышали. Он был вообще не уверен, что это хриплое карканье – слова, и что он вообще помнит, как разговаривать. А потом разбегающиеся круги наконец заполнили все пространство, став из красных совершенно черными и эльф как подкошенный свалился на мертвого варга. Темнота пришла. Не смертная темнота ангбандских подвалов, полная стонов и боли, не страшная темнота шахты после обвала, не темнота рабского барака, а простая спокойная, желанная темнота в которой не было ничего кроме пустоты.

Порой в жизни все происходит так стремительно, что ты еще не успел понять что происходит, а оно уже произошло. Удар был таким, что залюбуешься - точное попадание в сердце. Но смертельная рана не могла остановить такую тушу мгновенно, Берен испугался что не убил чудище и поспешил выдрать нож для нового удара, приблизился к зверю, у которого началась агония и ... как глупо-то... Пудовая лапа варга, та, что толще чем рука Берена, полоснула по груди человека, с легкостью разрывая плотную ткань, кожу и мясо. Адан отшатнулся, но было уже как-то поздно. А, пустяк глубоко не продрал - будет чем перед девками хвастаться, - подумал Берен после того, как выругался. Совсем рядом всхрапнул конь, просвистела сталь, ломая хребет варга и обессилевшая тварь рухнула к ногам адана, в растертую до сока степную траву, перемешанную с теплой взрытой землей. Звякнули цепи на руках эльфа, Берен с трудом оторвал взгляд от туши и посмотрел на спасенного, который и для него самого стал спасителем.
- Ты как? - Берен имел ввиду цел ли? По тому что то, что паршиво было видно и так. Белое в синеву лицо и кровь сочащаяся по цепям этого полу-прозрачного квэнда вместе создавали какой-то жуткий вид. Словно призрак, что не может рассеяться даже тут, под жгущими спину лучами пробуждающейся Уримэ.
Берен хотел помотать головой, отгоняя морок, но голова отдалась гулом, а степь в глазах поплыла и закачалась; собственные слова показались далекими и словно бы сказанными кем-то другим. Берен, не решая повернуть голову, плавно повернулся всем корпусом к всаднику на громадном коне. Это тоже был эльф, и конь был эльфийский. Но у Берена не было сил скакать от радости. У эльфа было жесткое лицо и сияющие глаза - он чем-то напоминал того Охотника, из лесной сторожки. Нолдо - подумал беоринг. А нолдо что-то сказал. Что-то за пределами понимания, голосом которому любая дева позавидовала бы. Над степью поднялась дымка - Марево от жары? - отстраненно подумал Берен. Спасенный что-то захрипел и адан снова повернулся к нему, стараясь не шевелить головой - что-то очень мутило, казалось тряхни башкой и вырвет. Но ободранный эльф... исчез? Рассеялся. - слегка удивленно пробормотал парень.
Рядом из неоткуда появился еще один нолдо и тогда Берен понял, что беглец не рассеялся, как сделал бы призрак, а просто упал обессилев. Ох! - вырвалось из парня. Стараясь не делать резких движений Берен тоже склонился над беспамятным синда (теперь было очевидно кто он).
- Вы очень во время появились. Спасибо! - распухшим языком постарался выговаривать Берен слова синдарин.

- Не за что. Нам повезло оказаться тут.
Человек знал синдарин и это было крайне удачно. По крайней мере возможное взаимное недопонимание будет меньше, чем могло бы. Другое дело, что агонизируя, тварь все же зацепила своего убийцу, и теперь человеку надо было помогать. И большой удачей еще будет, если он сможет сам ехать. В общем, стремительное оставление места баталии внезапно откладывалось, что было уже не очень хорошо. Разбивать тут лагерь надолго- дурное дело, а куда деваться? Помрет же! Изначально спешивший к беглецу, и как следствие спешившийся первым, дозорный был занят осмотром бесчувственного пока тела. Да, на первый взгляд бывший пленник выглядел везучим- серьезных ран нет, а из насущного - только истощение, заморенность тяжкой долей и содранные запястья, но внимательность в таком деле не повредит. А что без сознания- так оно может и к лучшему, везти попроще и если разобраться, для самого же беглеца не так утомительно. Отзывать обозревающего степь всадника было совершенно лишним делом - конечно спасенный эльф успел сказать, что никого тут нет, но очень маловероятно, что волки ему о том доложились в подробностях. Мог что то не знать, не заметить. не до того ему было, что уж тут. Третий же член отряда, который был занят отловом аданской кобылы, еще только возвращался - кобыла успела убежать достаточно далеко. Хоть ее и удалось изловить, но ведущему ее в поводу всаднику требовалось время чтобы присоединиться к своим. Таким нехитрым образом честь оказать первую помощь смертному выпала Хэлко.
- Тебе нужна помощь, человек. Сядь спокойно и дай осмотреть рану- в таком виде тебе ехать никуда нельзя.
Говорил он на синдарине, на всякий случай медленно и очень убедительно, так как не был уверен, насколько хорошо человек, пребывающий в шоке от раны, понимает этот чуждый обоим язык. Со стороны наверное могло показаться, что к смертному обращаются как дураку, что конечно было не так, но уж что поделать. Нолдо спешился, достал из седельной сумы мешочек, в котором были собраны полезные как раз на такой случай вещи. Чистые бинты, игла и нить, которой можно заштопать рану, мазь, помогающая ране заживать быстрее и оставаться чистой. Даже снадобье, уменьшающее боль. В конце концов, отряд выезжал из родных стен не на день и не на два, всякое могло случиться, и готовились основательно. Только вот лекарем Хэлкамиро не был совсем, и максимум, что светило смертному- это быть заштопанным по принципу "довезти до нормального целителя". Какие-ниакие, а навыки первой помощи у нолдо все же были, собственно как у многих, кто сталкивался за долгую жизнь не с одним раненым. То есть, все было не хорошо, но и не сказать, что плохо. В свете этого знания. эльф почувствовал необходимость как то поддержать человека морально, приободрить...
- Не бойся, я не кусаюсь. Все будет хорошо.
Произнес Хэлко, делая шаг по направлению к послушно севшему смертному и ободряюще улыбаясь. То есть это он так думал, что ободряюще. На деле же вышло крайне неоднозначно, шрам на лице портил картину- конечно, уже давно он не болел, но вот мимику искажал заметно. Впрочем, человек оказался с крепкими нервами, и дал разрезать рубаху, чтобы оглядеть повреждения. Волк постарался на славу- рана была широкая, драная и прямо-таки вопила о том, что ее надо шить. Что ж, значит человеку придется страдать.
- Придется штопать. Будет больно. Держи, выпей это. Это притупит боль, но совсем не уберет.
Хэлко вручил смертному склянку с обезболивающим зельем, а сам принялся готовиться к акту лечения. Сперва следовало ополоснуть руки, благо в наличии имелась фляга с водой. Потом- потратить часть воды на то, чтобы промыть рану. А человеку надо было дать время на то, чтобы морально подготовиться.
Беглеца тем временем без внимания тоже никто не оставлял. Споро и деловито, тот кто занимался им, обтирал от пыли и грязи имеющиеся ссадины, которые потом также следовало обработать мазью. нес вахту оставленный часовым всадник, почти вернулся тот, кто ловил беренову лошадку. Идиллическую картину портил разве что дохлый варг, от которого пряно и остро тянуло мехом и кровью, но печальная участь северного хищника никого не волновала. Сдох и хорошо.

Голос первого нолдо раздался с коня, произнося слова нараспев и тягуче-медленно, успокаивающе, дружественно. Но по тону Берен понял что эльф не знает как себя вести с человеком.
- Впервые адана видишь? - усмехнулся беоринг. Но медленно, без резких движений, сел поодаль от твари в пахнущую пряной свежестью траву. Хотя больше всего ему хотелось развалиться в ней.
- С вашим родичем как дела? - парень не успел заметить ничего критичного, но может просто он не заметил?
Но от следующей фразы командира нолдор Берен чуть не поперхнулся.
- Я знаю. Я уже видел эльфов. - вяло отмахнулся он. На самом деле Берен был в раздраяных чувствах - оказаться среди эльфов, да еще и заморских, это же мечта и волшебный сон, но почему-то не было сил радоваться. Юношу лихорадило - вряд ли яд с когтей уже начал действовать, скорее сказались напряжение, боль и кровопотеря. Благодарно кивнув адан принял из рук эльфа флягу с травяным настоем. Берен сделал большой глоток и закашлялся - он, конечно, не думал что эльфы воздушные феи, но что они способны такое пить было страшно представить. Но сейчас его собираются штопать... Берен взглянул на флягу и сделал еще несколько больших глотков. На лбу выступила испарина, из глаз брызнули слезы. Молча кивнув в благодарность, не в силах вымолвить ни слова, беоринг передал флягу обратно эльфу.
Эльф улыбнулся и у беоринга сжалось сердце - прекрасные лица бессмертных не должны выглядеть так и невольно человек отвел взгляд.
Берен сидел молча и не шевелясь, пока нолдо срезал с него рубаху и мыл рану. Настой уже начал действовать, в голове шумело, а боль была... ощутимой, но не нестерпимой. Меньше всего княжичу хотелось выказать слабость перед нолдор и он, сцепив зубы, отвернулся и смотрел в степь. Он завел руки за спину и сжимал в особо прекрасные моменты свой ремень, а резко очертившийся подбородок и дыхание выдавали его эмоции.
- И это он меня только еще моет, - с тоской подумал беоринг.
А прохладные ручейки воды, тем временем, уже щекотали попу.
- Решил меня всего вымыть? - хриплым голосом, так контрастирующим с певучими словами нолдо, попытался пошутить Берен.
Краем глаза незадачливый спаситель наблюдал как беглому пленнику оказывают помощь, но в сознание он так и не приходил.

Шутку Хэлкамиро воспринял доброжелательно, оценив вполне до достоинству и найдя уместной.
- Вблизи впервые, ты прав. Что же касается мытья- сам помоешься. Потом, когда выживешь.
Сказано было со смешком, не вполне уместным в данной ситуации, но достаточно явно дающим понять - эльф полагает, что пока еще не настал момент для крайней степени печали. А что, человек выглядит крепким, порвали его хоть и сильно, но не сказать чтобы глубоко. Выживет, куда денется. По крайней мере протянет несколько дней, а там за него возьмутся те, кто и правда умеет лечить. Потом серьезность к эльфу вернулась, ну по крайней мере такая обыденная деловитость. Вид кровавой раны его не смущал, скорее не радовали перспективы справляться с этим делом самостоятельно, ну да выбирать не приходилось.
- Сейчас ложись, если хочешь- укуси тряпку. И сразу скажи, тебя держать надо будет? В принципе, я могу тебя придушить, ты потеряешь сознание и по крайней мере какое то время ничего не почувствуешь.
Сказано было с потрясающей обыденностью. Такой, которая сразу давала понять - это не шутка, а вполне серьезное предложение. Наверное молодой адан не так себе представлял медицину эльфов, но оказать ее в той форме, которая бы соответствовала красивым рассказам тут было некому. Слегка надавив человеку на плечо, нолдо заставил того таки улечься в траву. Далее внезапно ставший полевым медиком, эльф, деловито смочил водой чистую тряпицу, обтирая края раны, заодно прикидывая, насколько стоит обрезать разлохмаченную плоть и кожу. Ну и да, промыть это дело лишний раз тоже стоило, когти варга - не самая чистая в мире вещь, тут переборщить сложно. Движения, которыми производились необходимые манипуляции, были скупыми, экономными. Настолько, что почти казались статичными. Подъехал ловец убежавшей кобылы, спешился и подошел, кивком спрашивая, нужно ли что то от него.
- Сейчас держать его будем, наверное.
Произнес Хэлкамиро, совершенно без задней мысли переходя на квенья- все же синдарин был в Аглоне не в ходу, и чтобы говорить на нем надо было специально думать. Подошедший выразил готовность помогать в деле лечения адана, опустившись на траву рядом. Хэлко перевел взгляд обратно на смертного. Очень такой спокойный, вопросительный взгляд, будто говорящий "ну что, ты определился как будешь страдать?". Если Берен ожидал там найти бездну сочувствия, то этим ожиданиям было не суждено сбыться.
Тем временем тот, кто занимался беглецом, почти закончил обрабатывать ссадины, и теперь готовился перекладывать бесчувственное все еще тело на плащ, заодно отслеживая, не изменится ли состояние их находки.

Судя по тому, что Берен вполне мог шевелиться (хоть и с некоторым дискомфортом) помирать он не собирался, но что раны помимо красивых шрамов таят в себе и прелесть лечения адан как-то не подумал. Так что от чего именно надо выживать вопрос был открытым. Берен хмыкнул и отполз от мокрой лужи в траве. Нолдо был суров и молчалив, так же в Дортонионе вели себя бывалые воины и, что не говори, было приятно ощущать себя в надежных руках. А вот вопрос его озадачил и даже слегка напугал.
- Я... я не знаю. - Берен сглотнул и постарался взять себя в руки, придать голосу твердость. - Это мое первое ранение, я еще не приноровился. - выкрутился он, проявив свой пещерный юмор. - Душить меня точно не надо, а про держать - посмотрим как пойдет. Молодежь в Дортониони, да и как везде у людей, учили мужественно терпеть боль, быть стойким, выбирать смерть предательству. Но Берену было бы проще выказать слабость перед орками, чем проявить ее перед эльфами.
- Только я ткань во рту терпеть не могу, - почти равнодушно бросил адан и, сняв с себя ремень, зажал его зубами. Потом улегся на траву и немного поерзал устраиваясь, так что бы травинки не кололи. Хотя, после эльфийского питья травинки просто не ощущались. Берен поднял голову и с отстраненным любопытством стал осматривать грудь. Вообще то, как это выглядело ему не понравилось.
- Ты ведь уже раньше такое шил, да? - уточнил Берен вынув ненадолго ремень изо рта. Хотя по строгой скупости движений было понятно что нолдо это не впервой. Но Берену было, честно говоря, сцыкотно и словесный понос удержать было трудно.
Подошел второй нолдо, но разговор меж ними адан не понял.
Как ни странно, но холодность квэндо помогала держать себя в руках. Берен вверил себя судьбе и откинул голову, глядя в выцветшее, бледное небо, давая понять что готов.
-Хах фароу? - снова промычал Берен через ремень свой вопрос.

- Ну, тогда поздравляю. Выживешь - привыкнешь, со временем.
С беспредельно философским видом пожал плечами эльф, явно полагая вероятность того, что несчастный адан и далее будет собирать разнообразные травмы, а потом штопаться черте где и как, делом глубоко житейским. Наверное так можно говорить о вероятности дождя завтра. Или будет, или нет, но в целом  и то и другое закономерно и не несет в себе ничего критичного.
- Зря отказываешься, но дело твое.
Нолдо неопределенно качнул головой, то ли одобряя выбор Берена страдать, но хоть как то контролировать процесс, то ли нет. Попутно же началась повторная обработка раны - пока Хэлко просто положил свободную руку человеку на грудь, раздвигая края разодранной плоти и проливая там все водой. Берен же в полной мере мог ощутить себя чем-то вроде сапога, который собираются штопать. По крайней мере, если судить по выражению лица со шрамом, эмоций предстоящий процесс вызывал не больше. То есть как бы радости нет, дело неприятное, но обыденное и нужное. И, на рваные сапоги конечно сетуют, но посочувствовать им мало кто догадывается...
- Шил, и такое, и не такое. Но я тебя разочарую, человек. Я не лекарь. Я даже совсем наоборот.
С зубодробительной честностью возвестил Хэлкамиро, откладывая флягу и берясь за игру с нитью. Второй участник дела исцеления мимо пробегающих бернингов придвинулся ближе, готовясь помогать грубой силой. То есть, прижимать человека к земле, если надумает бузить. выглядело это все вместе внушительно и как то недобро, если разобраться. Что там смертный пытается донести до общественности от внезапно - лекарской команды в целом и лично Хэлко осталось скрытым - невнятный синдарин через кляп был загадочен до крайности. Ясно было только одно - человек нервничает (а кто бы на его месте не?) и пытается чем-то себя занять. Дело было хорошим, и от доброты душевной (ну или что там было вместо нее) нолдо игру поддержал. Как умел, но и то неплохо.
- Болтлив ты, человек, спасу нет. Заливаешься что соловей. Знаешь, как соловей будет на квенья? Тиндомерэль. Так и буду тебя звать, пока не назовешь сам иного имени. Но- ты неплохо знаешь синдарин. Кто учил тебя?
Судя по выражению лица, столь поэтичное наименование адана следовало расценивать как шутку. А вот внятно ответить на подколку и вопрос Берену стало резко затруднительно- игла уверенно воткнулась в плоть ровно в тот момент, как прозвучало последнее слово в сказанной фразе. Его начали шить. Не сказать, чтобы выходило так уж красиво, но если судить на глаз - надежно. Излишняя жалость явно никому тут не мешала заниматься штопкой по живым, и оно было скорее плюсом. Второй участник процесса подался вперед, на всякий случай заранее прижимая плечи Берена к земле, чтобы тот случайно не дернулся и не помешал закончить все быстро и заодно не навредил сам себе. Задерживаться на месте убийства варга никому не хотелось, равно как и угробить трофей в виде Берена по нелепой случайности и недосмотру.

Нолдо вел себя не очень-то радушно. Сначала человек не придал этому значения, пологая что момент не тот и вообще и мало ли... Но все больше и больше под взглядом равнодушных лаз Берен чувствовал себя вещью. Я слышал что не все эльдар любят людей - быть может этот из таких?
Когда прохладная вода коснулась раны, беоринг с трудом сдержался что бы не вскрикнуть, но невозмутимым остаться не вышло - гордости хватило только на то, что бы морщиться. Пальцы лекаря-поневоле не были ни нежны, ни осторожны, откинуть эти руки было самым желанным и невозможным. Счастье адана было в том, что он выпил эльфийского настоя и чувствовал свое тело весьма опосредованно, иначе бы ему ой как не понравилось промывание. Эльф отложил флягу и Берен выдохнул. Первый этап был закончен. Соленый ремень во рту уже несколько намок и адан выплюнул его - страшно хотелось пить.
- Дай мне воды. - выдохнул беоринг. - Да и настойка от нее лучше подействует.

Следующая фраза незнакомого нолдо заставила Берена вспыхнуть. Он попытался ответить, и если бы не игла в руках эльфа может быть сказал бы много, но вышло иначе.
- МААеимя Бе-а-рен! - как же ему было стыдно! Так вот в чем дело и холодность эльда - он считал человека слабаком, "заливаешь соловьем"! Вот оно что. Сильные руки вжали плечи Берена в землю, заставляя спину еще больше выпрямиться, а порванную грудь податься навстречу равнодушно-презрительных рук.
Боль была не столько острой, сколько шкрябающей, что ли, тянущей и грызущей. Но все равно сильной и не дающей возможности отрешиться. Берен твердо решил больше не произносить ни звука - надо показать этому бессмертному гордецу, что и люди могут быть стойкими. Хотя... Берен понимал что у него это не очень-то получается. Он сжимал кулаки и с трудом удерживал себя что бы не метаться, тяжело дышал и мотал головой; кровь прилила к его лицу от напряжения, жилы на шее вздулись. Берен презирал себя но не мог ничего поделать. Иголка протыкала плоть и это еще можно было пережить, но когда нить начинала стягивать края, только руки нолда, на плечах Берена не давали ему выгибаться. Казалось время ползет медленнее улитки и эти четыре рваные раны будут зашивать бесконечно. О выплюнутом ремне оставалось только горько жалеть.

Из всех плюсов в сложившейся на равнине ситуации, поименовать можно было разе что один. Берена шили быстро. Вернее- без лишнего промедления, перерывов на сочувствие и заминок, связанных с этим. Обратная сторона равнодушия - практичность. Ничто не мешает делать то, что нужно делать.
- По моему, он обиделся. С поэтическим сравнением ты перестарался, не твой это конек.
С оттенком укоризны произнес тот, кто Берена фиксировал к земле. Сказано было напряженно, поскольку человек дергался преизрядно, и удерживать его было задачей не из легких. Приходилось серьезно стараться, наваливаясь почти всем весом.
- Зато это его подбодрило! Умирающие так не орут.
С некоторым сомнением ответил Хэлко, старательно протягивая нить через плоть человека и следя, чтобы натяжение не было слишком сильным, но и слабым не было тоже. Впрочем, суть переговоров двух эльфов от человека скорее всего осталось скрытой - говорили на квенья, и все, что было доступно пониманию смертного это интонация. Если конечно ему сейчас было до нее хоть малейшее дело. Наконец последний стежок занял положенное ему место, а нить была закреплена. Будет очень глупо, если рана разойдется только лишь от того, что нитка поползет.
Эльфы обождали пару вздохов - чтобы жертва медицины успела осознать, что больше ее не тыкают ничем и перестать бороться за свободу, после чего Берен почувствовал- давление плечи исчезло. Его отпустили.
- Ты неплохо держался, человек. Думаю, теперь тебя получится довезти до нормального целителя. Продышись, и я закончу - рану надо обработать мазью, чтоб заживала лучше.
Все же восприняв слова о том, что человек мог обидеться на красивое сравнение, нолдо со шрамом решил разнообразия ради сказать пациенту что то хорошее (естественно, для этой цели переходя на язык синдар). Впрочем, он действительно считал, что могло быть хуже, и что человек старался. В голосе Хэлкамиро можно было при желании разглядеть что то, отдаленно напоминающее одобрение. Если конечно, внимательно следить. Завершился же акт благожелательности флягой, протянутой пострадавшему ( и от волка, и от медицины), как человек и просил - с водой.
За прошедшее время каких либо принципиальных изменений в импровизированном лагере не произошло. Беглец был с возможным в полевых условиях удобством уложен на плащ, под голову ему подложили вещмешок. Дозорный нес вахту чуть поодаль. Солнышко светило, ветер гнал по тугим травам медленные волны, и если тут и были какие-то враги, то они никак себя не обнаруживали.

Нолдор о чем-то переговаривались над Береном, но он не понимал языка и не знал о чем речь, а еще больше ему было не до них. Адан пытался уцепиться взглядом за небо, но на небе не было ни облачка и оно все время ускальзывало. Беоринг пытался найти помощи в травинках, но они даже на взгляд были хрупки. И Берен просто метался, хотя старался это и не делать.
И вдруг сила перестала вжимать его в землю. Молодой воин в очередной раз сглотнул и повернул голову, нашаривая взглядом эльфов.
-Наш лагерь - часах в 8 отсюда. - выдавил Берен, забыв что обещал себе не разговаривать. Похвалу эльфа беоринг воспринял как издевку и снова вспыхнул. - Спасибо за помощь. Дальше я доеду.
От воды очень хотелось отказаться - из гордости, но пить тоже хотелось. Поколебавшись пару мгновений Берен решительно отвернулся от фляги.
- Спасибо. Я не хочу.
Беоринг опустил голову в траву демонстрируя полную покорность и ожидая обещанной мази.

Эльф, который ранее держал Берена, чуть отодвинулся, но уходить не стал. НА лице его с запредельной четкостью проступило выражение " а я же говорил!". Также к выражению этому мешался несколько преувеличенный интерес -именно так он смотрел на своего командира, только что ( по мнению эльфа) легко и непринужденно завалившего несложную в общем-то межвидовую коммуникацию. Если человек обидеться всерьез, то чтобы его мирно и спокойно утащить в Аглон, Хэлкамиро придется начинать переговоры по новой, а то и чем Эру не шутит- извиняться. Как он будет это делать и что из этого выйдет - должно быть крайне увлекательным зрелищем достойным занесения в летописи. Нолдо со шрамом вернул своему соотряднику взгляд, и взгляд этот был совершенно лишен даже намека на то, что он разделяет такой вот исследовательский интерес. Более того, во возвращенном взгляде совершенно четко читалось, что если предстоящее действо станет достоянием общественности, всех ждет немалый скандал. Впрочем, Хэлко понимал- станет обязательно, ничего тут не попишешь. Ну просто замечательно!
- Не дури, человек. Ты хочешь, о том догадаться не трудно. Если же ты обиделся на что то, то не надо так. Цели такой никто не ставил, хотя, возможно, мне следовало говорить аккуратнее.
Говорил нолдо мягко, увещевающие. Не голос, а кошачья лапа, если вслушаться. Правда в этой кошачьей лапе, если продолжать метафору до логического ее конца, вполне угадывались когти - заметно было, что вот так сдавать назад ему непривычно и трудно. Контраст внешнего и внутреннего, то есть того, как именно эльф говорит и как выглядит получался знатный. Впрочем, разговоры разговорами, а сачковать делом лечения адана нолдо не стал. Ведя эту, с позволения сказать, речь, он принялся обрабатывать мазью свежезаштопанные раны смертного. Движения были четкими, спокойными, без суеты, но и нельзя сказать, что он медлил. Видимо, все происходило не в первый и не в десятый раз. Действовал эль ф с практичной аккуратностью, касания были достаточно легкими, а мазь жглась, конечно, но ан фоне предыдущих ощущений яркость впечатлений блекла. Флягу, от которой Берен успел отказаться, он пристроил к боку адана, так, что то легко мог дотянуться, если бы захотел.
Вообще же ситуация была дурацкой. Вот казалось бы, поймали человека, оказали первую помощь, и как удобно будет его под этим предлогом забрать с собой, но неееет! Человеку надо было обидеться. И теперь все усложняется, потому что он может запросто не захотеть ехать, а фигурально выражаясь, выплевывать уже надкушенного адана Хэлкамиро не хотел. Но и откровенно брать того в плен не хотел тоже - сколько бы плохо нолдо ни понимал других, но тут расклад был очевиден. После такого адан явно не будет страдать лишней общительностью, и даже прибыв на место в принудительном порядке может упереться. Да что ты будешь делать?

Берен отстраненно изучал букашку, взбирающуюся по сломленной травинке, что бы с неизбежностью снова оказаться на земле, когда в воцарившейся тишине опять раздался голос нолодо. Берен повернул голову, внимательно изучая говорившего. Он любил эльфов, он восхищался ими и почти боготворил их, и очень хотелось верить что эльф и правда относится к нему с доброжелательностью и симпатией... но что-то настораживало... Голос! Так вкрадчиво-нежно говорят с детьми, девами или уставшими умом стариками. Для этого холодного нолдо голос был совсем неподходящ. Берен закусил губу и поспешил отвернуться, когда мазь начала покусывая расползаться по груди. Букашка доползла уже до середины травинки, до самой высокой точки и замерла там. Беоринг чувствовал боком флягу, но ему, даже согласись он пить, сейчас опять было не до этого. Адан заговорил -
- Чего ты хочешь, нолдо? Таким голосом как у тебя в детских сказках злая ведьма уговаривает деву откусить отравленный плод; уж прости, но что вспомнилось. Ты дважды помог мне - когда спас от варгов и когда зашиваешь меня. Я благодарен тебе и пусть станется так, что однажды и к тебе в нужный момент придут на помощь. Ты не обязан любить меня и твое право, пожалуй, осуждать меня за слабость. Я всегда буду тебе благодарен, но в моем праве пытаться хранить остатки гордости. А теперь я бы хотел узнать - что тебя заставляет говорить со мной как с слабым умом, но легко ведущимся на ласку?
Букашка снялась с травинки и, взлетев в воздух, исчезла в море травы.

- Человек зрит в корень. Правда я б добавил что в твоем случае, если дева откажется, то ядовитый фрукт в нее запихают. Суровая, очень суровая ведьма. Я б боялся.
Не участвующий в увещевании гордого адана, и потому имеющий возможность лицезреть весь процесс со стороны, разведчик, все еще сидящий рядом, веселился. Не слишком напоказ, но вполне заметно, а странный звук- нечто среднее между фырканьем и хрюканьем означал сдержанный смешок.
- Найду такой фрукт- в тебя первого затолкаю. Прям вот целиком и не чищеный.
От души пообещал Хэлко, не разделяя задорного настроя своего соотрядника. Ну да, тому хорошо веселиться - это ж не он разговаривает с капризным аданом, которому все не так и не этак. Хотя, строго говоря, нолдо со шрамом был к Берену несправедлив - человек вполне был в своем праве, и имел повод для недовольства обращением с собой. Но легче то от этого кому?
- Я понятия не имею в ваших сказках и том, как там положено говорить ведьмам, но сравнение забавное, не надо за него прощения просить. Другое дело, что ты заблуждаешься, считая что с тобой я говорю как то по особенному. Как умею- так и говорю. С чего вообще эта тема, любить-не любить? Я пытаюсь донести до тебя, что никто на твою гордость не покушается, и не говорит как со слабоумным. Это ты придумал сам, но придумал не правильно.
Обмазывание Берена лекарственным составом подошло к оконцу, и теперь к ране следовало примотать повязку. Налетевшая пыль и степной сор явно не пойдут человеку на пользу. Споро накладывая повязку, Хэлкамиро подумал, что в принципе, на человека таки можно и обидеться. За необоснованные подозрения и общую человечью сложность натуры. Это если захотеть, но потом подумал, что пока рано. Правда, говоря свою, вне всякого сомнения прочувствованную, речь тон нолдо все же сменил. Относительно, конечно, но уже кое что. Теперь за ровной, все еще достаточно мягкой подачей вполне можно было угадать раздражение, пока еще не оформившееся окончательно, но к тому стремящееся. Впрочем, переходить на командный рык эльф не хотел и не любил, предпочитая именно что говорить чуть приглушенно. Очень такая колючая, совсем не нежная мягкость получалась.
- Ты спрашиваешь чего я хочу, человек. Что будет, если я отвечу? Если есть действительно нечто, чего я хочу именно от тебя?
А вот это была попытка схитрить, и вывести таки бессмысленный пока разговор на тему совместной прогулки до Аглонского ущелья. Далее либо человек соглашался так поступить, либо... Либо выходило как с ведьмой, плодом и девой в том варианте, который предложил слишком веселый собрат по вылазке. В конце концов, фрукт может оказаться внутри более чем одним способом, если не считать добровольное съедение.

Нолдор говорили на незнакомом языке и Берен понял, что что-то в своем командире остальные не одобряют. Впрочем, он не питал никаких иллюзий - не одобрять они могут что угодно, а делать будут что скажет. Да что у них тут происходит-то? - Берен повел головой в поисках второго раненного - как он там?
Беоринг поднялся на локтях, что бы его удобнее было бинтовать. В голове все еще шумело. Командир затянул явно долгую для себя речь в которой чем ближе к концу, тем яснее слышалось раздражение и стальные нотки. Прищурившись Берен смотрел на своего целителя.
- Вопросы задают для того что бы на них ответили. - адан ухмыльнулся - А что, не спроси я, ты бы похотел-похотел, да и перетерпел бы?

- Перетерпел бы или нет - то уже не выяснить.
Нолдо уголком рта, что должно было символизировать улыбку, обозначающую тот неочевидный факт, что против невеселой такой (как ему казалось) шутливости человека ничего не имеет. "Да пусть хоть сказки рассказывает, хоть песни поет, только бы заканчивал дурака валять." С этой тоскливой мыслью Хэлко завязал на человеке повязку, аккуратным узлом завершая акт оказания помощи представителю смертного племени. Больше для него ничего сделать прямо тут было нельзя... Ну разве что обождать, и понадеяться что назвавшийся Береном все-таки вырубится от потери крови и общего шока. Но это надо было именно ждать, и вариант потери времени был никак не подходящим для рабочего. А вести переговоры нолдо уже откровенно притомился, явственно ощущая, что энтузиазм, который и в начале то был невелик, окончательно сдох.
- Берен, я хочу чтобы ты поехал с нами. И чтобы ты рассказал нашему Лорду о том, что с вами происходило до того, как мы встретились.
Эльф глянул человеку в лицо, первый раз за весь разговор назвав его по имени, буквально на пару секунд переставая прятать глаза за пушистыми по девичи ресницами. Взгляд этот вышел совершенно по звериному серьезным, изучающим. Пожелание же к совместному пути, самым удивительным образом только чуть не дотягивало до утверждения. Складывалось впечатление, что эльф в целом состоит из таких вот полутонов. Почти агрессия, почти одобрение, почти все, но ничего - в полной мере. Такая своеобразная недосказанность, буквально лезущая из тона, речи, из подчеркнуто экономных, на грани статичности, движений. Так по тонкой доске над глубокой ямой ходить можно.
Тем временем вертящийся человек вполне имел возможность оценить как то, что беглец устроен и подвергнут доступному сейчас уходу, так и то, что небольшой отряд потихоньку приходит в движение. Шевельнулся тот из эльфов, кто Берена недавно держал, чуть смещаясь в сторону, повернул голову находящийся при беглеце. Только дозорный пока нес свою вахту все в том режиме, явно не собираясь ее оставлять до момента прямого приказа.
- Вот теперь все. Теперь точно не согласится.
С оттенком печали (как показалось Хэлко- насквозь неискренней) проговорил собрат по медицинскому делу. То есть тот, кто был ближе всех к Берену.
- Тогда доставай отравленный фрукт, будем убеждать.
Практически мурлыкнул Хэлко, которому фестиваль внезапного юмора надоел не меньше, чем смертный с его сложными и непонятными проблемами духовного плана. Ответом на сказанное стал понимающий кивок - было сложно не догадаться о дальнейшем плане. Аглонские борзые умели брать добычу, особенно если она себя таковой не считала. Не догадаться о нем мог разве что Берен, который не знал квенья, но ему этого положено и не было.

- Перетерпел бы или нет - то уже не выяснить. - отозвался необычный эльф.
Берен добродушно хотел было ответить в том духе, что - а ты помолчи, вот и выяснишь можешь ты утерпеть или нет, но эльф успел раньше и таки озвучил пожелание. Не утерпел - подумал беоринг, но глаза его расширились, а потом погрустнели, но тут в них снова мелькнула надежда.
Эла! Да кто бы из людей отказался быть твоим гостем и отправится в дом эльфов? И я бы пошел с радостью. Но я не могу. - Берен окончательно сел на траве и осторожно повел плечами приноравливаясь к повязке. - Никто же не ждал что в степи что-то может произойти и я поехал один погулять, но в часах 8 отсюда стоит наш лагерь и меня ждут там. Я не могу поехать с вами пока не сообщу им что со мной все в порядке и где я. - княжич слегка сморщил нос - Ну да, а еще пока меня подробно не выспросят что за эльф, да сколько варгов, да куда эльфа дел и проч и проч. Кстати о варгах. - Я понимаю что ты, нолдо, как лучше хотел, но шкуру ты варгу мечом зря подпортил. Ну да теперь ничего не попишешь. Мне не очень сподручно но, быть может, поможете снять?
В знак примирения Берен подобрал лежащую в траве фляжку и с жадностью сделал из нее несколько больших глотков. Двигаться было тяжело, зато лень накатывала радужными волнами. Грудь, хоть ее и забинтовали, болела еще больше чем до перевязки - но оно и не мудрено, сколько в ране копошились.
А еще адан подумал что этот эльф... какой-то странный. Но в слегка плывущем сознании мысль все время ускользала от Берена и додумать ее не получалось.
Переговоры вокруг себя княжич не понимал, но интуитивно они ему не нравились. - А что, твои спутники синдарин не выучили? - миролюбиво поинтересовался Смертный.

План, согласно которому человека вскоре предстояло бить поленом по башке, внезапно обрел шансы быть таки не реализованным. По крайней мере, Берен сказал, что хотел бы сгонять в гости к эльфам. "Интересно, откуда вдруг такой энтузиазм?" подумал Хэлко, собирая волю в кулак и делая заход на какой-то там по счету раунд переговоров. Ведь в чем смысл - человек сам хочет к ним, а значит убедить его послать лесом дела разумные вполне возможно... Да и опять же, потеря крови и боль могут его лишить решимости. А тут они, такие красивые...
- Берен, увы, но я буду настаивать, чтобы ты ехал с нами, и ехал сейчас. На то есть несколько причин. Во первых, ты ранен. Восемь часов скачки ты не вытянешь- сляжешь где то посредине, это объективный факт. Да, ты можешь сейчас себя ощущать неплохо, но скоро снимающее боль снадобье отпустит, и все поменяется. К тому же скажется потеря крови. Поверь, я вижу самые разные раны не первый раз, и неплохо себе представляю, что и как бывает потом. Ты не доедешь.
Говорят, эльфы коварный народ. Что же, именно сейчас аглонский разведчик стремился данный слух оправдать. Расчет был простой - человек себя чувствовал плохо, скорее всего - очень плохо, и практически наверняка объективно и точно оценить свое состояние не мог. А мрачные слова о том, что вскоре все станет еще хуже, наверняка звучат логично и убедительно, вполне соотносясь с мироощущениями смертного.
- Во вторых, варги. Такое дело, что убит был только один, двое ушли. Это такие твари, которые более чем часто гуляют не одни. Более чем вероятно, что оставшиеся двое вскоре приведут друзей, и не только четвероногих. То, что вы не видели их не значит, что их нет. Мне жаль, что я испортил твой трофей, но подыхающий зверь агонизируя, вполне мог наделать дел немало, и подрать тебя, или твоего спутника куда больше. Потому, если ты хочешь именно трофей, чтобы показывать его другим, а не шубу, то может плюнуть на шкуру? Возьми его голову, это тоже хорошо и намного быстрее. Итак, подведем итог: рядом предположительно, отряд, вышедший ловить твоего друга, ты ранен и восемь часов дороги это очень, очень много сейчас. Терять время нельзя: на когтях твари могла быть зараза, а встреча с орками закончится печально... Посему, давай думать, как оставить весть твоим, что с тобой все в порядке, при этом не давая крюка до лагеря.
Звучало все сказанное весьма убедительно, по крайней мере эльф вполне считал такое положение дел возможным. Не обязательно имеющим место быть, но этого уточнять не стоило. А еще, за ровной-ровной, спокойно подачей, ка кто так само собой было заметно - это не диалог. То есть, Берену конечно озвучивают причины, почему надо делать так, а не иначе, но сам вопрос как бы уже решенный. И обтекаемое "буду настаивать" следовало бы понимать как " в любом случае поедешь, добровольно или нет".

Бессознательного квендо было очень удобно рассмотреть, так что нолдор не слишком занятые оказанием помощи раненому и спорами с ним же могли изучить вторую половину своей добычи подробно. Добыча выглядела неважно. Беглец был на грани дистрофии, хотя по мозолистым рукам было видно, что ему приходилось долго и тяжело работать. Он был бледен, как будто сотни лет не видел солнца, кожа имела неприятный желтоватый оттенок, щеки и глаза ввалились, нос заострился, мелкие морщинки – свидетели долгих страданий душевных и физических, поселились в уголках губ и вокруг глаз. Под глазами залегли глубокие тени. Драные лохмотья висели на пленнике мешком, и было хорошо видно, что на нем можно было пересчитать все ребра, да и кости поменьше тоже. Волосы у бедняги когда-то были черными, а сейчас скорее сивые, с нитками седины. Спереди на холщевой рубашке, совсем не новой и не очень чистой с мясом был вырван целый клок, так что болтался оторванный лоскут. Вырван, похоже, был самим пленником. Сзади на спине на том же месте содранная с груди нашивка осталась. На плотной ткани чернилами была выведена руна R и номер 745.
Сон был прекрасен. В нем было яркое солнце, согревающее кости, впитавшие холод и сырость подземелий, трава, по которой так приятно ступать босыми ногами, даже если в ней прячутся острые камни, а главное было синее небо и сладко пахнущий травами степной ветер. Откуда он помнил, как пахнут травы, эльф не мог понять, но даже если в реальности они пахли иначе, сон все равно был прекрасен. Из него не хотелось уходить. Ему много сотен лет не снились сны, по правде говоря он не помнил, когда видел последний и видел ли вообще сны после своего пленения. Он приходил в свой закут, который делил с десятком таких же несчастных, падал на кучу тряпья и гнилой соломы, и сразу проваливался в черное забытье, из которого выныривал через отведенные на сон шесть часов в такой же черный беспросветный день. И так год за годом, столетие за столетием, с редкими изменениями, каждое из которых было к худшему. А тут вдруг сон. Может его душа перестает противиться смерти и скоро он умрет, как умирали здесь многие, просто выдохнув ночью и забыв вдохнуть. Может это последний подарок перед скорбной дорогой за море, откуда не возвращаются. Но даже если так, долго наслаждаться сном ему никто позволять не собирался. В глаза настойчиво лез свет, неужели он проспал смену и над ним уже стоит надсмотрщик, пришедший отстегивать рабов от общей цепи? С ним давно такого не случалось, но и снов он тоже давно не видел.
Эльф резко вскочил, затравленно озираясь и судорожно сжав все еще вковывающую руки цепь. Черное забытье отпустило его не сразу, и он не мог понять, отчего вокруг так светло, почему нет сырости и воздух пахнет ветром, а не сырым камнем и давно немытыми телами. И кто все эти, вокруг. Память возвращалась кусками. Сперва беглец вспомнил о волках, потом о человеке и оглянулся в поисках своего спасителя. Последними в памяти возникли всадники, чьих лиц он так и не разглядел и наконец, мог наверстать эту упущенную возможность.
- Друг, - тихо позвал эльф дозорного, находящегося от него ближе всех. На синдарине разумеется, квенья пленник почти не знал, - Скажи, что с человеком? И дай мне воды, пожалуйста.
Голос у беглеца был тихий и изможденный, все еще несущий остатки пережитого недавно кошмара.

Берен несогласно покачал головой. доводы были не то что бы совсем не убедительные, но тон был уж чересчур... предлагающий. Прямо таки почти в приказном порядке. И Берен нахмурился. Он поднялся с земли, что бы говорить на равных (хотя все равно был заметно ниже нолдо).
- Я хотел бы поехать с тобой, но не могу. Мои будут беспокоиться. А рана ненастолько серьезная что бы 8 часов не проскакать. В крайнем случае прилягу-отдохну. Я тоже раны видел, да и лечить немного умею, бабка меня учила. А хватятся меня - так вышлют навстречу дозор и подберут.
Берен с какой-то отстраненной печалью глянул на обрывки своей одежды и наклонился подобрать - не бросать же мусором в степи. Грудь обдала ненавящевой пока волной боли.
- Что до варгов... да нет, одни они были. А то давно бы бедолагу догнали. - и Берен кивнул головой в сторону беглого эльфа который, кстати, как раз начал приходить в себя. - Зря ты ему шкуру все таки испортил, а теперь и правда башку только и брать. -проворчал адан. Что-то ему не нравилось и это портило настроение. Как все хорошо вроде бы! Нашел эльфа, спас эльфа, сам жив остался, варга завалил, к эльфам в гости приглашение получил! Да что бы весь год был удачным как этот день. Но... что-то неуловимое царапало Берена, отравляя радость. Может это тебя просто варг поцарапал, да и хватит об этом, а?
- Эгей! Как ты друг? - воскликнул беоринг направляясь к пришедшему в себя синда, чуть ли не демонстративно в обход изуродованного нолдо. Почти против своей воли княжичь становился грубым.

- Потрясающая уверенность. Ты не можешь быть уверенным точно, с каким отрывом от преследователей он шел. Если изначально разрыв был значительным- все возможно. Учитывая, что сейчас тут по сути два раненых, если считать в сухом остатке, хорошо ли рисковать?
Хэлкамиро демонстративно пожал плечами, излучая такой мощный скептицизм, что хватило бы на целое войско. Собственно, вопрос был уже риторическим по большей части. Вполне очевидно, что человек уперся, и придется его тащить что называется, в ковре. Скверно, потому что хлопотно. Но где не пропадала наша? Собственно, далее Берену непременно было бы предложено все-таки не артачиться и ехать добром, ибо кроме добра в арсенале дивного народа аманэльдар есть много чего еще, но не срослось. Реальность, традиционно, внесла свои коррективы в планы.

Когда беглец вскочил, приставленный к нему следить дозорный тоже подскочил, от неожиданности. Такой прыти в изможденном, чуть не прозрачном теле он не ожидал.
- Спокойно, врагов здесь нет пока. Человек ранен, но ему оказали помощь.
К чести дозорного, сориентировался по ситуации он предельно четко, и на понятном для беглеца языке. То есть, коротко и емко изложил самое главное (по его мнению) что отвечало на поставленный вопрос целиком. Подробности же могли и обождать чуть-чуть. Говоря все это, "ответственный за находку" нолдо без лишних промедлений протянул бывшему пленнику флягу, не забыв ее открыть. Дело конечно это не сложное, но кто знает, насколько плох беглец на самом деле и зачем создавать ему потенциальные трудности.

"Какая феерическая, лучезарная дрянь, а не переговоры!" подумал про себя Хэлко, оборачиваясь на начавшего активничать беглеца и искренне, страстно сожалея, что варг сдох так рано. Вот что стоило этому блоховозу куснуть смертного чуть сильнее, чтоб тот никуда не бегал и тихо лежал? Зря, вот зря рубил тварюку, надо было не мешать. Впрочем, если бы ситуацию удалось отмотать назад, нолдо поступил бы точно так же, на самом деле, и он это знал. А вот пришедшее в себя тело все усложняло- брать Берена силой становилось неудобно. Хотя... Хотя варианты есть.
- Ну что, смертный кажется, уверен в своих желаниях. Ты там скажи, его апельсинами фаршировать будем или яблоком обойдемся?
Все тот же дозорный, что изначально проникся темой отравленных фруктов и ведьм, говорил на квенья. Во избежание травмирования душевной организации тех, то не был привычен к сложной и нелинейной социальной картине Аглона. Можно сказать, что это был особый, почти семейный юмор, который не стоит выносить далее родных стен.
- Ты такой остроумный, что сдается, отравленный апельсин тебе нужнее! Я стараюсь! Не мешай, а коль сил нет терпеть, подумай о грустном.
Резко вызверился на балагура Хэлко, которого вся ситуация в целом начала доставать. Со стороны вышло похоже на то, как бывает, резко огрызается вожак стаи на не в меру разошедшегося, но младшего в иерархии пса. Вообще конечно, в виду новых обстоятельств, вести себя стоило бы спокойнее, но терпеть далее было никак не возможно. Тяжко вздохнув, как кто то, кто делает работу тяжелую но нужную, нолдо со шрамом обернулся на бывшего пленного. Окинул взглядом, привычно этим самым взглядом соскальзывая с лица куда то в район плеча условно-спасенного, и перешел на синдарин.
- Действительно, все пока спокойно, но мы не уверены, что так будет и далее. Человек ранен, потерял достаточно крови. Мы собираемся отвезти вас обоих в Аглон, где вам можно будет нормально оказать помощь... Но он упрямится, а один по степи он никуда не доедет. Может быть ты мог бы сказать ему, что так будет лучше? Нас он слушать не желает, а нам очень, очень не хочется оставлять его тут.
Прочувствованная речь была произнесена ровным, рассудительным таким тоном. И в целом Хэлко предпринимал попытки выглядеть доброжелательно. Ну по крайней мере не давить явно. Другое дело, за кошачьей этой мягкостью, внимательный слушатель вполне мог прочитать - скоро убеждать кого бы то ни было тут перестанут. Да, пока дело пытаются решить добром, но так не всегда будет, и скорее рано, чем поздно все изменится. Когда отбившаяся овечка не желает возвращаться в стадо, хорошая овчарка начинает загонять ее туда укусами. В том нет злобы или ненависти, но и уважения к личным границам скотины тоже нет. Есть дело, которое сделать надо, и сделано оно будет, так или иначе.

Бывший раб безымянного северного рудника если и был совсем плох, то прибывал в этом состоянии уже давно и считал его за норму. Во всяком случаи руки у беглеца не тряслись, когда он брал флягу. Пил эльф жадно, делая паузы явным волевым усилием, что бы не выхлебать всю флягу залпом. Во время пауз синда осторожно разглядывал своих спасителей. Невзначай, не останавливаясь подолгу на лицах и вообще стараясь смотреть украдкой. Из увиденного пленник понял только, что их со смертным спас отряд нолдор-разведчиков из одной из приграничных крепостей, то есть ничего нового к имеющейся информации осмотр не добавил. Кроме того, что этим самым нолдор приходилось бывать в стычках. У того, кого беглец безошибочно определил как главного, шел безобразный шрам через всю щеку, и казалось, что нолдо постоянно криво ухмыляется. Прежде квендо назвал бы это уродством, но рудники Ангбанда сильно влияют на эстетические предпочтения. Сейчас беглец был рад, что вокруг не орочьи рожи, и осознавал, что сам выглядит не лучше, если не хуже. Но всё же что-то в этом эльфе вызвало у пленника смутные опасения, но он не мог определить что именно. Может это из-за короткой беседы на квенья между ним и еще одним воином. Слушать разговоры, смысла которых не понимаешь всегда неприятно. А вот человека синда неожиданно был рад видеть безо всяких но.
- Я жив. – коротко охарактеризовал своё состояние беглец и попытался улыбнуться человеку, хотя не очень хорошо помнил, как это правильно делать и оценить свои попытки со стороны не мог. Улыбнулся и сразу отвел глаза, переведя взгляд на повязку на груди Берена. Оценить серьезность повреждений не представлялось возможным, но пленник знал, что такое варг.
- Спасибо тебе, человек, не знаю твоего имени. Меня зовут Эсгар, во всяком случаи прежде звали. – эльф произнес своё имя так, как будто пробовал его на вкус, примерял, подойдет ли ему теперь или больше не к лицу, - и я надеюсь однажды суметь отплатить тебе за добро.
Голос у пленника все еще был хриплый, говорил он тихо, но каждое слово больше не требовало таких усилий, как будто ты толкаешь вверх по склону груженную камнем тачку. Синда предполагал, что это не надолго, поэтому снова приложился к фляге, что бы дать себе паузу. В словах нолдо со шрамом был свой резон, бросать раненого в степи последнее дело, но тон беглецу не нравился. Отчего-то, если бы у него был выбор, эльф предпочел бы поехать с человеком до его стоянки, а не с этими нолдор в их крепость. Название крепости Эсгару ничего не сказало. Зато много чего сказал тон, и тон бывшему рабу безымянного рудника сильно не понравился. Очень похожим тоном с ним говорили на первичном допросе, воспоминания не самые приятные даже на фоне всего, что было после.
- Мне всё равно куда ехать, - пожал плечами синда. В глаза старшему нолдо он не смотрел, - До моего дома равно далеко будет из любой точки Кольца Осады. Я благодарен тебе и твоим воинам за спасение, поэтому если так надо…- бывший пленник развел руками, продемонстрировав, что сдается на милость отбившей его своре. – Но человек волен поступить так, как считает нужным. Хотя лучше было бы не разделятся, я не знаю, были ли эти варги единственными, кто ищет меня.
Беглецом владели противоречивые чувства. С одной стороны он отчего-то совершенно не жаждал вступать в союз против человека с этим вот, со шрамом. С другой оставаться с нолдор наедине тоже не хотелось, да и правда пленник не знал, были ли эти варги единственными и не бродит где неподалеку орочьи разведчики, к которым сбежавшие звери могли обратиться за помощью.

- Рисковать плохо, - отозвался Берен, - но не много хансов что погоня сунется за мной так далеко. Это уже земли Дортониона и дозоры тут повсюду. Слишком опасно. Если те варги вернулись к своим хозяевам, то сейчас они все дружно улепетывают. Ведь как они должны подумать - одиноки дозор в поле? Да нет, у них там рядом наверняка лагерь!
А нолдор тем временем неизвестно о чем переругивались и это совсем не нравилось Берену.
- А скажи-ка мне, нолдо, как бы ты сам поступил? - прищурился Берен. - Ты знаешь что тебя ждут и будут беспокоится, что там не только твой отряд, но и твои друзья, а к тому же еще и старший друг, которому поручили за тебя отвечать. Как бы ты сам поступил?

Спасенный синда выглядел плохо, но уверенно.
- Меня зовут Берен - почтительно, но гордо поклонился беоринг. - Я счастлив что смог помочь тебе. Но и без твоей помощи я бы варга не одолел. Ты отважный воин и проворный охотник.
Что-то происходящее вокруг щемяще не нравилось Берену, но он никак не мог сказать что. По этому только упрямо наклонил голову. Голова отозвалась гулом.
- Враги боятся сунуться сюда больше чем мы боимся их появления. Я думаю они смирились с тем, что упустили тебя. Теперь ты свободен и волен поступать как посчитаешь нужным. никто не в праве тебя принуждать к чему-либо.
Почти непроизвольно, но уж в любом случае не задумываясь, Берен начал оттирать измотанного эльфа плечом, так что бы он оказался за его спиной.

А вот теперь чаша терпения вожака аглонского разъезда, итак вдоль и поперек треснутая, окончательно переполнилась. Невольно, Берен проехался по целой куче вещей, и ответ вышел симметричный.
- Вот только не надо мне рассказывать об орочьих повадках, человек. Я разматывал их потроха по этой степи, когда твой дед еще не родился. И очень хорошо знаю, как далеко они забираются, когда их гонит необходимость и угроза быть наказанными за промах.
Просто удивительно, как органично мягкий, в целом приятный, хоть и глуховатый голос обернулся вполне убедительным рыком. Пусть и все так же приглушенным. Теперь там слышалась тугая, упругая волна агрессии, вязкая и черная, словно смола. Волна эта поднялась, хлестнула и будто нехотя спряталась. Будто насильно эльф затолкал ее обратно, но не далеко.
- Эти твари совсем не так трусливы, как того хочется, а уж упорство у них такое, что позавидовать можно. Беглеца, уж поверь, ловит не один чахлый орк на хромом варге. Север не любит выпускать из своих лап ничего и никого. И, отвечая на твой вопрос, если бы у меня на руках был нуждающийся в помощи, сам я был ранен, а вдобавок знал, что от меня хочет рассказа о случившемся лорд, я бы решил, что отряд переживет горе временного расставания.
Сказанное было правдой, тем более что Берен, приводя в качестве аргументов родичей и попечителей, промахнулся. Их не было, и не было уже давно. Достаточно, чтобы отвыкнуть ориентироваться на подобную связь. Иное же было вопросом сугубой практичности и четкости донесения сведений...
Негромко фыркнул тот, кто только что балагурил о яблоках верно понимая все- не первый год вместе в степь ходят... Лениво, будто нехотя, сделал несколько шагов в сторону, вроде отходя, а вроде и не очень. Чуть переместился тот, кто ранее наблюдал за беглецом, махнув рукой находящемуся в удалении, так и не спешившемуся дозорному. Дозорный ответил сходным жестом, скорой рысью направляя коня ко всей компании. Небольшие, ненавязчивые перемещения... Тем не менее, Берен и тот, кто назвался Эсгаром, внезапно оказались в центре отряда. Нет, демонстративно их не окружили, и никто не вставал вплотную, но ощущение было. Один в стороне левее, один - подальше и справа, случайно стоит между Береном и его лошадкой. С тыла доезжает конный. Очень вежливые хищники деликатно намекают на свою природу.
- И уж всяко, если бы спасенный выразил желание, чтобы я его сопровождал до места, где ему помогут, я бы не спорил.
Стоящий непосредственно перед композицией "героический адан-защитник и его подопечный", Хэлко сделал над собой усилие, чтобы это не звучало слишком агрессивно, но за успех мероприятия он не стал бы биться об заклад.
- Так действительно будет лучше. До крепости не так далеко, а тебе нужен нормальный целитель, да и кандалы следует снять скорее. И да, так именно что надо - ты совершил почти невозможное, сбежав. Знания о тропах, которыми ты шел для нас необходимы как воздух.
Хэлкамиро развел руками, дескать- вот такая вот ситуация получилась, что поделать. С эльфом, понятное дело, говорил он куда как дружелюбнее, чем с человеком. В речи наверное можно было уловить даже оттенок уважения, признания совершенного подвига. Ибо убежать из Ангбанда, да еще и так далеко- на подвиг тянет вполне себе. По крайней мере беглеца нолдо пока еще был готов и убеждать, и уговаривать, тем более что Эсгар похоже, протестовать не собирался и на дорогу был согласен. А человек... Что ж, оставалось надеется, что человек достаточно сообразителен, чтобы оценить расстановку сил, свои возможности, вероятные перспективы. Оценить, и принять решение не усложнять ничего далее. Впрочем, эта надежда была слабой, настолько, что ее вообще было проще не рассматривать как рабочий вариант.

Эсгар был в смятении, он не знал, как правильно реагировать на сложившуюся ситуацию, только чувствовал, что ситуация складывалась дрянная донельзя. На руднике после такого вступления их бы уже начали бить. Но сейчас они с назвавшимся Береном были во владениях эльдар, а не в лапах орков и что-то наверное должно было изменится. Проблема заключалась еще и в том, что квендо давно не общался с сородичами на воле, а нолдор вообще встречал только в плену и об их нравах и обычаях имел представление очень неполное. Эта конкретная четверка у Эсгара вызывала желание оказаться от неё как можно дальше, но они спасли ему жизнь, и в целом эльфу нечего было возразить на их доводы. Он прекрасно понимал неизбежность расспросов и готов был поведать все, что могло показаться полезным непримиримым врагам Севера. Да и нолдор на первый взгляд не хотели им ничего дурного, просто он сам болезненно реагировал на некоторые вещи, проведя столько времени в рабстве. Эсгар умом все это понимал, но именно что умом. Глядя, как четверка нолдор быстро и умело окружила его и неуступчивого человека, прямо как давешние варги, эльф почувствовал, что по старым рубцам от кнута забегали неприятные мурашки, и осторожно поднялся. Ноги, как не странно, держали твердо, правда можно ли на них положиться в случаи чего эльф точно сказать не мог. Надеялся, что того самого случая и не наступит, но цепь машинально перехватил поудобнее. Просто, что бы тяжесть металла в руках придала немного уверенности. Нужно было срочно всех уболтать, пока не случилось чего-то плохого. Что нолдо со шрамом без Берена отсюда не уедет синда понял быстро, поэтому обратился именно к человеку:
- Берен, он прав, орки не так просты. Их хозяин, будь он проклят во веки веков, дал им достаточно подлой хитрости. Не будь ты ранен, за тебя можно было не опасаться, да и отряд нолдор не очень велик, подумай. И мне было бы спокойнее. И вот еще что, раз дружинники лорда тебя просят, значит это важно.– синда постарался придать своим словам убедительности, хотя был вовсе не уверен, что прав. Гораздо сильнее он был уверен в обратном, но лучше так, чем вторая драка за день, да еще и драка с эльдар. – Ты ведь не стал бы его дергать за просто так? – Эсгар обернулся к командиру отряда с почти умоляющим взглядом, - Не так уж и много он видел.

Коса нашла на камень - так говорят в подобных случаях. Берен был всем сердцем обращен к эльдар и эльфу нужно обладать особым талантом что бы настроить беоринга против себя. Хэлко обладал.
- Тот кто учил меня не бахвалился своими подвигами, но вряд ли провел в этой степи времени меньше чем ты. - на рык эльфа Берен отвечал тихим, но твердым голосом. Явно было видно что адан с трудом сдерживает гнев. Но тут парень расхохотался - Так вот в чем дело! Ты хочешь представить меня своему лорду! Разочарую тебя - я видел все то же, что видели и вы. Я взял синда на седло минут за пять до вашего появления.
И тут в голову Берена пришел вопрос с которого, пожалуй можно было и начать.
- Кто ваш лорд? Из каких вы земель, что к моему отряду вам ехать не по пути?
Берену очень-очень-очень не нравилось происходящее.
- Твоя речь прыгает с ласки до угрозы и так же легко обратно. Кто ты такой что бы принуждать меня? Или я теперь твой пленник? Или вы - вовсе не эльфы а оборотни? - шутки кончались и, хоть и было страшно, коль уж честно - как в пропасть прыгать - но Берен решил расставить все тэхты.

Выслушав Эсгара адан несогласно покачал головой.
- Будь они хоть десять раз правы, у них нет никакого права принуждать меня. Они не советуют мне, а сообщают. Да и тебе. Кто знает - быть может им куда больше известно о погоне Севера. Не попал ли ты из одной западни да в другую? - беоринг старался говорить тихо, предназначая свои слова только для синда. Человек уже понял что их окружили, но пока чего-то еще ждали. То что "нолдо" говорил с синда почтительно слегка сбивало Берена столку, впрочем - это могло ничего не значить. Оценив ситуацию адан с горечью понял что надежды нет ни на победу, ни на бегство. Все что остается - продать себя подороже.

- Из Аглона, из верных Тьелкормо, третьего сына Феанаро. И мы уже битый час уговариваем тебя, словно капризную кобылу. Нет, конечно было бы лучше оставить вас варгам, но извини, мы этого уже не сделали. Если тебе милее быть пленником- воля твоя. И уж поверь, были бы мы с Севера, фазы бесед не было бы вообще. Больно много сложностей для развлечения одного маленького смертного, не находишь?
Если Берен хотел обидеть нолдо со шрамом, то это ему удалось, и удалось на отлично. Не смотря на шрам, эмоции читались хорошо - в этот раз. Но и мирная фаза переговоров (да и вообще любые переговоры) на этом моменте завершились окончательно. Да что вообще этот человек себе позволяет? Да кто он такой, чтобы танцевать вокруг него с бубнами? Как он вообще до лет своих дотянул, с таким умением подсчитывать шансы? Все эти вопросы Хэлкамиро не интересовали совершенно. Он знал одно- гордый и неуступчивый человек перегнул палку, слишком высоко оценивая миролюбие эльфов. И, вероятно смертный полагал, что ему все можно. А вот хрен ему в сумку, в этой степи все можно далеко не ему, и даже не оркам. Далее одновременно произошло очень много всего. Подал голос всадник, ранее несший вахту в стороне, а теперь присоединившийся к отряду:
- Эсгар, тебе лучше отойти, забирайся ко мне в седло. Человек зря помянул темных тварей- теперь хорошего разговора не получится. При их упоминании командир наш теряет адекватность, а сам видишь- переговорщик он и без того... своеобразный.
Говорил всадник достаточно быстро, при этом в голосе его слышались одновременно легкая печаль, совершенная уверенность в будущем и нечто такое, как если бы он хотел в приступе сложных чувств прикрыть лицо ладонью. Сразу становилось понятно, что отношения в отряде сложные и очень своеобразные. Но не смотря на своеобразность - работать отряд вместе привык и взаимопонимание было на высоте. Хорошие легавые сами понимают, когда пора зверя брать. Вот например, когда вожак своры выходит на добычу, но именно как на добычу, а не как на претендента на территорию или того, кто оспаривает старшинство в лесу.
Сокращая расстояние между собой и строптивым смертным, Хэлкамиро вполне осознанно не брался за оружие. Во первых, это было вполне понятным сигналом остальным- сопротивление подавлять будем мягко, нежно почти что. Во всяком случае избегая уже не насилия как такового, но лишнего травмирования "добычи". А во вторых, достать клинок означало бы признать за человеком некоторую опасность, для преодоления которой нужно оружие. В некотором роде уравнять его "степень угрозы" со своей, а на это пойти было никак нельзя. Нет, человека надо было брать так. Например, хорошего удара в челюсть явно хватит, чтобы назвавшийся Береном прилег отдохнуть. В иное время может и не хватило, бы да волк помог. Тот, кто ранее помогал Берена удерживать, а теперь находился от человека по правому флангу, также пошел на сближение, буквально на чуть-чуть запаздывая. Потому что каши и толпы возле объекта задержания создавать не надо, а вот подстраховать на тему чего, - как раз не лишнее. Например, если смертный рванет в степь, или предпримет нечто ну совсем неожиданное. А то мало ли, чего там в голову ему придет. С логикой- то по ходу адан вообще не дружил, если надумал упираться.

Уболтать всех не получилось. Обидно, но синда предвидел такой расклад еще с начала разговора. Правда, просчитать, что делать при обострении ситуации не успел. Происходящее отчего-то напоминало разборку надзирателя с охранником соседнего рудника, но при таких разборках желающие жить пленники прижимаются к стенке и стараются не отсвечивать. Стенки в степи не наблюдалось, не отсвечивать Эсгар тоже подустал. Хорошее обращение развращает, с ним говорили вполне вежливо и на первый взгляд не желали причинять вреда, так что бывший пленник малость обнаглел. Нехорошо бросать в беде товарища, а адан как-то незаметно приобрел в глазах синда этот статус, и бросить на съедение нолдор человека, который рисковал ради тебя жизнью, Эсгару не позволяла совесть. Он и так совершил с ней достаточно сделок, пока был в плену.
- Берен, они ведь спасли нам жизнь, - воззвал беглец к голосу разума, но червячок сомнения противно зашевелился в душе. Эсгар плохо знал порядки, заведенные у нолдор, и если человек считает, что эта четверка ведет себя не правильно, все может быть. К несчастью способность видеть незримый мир в плену атрофируется первой, земля Моргота и так слишком ужасна, даже если смотреть одними глазами. Поэтому эльф не мог сейчас сказать, есть ли след Тьмы в его спасителях или они просто вот такие. Но вот что их поведение определенно не укладывается в рамки приемлемого между свободными существами – это квендо видел и без незримого мира. Агрессивную политику старшего в отряде похоже одобряли не все, всадника, обратившегося к синда ситуация печалила, если верить тону. Впрочем, мешать своему командиру никто бы не стал, Эсгар это понимал. А еще понимал, что если последует доброму совету - уважать себя перестанет раз и навсегда. Поэтому он только печально покачал головой и уверенно двинулся на нолдо со шрамом, все еще держа в руках цепь и прикрыв Берена плечом. Пока против них было двое, так что шансы выходили равные. На тот малый промежуток времени, который понадобиться остальным, что бы присоединиться. И за вычетом раны человека и его, Эсгара, истощения. В общем мероприятие явно проходила по схеме «На миру и смерть красна», но заставить себя просто смотреть эльф не смог быв любом случаи.
- Нолдо, - синда все еще говорил тихим, примирительным тоном, безнадежно надеясь выпутаться из дрянной ситуации без потерь со всех сторон. – Не надо. Оставь вольному волю, и поедем к твоему лорду.

- Что делает верный Тьелкоромо на землях Финрода Фелагунда? - резко спросил Берен. - Я из дома его вассалов, так что если ты и правда из нолдор - потрудись дать ответ что ты тут делаешь и на основании чего хочешь отвезти _меня_ к кому-либо на доклад кроме Финрода или его вассалов. - в грязной (после валяния по взрытой земле) одежде, обнаженный по пояс и всклокоченный, беоринг выпрямился во весь рост не взирая на боль в груди и гордо вскинул голову. Он точно не знал выглядел ли он со стороны полным достоинства и величия, или грязным оборванцем - собственно сейчас его это не интересовало. Он знал что он в своем праве и говорил как имеющий право - скорее нолдо стоило задуматься о том каков он, преступающий законы.
- И ты удобно выбираешь на что из моих слов тебе отвечать. Я повторюсь. Если ты и правда нолдо - тебе нет смысла везти меня к Кэлегорму. Я видел и знаю не больше вашего. К тому же - Кэлегорм мой старый приятель и вряд ли он обрадуется тому что вы принудили, не сказать похитили, союзника. Хотите позора на его голову? О вашей выходке станет известно дому Беора и всему Третьему Дому. Вряд ли это того рода слава, что нужна вашему лорду. - Берен слегка очковал, по тому что если перед ним все же не нолдор, а твари Врага, то принадлежность к народу Беора и знакомство с Кэлегормом - не те вещи, которыми стоило бравировать. Просто... хоть эти создания и не очень-то походили на нолдор, на тварей Севера они походили еще меньше. На тех кого видел беоринг. Но видел он мало, а слышал больше... На взгляд человека он рисковал и рисковал так не хило. Зато, быть может, все встане на свои места.

Похоже что Эсгару предложили не ввязываться в заворушку. Эсгар отказался и Берена это не удивило - тот кто пренебрег свободой после плена и бросился на волколака, вряд ли бы оставил Берена и теперь.
- Ты верный друг, счастливы твои друзья. - Прищурившись, серьезно глядя на синда сказал Берен. Ему... было несколько жаль. Ему было чертовски жаль. Но - при любом из раскладов, на его, Берена, взгляд, - это был лучший выбор. - Я и правда не уверен. Я видел нолдор - они совсем другие. Кто знает для чего они спасали нам жизнь... - на лбу беоринга появилась глубокая складка. Было видно что она там пролегла чуть ли не первый раз в жизни.
Двое нолдор двинулись на них. Как и синда, Берен пытался остановить неизбежное, правда на свой лад. Если Эсгар пытался воззвать к разуму, то адан ставил на совесть. Он широко ухмыльнулся второму нолдо.
- А тебе похоже все равно - что держать раненного, пока его штопают, что держать пленника пока его бьют. На пытках, для веселья твоего командира, ты тоже сам пленных держишь?